Авл Геллий - Аттические ночи
{87 Начиная с восьмого параграфа главу почти слово в слово воспроизводит Макробий (Sat., V, 17).}
Там из самых недр ее неприступного пламени ключ
Бьет священной струей. И текут
Днем потоки рек, испуская огнистый дым;
Ночью же блеском багровым пышет огонь;
Глыбами <скалы> {88} вниз он, вращая, мчит
{88 <Πέτρας> (скалы) восстановлено из текста Пиндара; у Геллия и Макробия слово отсутствует.}
С грохотом, с грозным шумом в бездну пучины морской.
Страшный ток Гефеста чудовищный этот зверь {89}
{89 Имеется в виду Тифон — огнедышащее чудовище, придавленное, по распоряжению Зевса, Этной, из вершины которой и извергается его огненное дыхание.}
Ввысь посылает. И дивное диво
Это для всех, кто увидит сам. {90}
{90 Pind. Pyth., I, 21. Перевод Μ. Ε. Грабарь-Пассек. В тексте цитата на греческом.}
(10) Послушайте теперь, - сказал он, - стихи Вергилия, которые он, точнее сказать, скорее начал, чем завершил:
Бухты огромной покой никогда не тревожат там ветры,
Но громыхает над ней, словно рушась, грозная Этна:
То извергает жерло до неба темную тучу -
Дым в ней, черный как смоль, перемешан
с пеплом белесым, -
И языками огня светила высокие лижет,
То из утробы гора извергает огромные скалы
С силой мечет их ввысь, то из недр, бурлящих глубоко,
С гулким ревом наверх изливает расплавленный камень. {91}
{91 Verg. Aen., III, 570-577. Перевод С. А. Ошерова.}
(11) Прежде всего, - продолжал Фаворин, - Пиндар более следовал правде, описав, как обстояло дело, - и что там обычно происходило, и что он видел своими глазами: днем Этна дымилась, а ночью выбрасывала пламя;
(12) Вергилий же, пока трудился, подыскивая слова для [описания] шума и грохота, смешал без всякого различия и то и другое время [суток]. (13) Однако тот великий грек прекрасно сказал, что источники огня выбрасывались изнутри, {92} и словно некие огненные змеи текли в сторону моря потоки {93} дыма и огня, красно-желтые и извилистые по форме; (14) наш же поэт, желая передать ρόον καπνου̃ α'ίθωνα ("поток изливающегося дыма"), соорудил грубо и без чувства меры atram nubem turbine piceo et favilla fumantem ("темное облако, дымящееся черным смерчем и пеплом"). (15) Посредством globi flammarum (струи огня) Вергилий грубо и α̉κύρως {94} передал то, что [Пиндар] назвал κρουνοί (источники). (16) Также, - сказал далее [Фаворин], - то, что выражено как sidera lambit (лижет светила), [Вергилий] добавил попусту и без нужды". (17) Он также говорил, что невыразимо и почти непостижимо сказанное [Вергилием]: nubem atram jumare turbine piceo et favilla candente ("темное облако дымится черным смерчем и блестящим пеплом"). (18) "Ибо, - сказал он, - candens (блестящее, белеющее) не имеет обыкновения ни дымить, ни быть черным, если, [конечно], он не употребил candens - крайне вульгарно и неудачно - в смысле fervens favilla (раскаленный пепел) вместо ignea et reluctans (огненный и вспыхивающий). Ведь candens, конечно, произведено от candor (блеск, белизна), а не от calor (жар). {95} (19) А что "камни и скалы поднимаются вверх и выбрасываются", и тут же что "расплавляются и стонут" и "ветром сбиваются в единую массу", - говорил он, - и Пиндар не писал, и чтобы так говорили, не слыхано, и это чудеснее всех описанных чудес". {96}
{92 Imitus (изнутри) — конъектура Липсиуса; рукописное чтение — imitatus (изображая) — не дает удовлетворительного смысла.}
{93 Amnes (потоки) восстановлено из Макробия; во всех рукописях Геллия — omnes (все).}
{94 Безосновательно.}
{95 Исходное значение candere — «гореть, вспыхивать» (ср. производные: accendere, incendere). В переводе Ошерова — «белесый пепел».}
{96 Вергилий, вероятнее всего, действительно отталкивался от текста Пиндара, но все же не собирался, в отличие от греческого поэта, давать объективное описание извержения Этны. Латинский поэт изобразил страх и изумление, охватившие троянцев, когда они увидели незнакомое им ранее явление природы. В этом смысле описание Вергилия, хотя и не столь яркое, как у Пиндара, вполне отвечает своей задаче.}
Глава 11
О том, что Плутарх, в книге [озаглавленной] "Застольные беседы", защищал мнение Платона об устройстве и природе пищевода и того канала, который называется τραχει̃α (трахея) от [критики] врача Эрасистрата, опираясь на авторитет древнего врача Гиппократа
(1) И Плутарх, {97} и другие ученые мужи писали, что известный врач Эрасистрат {98} упрекал Платона за то, что последний утверждал, будто выпитое стекает в легкое, а когда оно достаточно напитывается влагой, проходит через него, так как легкое пористое, и затем оттекает в мочевой пузырь. {99} Источником же этой ошибки, [по словам Плутарха], был Алкей, {100} который писал в своих поэмах:
{97 Plut. Quaest. conviv., VII, 1. Плутарх — см. комм. к Noct. Att., I, 1,1. Ср.: Macr. Sat., VII, 15, где также пересказывается текст Плутарха.}
{98 Эрасистрат — см. комм. к Noct. Att., XVI, 3, 3.}
{99 Plat. Tim., 91a.}
{100 Алкей Митиленский (1-я пол. VI в. до н. э.) — древнегреческий лирический поэт. Алкей, аристократ по происхождению, активно участвовал в столкновениях между аристократией и демосом, что нашло отражение в его лирике, значительное место в которой занимают политические мотивы; писал также любовные стихи, застольные песни и гимны в честь богов. Большая часть его наследия представляет собой разрозненные фрагменты.}
Τέγγε πνεύμονα ο'ίνω τὸ γὰρ 'άστρον περιτέλλεται.
(Легких ткань ороси ныне вином: звезды зовут к тому). {101}
{101 Alc. Fr. 347 Lobel et Page. Перевод Я. М. Боровского.}
(2) Сам же Эрасистрат говорил, что имеются, так сказать, два неких канальца или протока и идут они от глотки вниз. По одному из них вся пища и питье спускается и скользит в желудок и оттуда попадает в ventnculus, который по-гречески называется η̉ κάτω κοιλία (тонкий кишечник), {102} там превращается в однородную массу и переваривается, а далее [то, что] имеет более твердую консистенцию поступает в кишку, которая по-гречески называется κόλον (ободочная), а [то, что] более жидкую - через почки в мочевой пузырь.
{102 Буквально: «нижний желудок».}
(3) По другому же протоку, который по-гречески называется τραχει̃α α̉ρτηρία (дыхательный канал), дыхание проходит от уст в легкое и затем назад - в рот и нос, и по тому же пути происходит движение голоса. (4) И чтобы питье или твердая пища, которой следует идти в желудок, не выпадала изо рта наружу и не скатывалась в протоку, по которой в обе стороны движется дыхание, и таким образом не был бы перекрыт путь дыханию, у упомянутых двух проходов устроено с помощью своего рода искусства и силы природы то, что называется ε̉πιγλωττίς (язычок), который является своего рода подвижной преградой, попеременно открывающейся и закрывающейся. (5) Этот ε̉πιγλωττίς (язычок) во время еды и питья закрывает и защищает τραχει̃α α̉ρτηρία (дыхательный канал) для того, чтобы ничего из еды и питья не попало в этот, если можно выразиться, путь бурлящего дыхания; и вот, ввиду того что сам вход в канал защищен, влага никак не [может] попасть в легкое.
Так врач Эрасистрат возражает Платону. (6) Однако Плутарх в книге "Застольных бесед" говорит, что автором этого платоновского высказывания был Гиппократ и так же думали Филистион из Локр {103} и Диоксипп {104} из школы Гиппократа - врачи древние и известные. А относительно того, что Эрасистрат говорил по поводу ε̉πιγλωττίς (язычка), [они полагали], что он не для того в том месте расположен, чтобы воспрепятствовать проникновению в [дыхательный] канал чего-либо из выпитого - ибо жидкости представляются полезными для омывания и напоения легкого, - но приставлен в качестве своеобразного распределителя, для того чтобы удерживать или допускать {105} [пищу и питье] в соответствии с пользой здоровью. Он защищает дыхательный канал от любой пищи и сбрасывает ее в желудок, питье же распределяет между желудком и легким, и то, что из него должно попасть по дыхательному каналу в легкое не быстро и не все сразу, но как бы оказавшись сдержанным и придавленным своего рода преградой, перемещается незаметно и постепенно, а все остальное он отводит в другой канал, [ведущий] в желудок.
{103 Филистион из Локр (IV в. до н. э.) — более известен как Филистион Сицилийский, один из известнейших врачей своего времени, принадлежавший к сицилийской медицинской школе; был дружен с Платоном. Фрагменты его сочинений сохранились в цитатах и переложениях позднейших авторов.}
{104 Имя гиппократика Диоксиппа взято Геллием непосредственно из текста Плутарха, однако врач с таким именем более нигде не упоминается. Веллман предполагает, что текст Плутарха испорчен и в упомянутом персонаже следует видеть ученика Гиппократа Дексиппа Косского (подробнее см.: RE, s.v. Dexippos (7)).}
{105 Admittendi (допустить) — общепринятая конъектура; рукописное чтение — admiscendi — не дает удовлетворительного смысла.}
Глава 12
О пользующихся нехорошей славой предметах, именуемых у греков 'άδοξοι, рассмотренных Фаворином ради упражнения
(1) Предметы, пользующиеся нехорошей славой, или, если кто предпочитает говорить, не пользующиеся доброй репутацией, - то, что греки называют 'άδοξοι υ̉ποθέσεις, - обсуждали не только древние софисты, но также и философы, и наш Фаворин {106} более чем охотно обращался к этим сюжетам либо потому, что считал их подходящими для подбадривания ума, либо для упражнения в остроумии, либо для преодоления трудностей посредством практики. (2) Так, когда он нашел благие свойства у Терсита {107} и восславил лихорадку, возвращающуюся на четвертый день, он в обоих случаях сказал весьма много изящного и свойственного высокому таланту и оставил это в записях.
