Григорий Панченко - Горизонты оружия
Перумов в «Хранителях мечей» был в этом смысле точнее: у него эмансипированных лучниц поставляют не классические эльфы, а их короткоживущая разновидность — народ Дану.
Благородная дама защищает замок на равных с мужчинами. Эта знаменитая иллюстрация из «Манесского кодекса» изображает событие редкое, но все же реальное. Средневековые хроники приводят несколько случаев такого вот активного и результативного участия в бою против осаждающих (хотя почти всегда речь идет о горожанках, а не дамах из аристократических кругов): оборона Лаона в 1111 г., оборона Амьена в 1115 г…
Оппонент:
О благородных (и не только) воительницах средневековья — особый разговор. Что касается эльфиек, то я бы еще назвал прекрасных альвинь «Меча без имени» того же Андерсона, которые в безнадежной ситуации сперва отдаются на милость звероподобных победителей, действуя при этом «женским оружием — чтобы воспользоваться которым, нужно открыть ворота», — а потом, усыпив бдительность врагов и размягчив их души, берутся уже и за кинжалы или луки.
Но в научной фантастике иных миров амазонок «нелюдского типа» и вправду больше…
Докладчик:
Действительно, в фэнтези вспомнить, пожалуй, больше и некого. Разве что брокилонских дриад А. Сапковского или лесных гаррид, вьющих тетивы из собственных волос у все того же Ника Перумова.
А вот кого среди амазонок не замечено, так это гномих. Впрочем, творческий процесс не стоит на месте — и, возможно, мы еще познакомимся с непобедимым хирдом грозных подземных обитательниц.
Оппонент:
Наверно, снова в биологии дело? У гномов, кажется, очень выражен половой диморфизм (извините за сравнение — как у горилл… а может быть — как у неандертальцев?). Гномихи, конечно, тоже очень сильны — но тут вопрос не только в соотношении сил. Просто в таких случаях исходные инстинкты и выросшая на них воинская этика образуют неразрывный сплав. Гном НИКОГДА не сможет поднять оружие на женщину своего вида. Соответственно гномиха НИКОГДА не изберет воинскую стезю, да и вообще дела мужского мира (не только воинские!) ей глубоко чужды. А гному — дела мира женского. Очень может быть, что «женская история» гномов еще более насыщена событиями, чем мужская, — но от таких, как Толкиен, этот параллельный мир сокрыт. Возможно, от таких, как Гимли, — тоже?
А у эльфов все наоборот! Эльфы очень андрогинны, сильный пол у них вполне прекрасен, а прекрасный — не совсем слаб (физическая мощь эльфов велика: за счет быстроты реакции, точности движений, выносливости и способности быстро восстанавливать энергию, наконец, за счет особой мудрости тела, порожденной многовековым опытом). И поэтому у их «самцов» (еще раз извините, никого не хотел обидеть!) нет надежного запрета на убийство «самок» (снова извините!)… Так что эльфийкам воистину только и остается демонстративно заламывать руки и лить слезы — это в генах заложено, ведь при малейшей попытке сопротивления их не пощадят. Может быть, не пощадят даже в случае просто спокойного («мужского»!) поведения — откуда и истерический надрыв…
Докладчик и оппонент вместе:
Впрочем, с того момента, когда «заготовка» этой главы была опубликована как статья в журнале «Реальность фантастики», читатели (а особенно — писатели!) накидали нам множество дополнительных примеров фэнтезийного амазонства. Прежде всего — в дальнозарубежной фантастике, литературной и «игровой». Сальваторе, Каннингем, Вильямс, чуть-чуть и Пратчетт, сверх названной повести… «Забытые королевства», «Паучья королева», «Трон из костей дракона», «Король бурь», «Ноги из глины»… Но интересно отметить, что эльфоподобные воительницы в таких моделях не обязательно сражаются просто наравне с мужчинами своей расы: иногда квазиэльфийки возвышаются над квазиэльфами примерно как рыцари над простыми ратниками, «пушечным мясом» — да и относятся к ним соответственно! А гномообразные воительницы появляются скорее не как альтернатива воюющему мужскому полу, но как его дополнение — в тех случаях, когда, по воле автора, полового диморфизма у гномов практически не заметно и оба пола равны по силе, задиристости, телосложению и даже длине бороды… С нашей точки зрения, в расе подземных рудокопов такая «выравненность» вряд ли возможна — или уж всяко более затруднена, чем в расе лесных охотников! — но авторского права на вымысел никто не отменял. Тем более — в фантастике!
Однако крайне симптоматичен «сдвиг полов»: у гномов, троллей и пр. — в маскулинную сторону, у эльфов — в андрогинную!
Люди, получается, оказались в точности посередине… Missing link, однако! Вот только хорошо бы знать: между кем и кем? В какую сторону ведет эволюционный мэйнстрим этих миров? От гномов через людей в сторону эльфов как более грацильной формы — причем эльфийско-мужской пол оказывается затронут этой грацилизацией почти фатально, превращаясь в атавизм, «пережиток прошлого»? И стало быть, претензии эльфов на «перворожденность» — лишь маскировка, реально же они самый поздний побег на древе разумных рас? Уж не по этой ли причине они столь часто культивируют свою избранность, свое презрение к «иновидцам»: грубым, примитивным, патриархальным, мужеподобным…
Что, эльфы везде — «застывшая», не техническая цивилизация? Верно; зато — магическая. А ее «статичность», возможно, тоже маскировка. Ведь долгая жизнь и малое количество детей в семье — это как раз признаки современной структуры!
…Трудно сказать, получится ли такое за счет одной только биологической революции. Все-таки не зря НАШ мир выбрал не эльфов и не гномов — а людей. Как «золотую середину»?
Хотя не будем перехваливать человеческий путь: он тоже сплошь и рядом заводит в тупики, которые совсем недавно показались бы чистой фантастикой. То есть скорее грязной. Как вам парадокс ряда развивающихся (куда?!) стран «третьего мира», которые, страдая одновременно от перенаселения и от хронического беспредела гражданской войны, комплектуют воинские формирования полутеррористического склада из подростков — причем не только мальчишек, но и девчонок?
Впрочем, для миров классической фэнтези этот вариант создания «амазонского корпуса», пожалуй, закрыт. Потому что с перенаселенностью он будет сочетаться ОЧЕНЬ недолго. Такое сочетание возможно лишь в мире высокотехнологическом, щедро одаривающем свои же собственные «горячие точки» всяческой гуманитарной помощью, включая медицинское обслуживание, а также страховку от окончательного военного поражения и, по крайней мере, от крайнего голода….
5. Оружие и доспехи
Докладчик:
Во всяком случае, это не секира, не алебарда и не длинный тяжелый меч. Хотя именно с ними амазонок частенько изображали художники и дизайнеры — последователи незабвенного Бориса Вальехо. Всякий раз при виде подобной картинки возникает невольная жалость к бедной воительнице…
Если уж брать меч, то лучше легкий кривой, вроде ятагана (не грубого орочьего, а классического турецкого) — как у персонажа игры «Камень ночи».
Оппонент:
Да как сказать… Такой ятаган — оружие ближнего боя. Того, который почти всегда включает в себя элементы рукопашной. И вообще на резню (со включением сверхжестоких приемов боевой борьбы) похож гораздо больше, чем на фехтование. Разве что это не воинское сражение, а какая-то внезапная, скоротечная стычка в нестандартных условиях и с малым количеством участников. К примеру, нападение из засады. Иначе на лице воительницы типа трускиновской Люс-А-Гард появится не гримаса презрительного превосходства, а скорее уж выражение типа «Ой, мамочка!».
А вот небольшой (но, возможно, длиннорукояточный) топорик в руках амазонки — отчего бы и нет. Равно как и компактная булава, шестопер, клевец и т. п. — для концентрации удара «в точке».
Сандро Боттичелли: аллегорическое изображение «Сила». Аллегория аллегорией, но в руках у девушки — цельнокованый шестопер, который в равной степени может служить и «полководческим жезлом», и абсолютно боевым оружием
Докладчик:
Наилучшим оружием девы-воина все же будет сабля, особенно удобная для всадницы — вспомним «кривые зерриканские сабли» у спутниц Белого дракона в «Ведьмаке».
Но, разумеется, «оружием № 1» героинь этой статьи является лук. Ведь именно лук (и шире — метательное оружие) позволяет женщине сравнять счет в схватке с физически более мощным противником.
Оппонент:
Особенно если автор фэнтези считает, что для лучной стрельбы не требуется ни долгих изнурительных тренировок, ни большой физической силы, ни филигранной сложной техники — как, например, для искусства фехтования. Многие авторы именно так и считают… лук им в руки, полк навстречу…
