Валерия Башкирова - Крупнейшие мировые аферы. Искусство обмана и обман как искусство
25 февраля, четверг: в ответ на прямой вопрос Лопес заявляет Смиту, что остается в GM. При любых обстоятельствах. (Его дом в Америке к этому моменту, кажется, уже продан.)
8 и 9 марта верхушка Adam Opel AG снова собирается на секретное совещание. На испытательном полигоне обсуждаются модели следующих десяти лет. Лопес, как обычно, проявляет бурный интерес к документации, расходам, поставкам запчастей и прочая.
9 марта, вторник, 16.00: совещание закончилось.
10 марта, среда, утро: Лопес приходит в свое бюро в Руссельс-хайме и собирает вещи. 13:50: Лопес садится в самолет на Детройт (штаб-квартира GM). 16:50 (местное время): Лопес в Детройте. И объявляет Джеку Смиту о том, что уходит. В Volkswagen.
11 марта, четверг: Лопес показывает в GM подписанный договор с Volkswagen.
12 марта, пятница: Джек Смит навещает его и предлагает все, что только может предложить человек, занимающий его должность.
13 марта, суббота: Лопес соглашается остаться.
14 марта, воскресенье: Лопес пишет прочувствованную речь. О том, как он уже шел было по трапу самолета, но сердце позвало его назад, к родным пенатам GM.
В понедельник, 15-го, за несколько часов до запланированного произнесения этой речи: Джек Смит получает записку — «Извините, я передумал». Хосе Игнасио Лопес в это время сидит в самолете, уносящем его обратно в Германию. Только уже не в Руссельсхайм, а в Вольфсбург — место расположения концерна Volkswagen.
16 марта, вторник: Лопеса официально представляют правлению VW как нового руководителя отдела закупок.
К концу недели в штаб-квартире General Motors постепенно выясняется, что чудотворец улетел не один. Не хватает еще семерых сотрудников. Двоих голландцев, четверых испанцев, одного бельгийца. Так как договоров у них тоже нет, их самостийное увольнение по собственному желанию можно определить лишь по пустующим кабинетам.
Разумеется, на свете случались и более приключенческие коллизии. В конце концов, как говорил лучший друг детей и менеджеров, — у нас незаменимых нет. Но если бы наша история на этом заканчивалась — а она как раз только набирала обороты!
Это стало очевидно еще дней через десять, когда правление Adam Opel AG в очередной раз потрясло мир, сообщив узкой (пока еще) общественности, что никак не может найти некоторые документы. Их общий объем правление оценивало в… 10 тыс. страниц. Таким образом, по мнению Adam Opel AG, супер-Лопес унес с собой не только семерых ценных сотрудников. И не только свою менеджерскую суперголову, плотно набитую know-how по превращению расходов в доходы. Главным его багажом были слайды, дискеты, списки и чертежи.
Тут-то и пришлось составлять приведенную выше хронику. Дабы определить приблизительные очертания происшедшего. По американским законам менеджер, собирающийся перейти в другую фирму, обязан придерживаться некоторых правил лояльности. А именно: как только мысль о переходе закрадывается в его сознание — известить об этом начальство. Самое позднее — перед началом предварительных переговоров с будущим работодателем.
После этого он должен самоустраниться от всех мероприятий и совещаний, имеющих отношение к внутренним коммерческим и производственным секретам фирмы. Игнасио Лопес, напротив, как раз перед уходом произвел ряд энергичных действий. Результаты внутреннего расследования GM поражали своим раблезианским размахом.
В ноябре 1992 года он потребовал перечень деталей и запчастей европейских фабрик Opel. Перечни занимали около 3000 страниц формата А3 и содержали захватывающую — разумеется, для специалистов — информацию. От себестоимости производства до закупочной цены. На 60 тыс. деталей. А также — детали моторов и политику фирмы вплоть до 2003 года. Для того чтобы выполнить этот запрос, штаб-квартира GM в Детройте даже любезно наняла целую компьютерную фирму.
Во время же упомянутых совещаний 3–4 февраля и 8–9 марта 1993 года Игнасио Лопес, по воспоминаниям присутствующих, аккуратно собирал копии всех обсуждаемых технических документов. Еще девять ящиков общим весом в 150 кг отправились 22 февраля в путешествие по Европе. Содержимое ящиков оставалось туманным, а местом промежуточного назначения было родное село Лопеса в Баскии.
Как мы помним, существовали еще семь перебежчиков. Один из них по имени Гутьеррес тоже предавался интенсивному сбору макулатуры. 23 февраля 1993 года в Руссельсхайме ему без малейших возражений выдали внутренние расчеты по моделям Omega, Corsa, Astra и Vectra. И документацию на новый дизельный мотор, который должен был появиться на рынке лишь через пару лет. Вот, собственно, все эти материалы в совокупности и составляли те 10 тыс. страниц, которых теперь так отчаянно не хватало Adam Opel AG. Вернее, концерн отчаянно подозревал, что их содержание беззаконно услаждает глаз инженеров и менеджеров Volkswagen.
Не стоит повторять то, что Фердинанд Пиох, глава Volkswagen, ответил на высказанное подозрение. Скажем лишь — это было весьма энергично сформулированное отрицание. 15 апреля 1993 года руководитель юридического отдела GM ласково попросил Игнасио Лопеса просто написать расписку о том, что у него нигде не завалялись секретные документы Opel и GM. Последний решительно заверил, что его честного слова вполне достаточно.
30 апреля не до конца убежденный юрист отправился в прокуратуру города Дармштадт.
Трудно искать черную кошку в темной комнате. Особенно же в эпоху копировальных аппаратов, электронной почты и микрочипов.
Брюзжание господ из Opel, грозившее перелиться в неслыханный промышленный скандал, едва было не осталось брюзжанием. Но тут некстати случился один швед. Шведа звали Томас Андерсон, жил он в Висбадене. Рядом с ним обитали двое сотрудников Лопеса. Вернувшись из отпуска в конце июня 1993 года, швед обнаружил во дворе грузовик, в грузовике мешки, в мешках бумажный мусор. Еще несколько мешков стояло в подъезде. Соседи же Андерсона — синьоры Альварес и Пиацца — усердно трудились над бумагой, запихивая ее в шредеры, — если кто не знает, это такие машинки, в которые сверху засовываются осмысленные документы, а снизу выходит бумажная лапша.
Наутро все испарилось как сон — грузовик, мешки, макулатура, уничтожители и бывшие соседи. Остались четыре полные коробки. Шведу коробки быстро надоели — возможно, он о них спотыкался. Он позвонил в шведское консульство. Шведское консульство позвонило в полицию. Полицейская машина коробки забрала. Через какое-то время появился некто от имени Альвареса и спросил про коробки. Однако те уже лежали в прокуратуре, которая с интересом копалась в их содержимом.
«Все чудестраньше и чудестраньше», — говорила Алиса, правда, по совершенно другому поводу. В коробках действительно лежали документы, однозначно принадлежавшие Opel AG. И совершенно не предназначавшиеся для посторонних, тем более конкурирующих, глаз. Например, некоторые технические данные на так называемый O-Car — микроавтомобиль, разработанный Opel. Предположительная причина, по которой содержимое осталось нетронутым, смехотворна, но не столь абсурдна. Это были главным образом слайды и пленки. Которые по техническим причинам в уничтожитель бумаг не пропихнуть.
Правление VW выдало на находку одну за другой три реакции. Ни одну из них нельзя счесть беззаветно убедительной. Или совершенно абсурдной. Первая реакция: никаких секретных документов в коробках не было. Разумное возражение: а откуда правление VW может это знать, если оно заверяет, что не видело содержимого? Второй вариант ответа: документы подсунул сам Opel, ради скандала — звучал гораздо лучше.
В принципе, на нем можно было и остановиться. Но, к сожалению, последовал вариант третий, испортивший песню. Один из высоких руководителей Volkswagen выступил с публичным разъяснением. Синьоры, перешедшие на работу в VW из Opel, действительно уничтожали принадлежавшие последнему бумаги. Но по исключительно благородным соображениям. Ради того, чтобы чуждая документация не попала в руки конкурентов из Volkswagen.
На это, разумеется, много чего можно возразить.
Последовавший за этой находкой обмен аргументами нельзя назвать продуктивным. При всей живости словарного запаса участников.
Представители Volkswagen строго придерживались версии: «У нас ничего нет, а если есть, то подсунуто». Представители Opel-General Motors монотонно твердили: «Нас обокрали!», требовали изгнания Лопеса из VW и подсчитывали убытки. Игнасио Лопес, к которому прилип обидный эпитет «скандально известный», думал, что делать с 1,5 млрд убытка, которые достались ему в наследство от прежних менеджеров VW.
Шеф Volkswagen Фердинанд Пиох клялся, что не расстанется со своим новым чудо-менеджером ни при каких обстоятельствах. Приступ товарищества отчасти объяснялся тем, что уволить Лопеса означало бы признать справедливость претензий Opel.
26 августа 1993 года прокуратура унесла из бюро Volkswagen дискеты, рукописи и, кажется, даже центральный компьютер. Мельницы правосудия мелют медленно. Особенно в Европе. Прокуратура читала конфискованные документы с такой вдумчивостью, что дело грозило затянуться лет на 50.
