Сергей Голубицкий - Великие аферы XX века. Том 2
За чисто символические деньги университет Сан-Диего предоставил ImClonе право на лабораторный синтез человеческих антител на основе разработок Мендельсона и последующую коммерциализацию лекарственного препарата. С225 переименовали в «эрбитакс», и эрбитакс стал единственным направлением в бизнесе ImClonе: Сэм Ваксель пошел ва-банк!
Тут как назло случился общий обвал биотехнологического рынка, и деньги у ImClonе снова кончились. И снова подоспел добрый ангел Карл Икан и инвестировал в компанию 6 миллионов долларов. На самом деле, то, чем занимался Ваксель, было чистым безумием. В истории не было случая, чтобы новый лекарственный препарат выводился на рынок менее, чем за 10–12 лет при капиталовложении от 300 до 800 миллионов долларов. Единственный реальный путь для небольшой биотехнологической компании – это кооперация с каким-нибудь фармакологическим гигантом, с которым, ясное дело, надо очень щедро делиться. Сэм Ваксель делиться не хотел и решил все проделать самостоятельно.
Благодаря большому влиянию и связям самого Вакселя и доктора Мендельсона, вошедшего в правление ImClonе, об эрбитаксе сразу узнало все научное сообщество. Переломным моментом стала презентация С255 Мендельсоном 19 мая 1995 года на ежегодной конференции Американской ассоциации клинической онкологии. Эрбитакс произвел сенсацию, и акции ImClonе буквально выстрелили вверх.
Сэм Ваксель вздохнул полной грудью и зажил по-человечески: для начала одолжил у родной компании за просто так 300 тысяч долларов и обустроил свой «чердачок» (пентхауз) в Сохо, где стал устраивать регулярные салоны и вечеринки для нью-йоркских социалитов. Тут-то и проявился во всей полноте и красе подлинный размах связей и влияния доктора иммунологии. Побывать на рождественском междусобойчике у «очаровашки» Самуила, послушать там Мика Джеггера, потрепаться накоротке с президентом «Ревлона» Роном Перельманом и внучкой старика Хэма Мариэл, поглазеть на самые последние шмотки от Ива Сен-Лорана, развешенные на костлявых плечах Нан Кемпнер, – вот он, предел мечтаний всякого уважающего себя социалита!
ImClonе еще даже не подал заявку на регистрацию эрбитакса в Управление по санитарному надзору, а по всей стране уже носились слухи о чудодейственном препарате. Засуетились и фармакологические гиганты, боясь упустить горячий товар. В конце 90-х годов ImClonе опубликовал итоговые результаты тестирования эрбитакса: все было в шоколаде. Акции компании достигли рекордного уровня. Капитализация ImClonе составила 5 миллиардов долларов. Вы только вдумайтесь: пять миллиардов и ни одного коммерческого продукта! Один лишь талант убеждения Самуила Вакселя!
С невиданной помпой подготовили документы и торжественно передали их вместе с результатами контрольного тестирования в FDA на регистрацию. Свои люди во всех эшелонах власти уверяли: задержек не будет – эрбитакс зарегистрируют в рекордно короткие сроки. Не случайно президент Клинтон лично звонил Сэму Вакселю и просил по дружбе, в виде исключения, предоставить еще не зарегистрированный препарат одному его близкому знакомому, страдающему раком прямой кишки.
Звездный час наступил рано утром 11 сентября 2001 года, когда сияющий от счастья Самуил Ваксель собрал правление ImClonе и торжественно сообщил о подписании соглашения с фармакологическим гигантом Bristol-Myеrs Squibb. Согласно договору, пятый в мире по объему продаж концерн инвестировал в ImClonе 2 миллиарда долларов в обмен на – всего-то! – 39 % от прибыли и право на реализацию эрбитакса в Северной Америке. Правда, головокружительная победа гипнотического таланта Сэма Вакселя омрачилась уже через 35 минут, когда два самолета-камикадзе протаранили башни Всемирного торгового центра. Причем, случилось это на глазах правления: офис ImClonе находился всего в нескольких кварталах от Точки Отсчета Новой Истории.
Самуила Вакселя охватили глубокие патриотические переживания: «Люди умирали в нескольких шагах от нас. Я никак не мог сосредоточиться. Однако уже на следующий день мы решили, что очень важно продолжить нашу работу. Ведь мы просто обязаны сделать мир лучше. Если бы мы не вышли на работу, то позволили бы злу победить. Я сын родителей, переживших Холокост. Как поступают люди, когда выходят из концентрационного лагеря? Я стою и смотрю, как выпрыгивают прямо из окон Всемирного торгового центра. Сартр сказал – жизнь начинается на другом берегу отчаяния. Я всегда в это верил. Наша задача – двигаться дальше».
И Сэм Ваксель пошел до конца. От своих многочисленных доброжелателей он узнал об отказе FDA рассматривать заявку ImClonе на регистрацию эрбитакса за два дня до официального объявления. Поддавшись первому инстинктивному желанию, Самуил бросился продавать акции компании со своего собственного счета. В последний момент юристы ImClonе успели лечь на амбразуру и удержать безумца – ведь это тюрьма! Но Вакселя было уже не остановить. Он тут же позвонил своему 80-летнему отцу Якову и дочке Ализе и приказал немедленно сбросить все имеющиеся у них акции ImClonе. В общей сумме семья Вакселей заработала на незаконной инсайдерской операции 10 миллионов долларов. Сэм также предупредил и свою боевую подругу Марту Стьюарт, которая, как уже знает читатель, выручила всего-ничего: 230 тысяч и тем самым похоронила весь свой бизнес.
Ну, а дальше события развивались по хорошо выверенному сценарию. Началось расследование ФБР и Комиссии по биржам и ценным бумагам. Ваксель держался до последнего и начисто отрицал всякую вину. Лишь только под грузом неопровержимых доказательств, собранных дотошными «мстителями Буша-младшего», Сэм раскололся, а под конец даже раскаялся. 21 мая 2002 года правление ImClonе лишила Самуила поста председателя, а 12 июня на него надели наручники прямо в легендарном пентхаузе.
10 июня 2003 года суд приговорил Самуила Вакселя к семи годам тюремного заключения, штрафу в размере четырех миллионов долларов и принудительной выплате укрытых налогов за последние 15 лет. В своем заключительном слове Ваксель сказал: «Я хочу попросить прощения у всех людей, которые мне доверяли, и чье доверие я предал. Я также прошу прощения у раковых больных за задержку в регистрации эрбитакса, которую я вызвал своими поступками». Через некоторое время состоялся и суд над Мартой Стьюарт.
* * *Во всей этой истории больше всего волнует судьба препарата эрбитакс. В июне 2003 года европейский партнер ImClonе Mеrck KGaA провел собственные независимые испытания препарата и полностью подтвердил его эффективность для подавления роста опухолей прямой кишки. Акции ImClonе вновь устремились вверх в надежде на скорейшую апробацию эрбитакса Управлением по санитарному надзору. Однако ситуация изменилась, и выход препарата на рынок сегодня уже не означает однозначную победу ImClonе. Дело в том, что конкуренты разработали собственные препараты, чья эффективность в борьбе с раком не только не ниже, но, зачастую, и выше, чем у эрбитакса. Например, препарат авастин (avastin) компании Gеnеntеch продемонстрировал на испытаниях феноменальный результат: выживаемость пациентов, страдающих раком прямой кишки, повысилась на 50 %. Для сравнения, аналогичный показатель эрбитакса составляет 23 %. Новые препараты предложили также биотехнологические гиганты Amgеn, Abgеnix, AstraZеnеca и OSI Pharmacеuticals. Такая ситуация, безусловно, вселяет надежду в сердца сотен тысяч людей, страдающих тяжким недугом. И слава богу. А перспективы развития детища Самуила Вакселя ImClonе – дело десятое.
Глава 25. Подлинные и мнимые романы «Нейтронного Джека»
Унижает тот, кто низок сам, – говорил мне отец. – И никогда не позволяй слугам судить хозяина.
Антуан де Сент-Экзюпери. «Цитадель»Джек Уэлч после 21 года безупречной службы в должности председателя правления и генерального директора «Дженерал Электрик» – легендарной американской компании, учрежденной в 1870 году не менее легендарным первооткрывателем Томасом Эдисоном, отбыл на заслуженный покой осенью 2001 года.
Отбыл в невиданном почете, обласканный прессой (титулы «Супергерой корпоративной Америки» и «Лучший менеджер XX века» от журнала «Форчун») и усыпанный беспрецедентными льготами от родной компании: пожизненным персональным офисом на Манхэттене стоимостью 15 миллионов долларов, бесплатными билетами в оперу (которую, к слову, Джек ненавидел всю сознательную жизнь) и на спортивные состязания, пристегнутой свитой лакеев, лимузином, «Мерседесом» и даже корпоративным реактивным самолетом. Всех пенсионных благ набегало на два с половиной миллиона долларов в год. Обывателю, конечно, от таких цифр сразу плохело, сам же Джек заслуженно гордился своей скромностью: вместо того, чтобы сразу получить одноразовую многомиллионную компенсацию, он предпочел «маленькие приятности», растянутые на годы вперед. Если принять во внимание зарплату Уэлча в последний год службы – 16 миллионов долларов, – пенсионные льготы покажутся совсем смешными. Не говоря уж о достижениях нашего героя в должности председателя правления «Дженерал Электрик»: в 1980 году Джек принял на поруки «компанию электролампочек» стоимостью 15 миллиардов долларов, а в 2001 сдал мировой концерн с капитализацией 480 миллиардов.
