Сергей Голубицкий - Великие аферы XX века. Том 2
Все именно так и случилось с «Эмулексом». Собственно, и у ФБР, и у службы безопасности компании в подлинных причинах появления подрывного пресс-релиза сомнений не было. Просчет был только в одном: читатель помнит, что в официальном заявлении «Эмулекса» было сказано, что вброс информации был совершен «группой злоумышленников». Все оказалось гораздо банальней: аферист действовал в одиночку. Через шесть дней, 31 августа, его и схватили.
СтудентЮноше Марку Симеону Джэкобу было 23 года, и он проживал в солнечной Калифорнии в поселке Эль-Сегундо. Полвека назад «Виноградный штат» слыл столицей Всемирной Фабрики Грез, в середине 90-х – превратился в мировой центр высоких технологий. В знаменитой Силиконовой Долине разместились штаб-квартиры доброй половины всех столпов компьютерной и софтверной индустрии. Ясное дело, что соседство с 19-летними пареньками, скопившими за свою коротенькую жизнь уже не одну сотню миллионов долларов и разруливающими на «Тестароссах», «Дьяблах» и «Каррерах»[23], воспринимается окружающими аборигенами очень болезненно. Им ведь тоже хочется.
Поэтому как в любом угледобывающем поселке Донбасса все дети мечтают стать шахтерами и забойщиками, так и в калифорнийских общинах подрастающее поколение спит и видит себя программистами и биржевыми трейдерами. Да-да, именно в таком тандеме. Бум Интернета с самого первого дня шел рука об руку с бумом электронного биржевого трейдинга. Помнится, ваш покорный слуга навещал друга-программиста в редмондском офисе компании «Майкрософт» в далеком 1994 году, и больше всего меня тогда поразило не обилие намертво заблокированных дверей с перфокартами, а присутствие биржевых тиккеров на всех мониторах сотрудников. Тиккеры – это такие электронные дорожки, по которым в режиме реального времени бегают котировки ценных бумаг.
Нерушимая дружба новых технологий с биржевым трейдингом имеет и более приземленные причины: финансовое состояние и благополучие 99,9 % всех софтверных и компьютерных компаний состоялось в одночасье именно благодаря биржевым торгам. Да и вся жизнь этих компаний строилась по хорошо накатанной схеме (помните Барри Минкова из первого тома?): «Передовая компания» создается с единственной целью – поскорее пройти процедуру go public и очутиться на бирже. Тогда за считанные месяцы удавалось «поднять» до миллиарда и больше.
Теперь вернемся к Марку Джэкобу. Как и все его сверстники, Марк крепко сидел на игле биржевых спекуляций, поэтому свободное время проводил не на пошлых свиданиях с прыщавыми девочками, а – за монитором компьютера, судорожно сжимая в одной руке мышку, готовую молниеносным «кликом» отправить заявку брокеру, в другой руке – банку «Курса», мерзкого, но очень популярного пива. В свободное от трейдинга время Джэкоб учился в колледже соседнего городка Эль-Камино, а также подрабатывал в модном интернетовском «стартапе»[24] Intеrnеt Wirе, занимающемся сбором и распространением корпоративных биржевых новостей. В Intеrnеt Wirе Марк пошел работать не за красивые глаза: он очень надеялся получить доступ к так называемой «инсайдерской» – закрытой – информации, которая помогла бы ему обрести долгожданный еdgе – то самое преимущество в знании горячих новостей и слухов, которое только и позволяет опередить основную массу непосвященных трейдеров и сорвать куш. Но, как назло, еdgе не срастался.
Марк, подобно остальным доморощенным трейдерам, постоянно наступал на одни и те же грабли – страдал «тормозным синдромом». Выражалось это в том, что он открывал и закрывал рыночные позиции с обидным опозданием, поэтому его поезд все время шел в неправильном направлении. Если еще раз взглянуть на график «Эмулекса», можно заметить, что в самом начале 2000 года акции компании чудовищно обвалились с 230 долларов за штуку (с учетом дробления) до 40. После такого крушения опытному трейдеру ничего не остается, как расслабиться и успокоиться: почти всегда наступает затяжной период, когда компания восстанавливает силы после кризиса. Однако Марк Джэкоб почему-то решил, что нужно делать ставку на дальнейшее падение «Эмулекса». Все лето 2000 года он безбожно «коротил» несчастного производителя оптических адаптеров, а тот упорно шел вверх.
Главный удар вышел 17 и 18 августа. Джэкоб в очередной раз продал «в короткую» 3 000 акций по цене 80 долларов за штуку и получил от брокера 240 тысяч долларов. Но вот незадача: вместо того, чтобы упасть, 24 августа «Эмулекс» взял да и вырос аж до 113 долларов! На брокерском счете Джэкоба образовался долг в 99 тысяч. Можно было смело начинать стреляться.
Однако стреляться не хотелось, и Марк принялся судорожно искать выход из положения. Как назло, в голову лезли сплошные глупости про чулки на голове, пистолеты и кассовые аппараты в лавках китайских торговцев. Смысла в этом не было никакого: как всякий технологически ориентированный мальчик, Марк был бздлив и чурался обнаженного криминала. Спасение свалилось как снег на голову – Марк вспомнил одну историческую книжку, которую пару лет назад нашел в кабинете отца и прочитал взахлеб…
Ощущение Гражданской войныЗа окном шла Гражданская война. В начале 1864 года казалось, что чаша весов наконец-то склонилась в сторону «конфедератов». Сначала южане потопили юнионистский военный корабль «Хаузатоник» в порту Чарлстон, затем выиграли сражение под Оласти во Флориде, отбили Форт Пиллоу в Теннеси и обратили северян в постыдное бегство под Дженкинс Ферри в Арканзасе. Наступление велось по всему фронту. В марте генерала Гранта назначили командующим объединенных северных армий, и теперь почтенный полководец горел желанием оправдать доверие и рвался дать решительный бой противнику. 8 мая основные силы генералов Гранта и Ли сконцентрировались в районе Спотсильвания Корт Хаус в Вирджинии и увязли в затяжном 10-дневном сражении. Одновременно генералы Шерман и Джонсон мерялись силами под Ресакой в Джорджии. Наступил момент истины.
Ранним утром 18 мая жители Нью-Йорка вместо победной реляции прочли в газетах «Нью-Йорк Уорлд» и «Нью-Йорк Джорнал оф Коммерс» прокламацию президента Линкольна – суровую, как жизнь чернокожих рабов на хлопковых плантациях южан: 26 мая объявляется днем траура и молитв, и – чтоб не расслабляться – новый воинский призыв 400 тысяч солдат в связи с «ситуацией в Вирджинии, катастрофой военной компании Ред Ривер и общим положением дел в стране».
Весело, ничего не скажешь. Выходило, что войне конца края не видать, а северной экономике грозит полный кирдык. По здоровой патриотической традиции, Нью-йоркская фондовая биржа тут же сыграла марш на высокой боевой ноте: акции всех компаний дружненько обвалились. Началась паника.
К 11 часам утра самые дотошные обыватели и коммерсанты обратили внимание на тот факт, что прокламация Линкольна почему-то появилась только в двух газетах. Толпы народа устремились к зданию на углу Уолл-стрит и Уотер-стрит, где размещалась редакция «Джорнал оф Коммерс». На крыльце стояли потные и краснолицые редакторы газеты и с пеной у рта отвечали за базар. Они клялись, что напечатанная ими информация правдива, и в качестве доказательства трясли телеграммой, которую накануне ночью получили из главного телеграфного агентства «Ассошиэйтед Пресс».
И все же очень скоро стало очевидно, что прокламация Линкольна – чистой воды фальшивка. Сначала «Ассошиэйтед Пресс» заявила, что никакой телеграммы не отправляла, затем поступило уведомление из Госдепартамента, подписанное госсекретарем Уильямом Сьюардом, о том, что президент никаких прокламаций не выдавал.
Стали копать. Оказалось, что злополучная телеграмма была доставлена курьером в редакции обеих газет из местного почтового отделения в 3 часа 30 минут ночи. Выбор времени и был главной изюминкой махинации! В этот момент в редакциях случается столь знакомая нашим соотечественникам пересменка, когда все ночные редакторы и литправщики уже разошлась по домам, а ответственным остается единственный человек – выпускающий редактор. Именно выпускающий просматривает экстренные телеграммы и единолично решает, давать новость в номер или не давать. Таким образом, гениальная догадка злоумышленника строилась на знании народной мудрости: «где тонко, там и рвется».
Выпускающие редакторы двух нью-йоркских газет просмотрели телеграмму и удостоверились, что она напечатана на подлинном бланке «Ассошиэйтед Пресс». Учитывая сенсационность сообщения, они тут же дали распоряжение верстке выделить место для утки на первой полосе. Собственно, в самой ситуации не было ничего необычного: газеты часто получали, особенно в военное время, срочные сообщения из Вашингтона именно по ночам – сразу после окончания совещаний в Белом Доме.
Забавно, что телеграмма той же ночью была доставлена и в другие нью-йоркские газеты. Однако, в отличие от «Нью-Йорк Уорлд» и «Нью-Йорк Джорнал оф Коммерс», тамошние выпускающие редакторы решили подстраховаться и перепроверить сообщение. Выяснив, что телеграмма поступила выборочно и не во все редакции, матерые газетчики почувствовали подвох и задержали «утку» до утра.
