Владимир Юровицкий - Денежное обращение в эпоху перемен
Нужна политическая воля и смелость. Та политическая воля, которую проявил Эр-хард в 1948 году в Германии, та политическая воля, которой обладали Ленин и большевики. В 1923 году они нашли мужество отказаться от догм, ввести золотой червонец, резко ограничивший их политическую власть, но который и спас Россию, лежавшую в развалах Гражданской войны. Сейчас ситуация проще. Единственный волевой акт должен состоять в том, чтобы отобрать наличность у банков. Скажу сразу же: наличность не отнимается у банков, ее сумма возмещается в виде соответствующей суммы безналичных денег, которые записываются на их счет. Все остальное пойдет по принципу домино. Хотя это не означает, что процессами не надо будет управлять. Этот переход можно осуществить быстро. Вся концепция реформы уже доведена до уровня проектов законов, инструкций, нормативных документов.
Тогда уж последний вопрос. Во сколько обойдется эта крупномасштабная реформа?
От государства не потребуется ни копейки, за исключением расходов на обеспечение работы ревизоров, которые придут в банки пересчитывать кассу. Чуть ли не с первых дней эта система, наоборот, начнет приносить доходы на торговле казначейства наличностью. Нам всем важно сейчас понять, что если не обновим кровеносную систему государства, а ею и является денежно-банковская система, на всех надеждах на лучшую жизнь и выход из кризиса можно поставить крест. Один раз деньги уже спасли Россию. Давайте доверимся их силе еще раз.
6 марта 1993 года
Мальчик и банкир
Это отрывки из научно-фантастической повести «Как мы летали на Нептун». В повести глазами шестилетнего ребенка описывается путешествие на далекую планету. Маленький «Почемучка» расспрашивает о различных вещах, которые он видит, и рассказывает нам о жизни в двадцать третьем веке, когда человек вышел на просторы Солнечной системы. В данных отрывках рассказывается о денежной системе будущего. Повесть написана в 1981 году на ранней заре денежной электронизации при появлении микропроцессоров и персональных компьютеров. То, что двадцать лет казалось фантастикой, сейчас становится на наших глазах реальностью.
Глава XXX. Откуда берутся деньги?
Пошли мы с мамой в корабельную лавку. Мне покупать засахаренные орешки и папе подарок. И, кроме того, мне хотелось тоже иметь сувенир о межпланетном путешествии – ведь в нашем садике ни один мальчишка и ни одна девчонка не летали на космо-лайнерах. Только Мриуэр летал всего-то на Луну и то хвастался этим, просто противно было слушать, ой, зачем я вру, конечно, интересно, но ведь завидки берут. Хотя, конечно, зависть плохое чувство. Это мне и мама, и папа говорят. Но что я могу поделать. Я говорю себе часто: «Ты не завидуешь. Ты ничуть не завидуешь». А сам ведь все равно знаю, что завидую. Наверное, я плохой человек. Меня это очень иногда огорчает. Но лишь бы только мама, папа и Ивонна, и Саша, и тетя Густа, и Герой Станиславович… ой, опять я заперечислялся… не заметили этого. Так о чем я? Ах да, пошли мы в лавку. Мама купила мне сахарных орешков, папе мы купили шикарную авторучку с вечным пером из какого-то сплава и с вечным корпусом из углеродистого волокна, на которую фирма, как мы прочитали в инструкции, дает гарантию двадцать пять лет, хотя, по-моему, глупо это. Кто носит двадцать пять лет авторучку? Максимум полгода, а потом она теряется.
Но не думайте, конечно, что это все, что мы везли папе. Мама везла папе в подарок колбасу собственного изготовления по какому-то ужасно секретному семейному рецепту, идущему от ее прабабки. Ивонна прочитала, что на Нептуне стоит всегда мороз минус двести градусов, и связала особо толстые носки для папы из шерсти нашей Нюрки – это наша коза, что вез Саша – никто не знал, он это держал в секрете. А я вез ему картинку «Мой папа на Нептуне», которую я сам придумал и нарисовал. Я не буду ее пересказывать. Я лучше просто личную копию помещу в этой книжке.
Так о чем я? Ах, вечно я отвлекаюсь. Купили мы папе авторучку. И тут я увидел фирменную майку и фирменные штаны. «Фирменные» означает, что они изготовлены специально для продажи именно в лавке космолайнера «Владимир Арцута-нов» и нигде больше не продаются. Это сувенир для пассажиров. Память о полете. Я и говорю мамочке: «Купи, пожалуйста мне штаны и майку». Мы посмотрели. На майке шло изображение космолайнера и во всю грудь шикарным шрифтом было выведено «Владимир Арцутанов». В садике все бы похолодели от зависти. И штанишки тоже были красивые с изображением Солнечной системы и корабля над эклиптической точкой и тоже с надписью «Владимир Арцутанов». Так они мне тоже приглянулись. Но тут мама и говорит: «А ты знаешь, сколько это стоит? Майка 25 деньков, а штаны – 40. Если хочешь, я куплю, но с твоего кассатора». А я знал, что у меня на кассаторе всего 500 с чем-то деньков. Я очень много израсходовал на животных и на корм. И тут я вспомнил, что за сорок деньков можно купить настоящего макакчонка, о котором я мечтал, и мне стало ужасно жалко столько тратить на штаны. И я сказал маме, что что-то мне не очень нравятся и майка, и штаны. А девушка-продавец посмотрела на меня и говорит так сочувственно: «Увы, это очень дорогие вещи, потому что это спецзаказ и сувенир». Мама тогда посмотрела на меня. Она, наверное, по глазам увидела, что мне вовсе не не нравятся майка и штаны, и говорит: «Ладно, я тебе подарю эту майку. Заверните». И протянула свой кассатор.
«Ой, не надо», – сказал я и сразу надел майку. Наглядевшись на себя в зеркало, я вдруг спрашиваю маму: «Откуда берутся деньги?» «Из кассатора», – отвечает мама. «А в кассатор как они попадают?». – «Из стипендии, из зарплаты папы, из моих случайных заработков». – «А откуда деньги берутся на стипендию и на зарплату?» Тут мама как-то пришла в замешательство. И вдруг полный и седой господин, тоже покупавший что-то в лавке, оборачивается и говорит: «Я прошу вас меня извинить, меня зовут Сайрус Нахикус. Я вижу, у вас чрезвычайно любознательный малыш. Если бы вы позволили, я бы попытался объяснить вашему малышу. Как тебя звать?» – «Фома». – «Очень приятно». – И мы пожали друг другу руки. «…Фоме, откуда берутся деньги. Я – банкир с Центрального Нептунского банка и, может быть, впрочем, не могу быть в этом абсолютно уверен, смогу это сделать».
– Ой, как интересно, дядя Сайрус – банкир. Мамочка, пусть он мне объяснит, почему у меня деньги так и вылетают с кассатора».
– О, вот это я вряд ли смогу объяснить.
Тут и мама сказала, что она была бы совсем не прочь выслушать такой рассказ. И мы направились в кафетерий. Взяли крем-сатурновой. И уселись вокруг столика.
– Только вы, пожалуйста, рассказывайте понятно, дядя Сайрус, чтоб я все-все понял.
Дядя Сайрус улыбнулся.
– Итак, откуда берутся деньги? Ну, зарплата – это понятно. Вы поработали – вам заплатили. Бумажками, золотом либо просто перевели на счет в ваш кассатор, не важно. А вот что такое стипендия? И откуда вообще деньги берутся, где они «рождаются»? Вот самый главный вопрос, не так ли, мальчуган?
– Да, именно об этом я часто, ну, может, не так уж часто (про животных я чаще думаю).
– Так вот, деньги «рождаешь» ты сам. Ты, я, твоя мама, любой человек на Земле и в Системе порождает деньги. И никто и ничто больше.
– Вы обещали понятно, а я совсем не понимаю.
– Сейчас я попытаюсь тебе более подробно объяснить. Хотя, признаюсь, еще никогда, а мне приходилось читать лекции в десятке университетов, мне не приходилось излагать эти сложнейшие вещи таким малышам.
Итак, что такое деньги? Это средство обмена. Я вырастил свинью. Продал ее. Получил деньги. Ты связал свитер. Я купил у тебя свитер. Ты пошел и на вырученные деньги купил колбасы. Что получилось? Мы с тобой обменялись. Свитер на свинью. Хотя об этом мы даже и не знаем. А без денег, представь, я должен был бы искать и бегать может по всей Системе, кто захочет обменять свинью на свитер. Одному нужна свинья, но нет свитера, у другого есть свитер, но он вегетарианец. Представляешь себе картину, малыш?
– Почти отчетливо, дядя Сайрус.
– Вот видишь, как деньги упростили обмен. Я, ты, все всё меняют на деньги, а деньги на все, что нужно, не интересуясь, кто это произвел.
Но это лишь одна сторона денег. Деньги еще регулятор производства. Предположим, я захотел заняться производством свитеров. Разработал милый, как мне представляется, фасончик и принялся за работу. Но сколько я могу произвести? Как мне это узнать? Опять носиться по всей Системе и опрашивать всех людей? Опять не очень удобно. Сколько на это я потрачу средств и времени впустую. Да и опрос ничего не дает. Ведь человек сегодня может сказать одно, а завтра поступит по-другому. Ведь так, малыш?
– Нет, человек должен держать слово, дядя Сайрус. Это мне папа объяснил.
– Совершенно верно. Если ты дал его со всей решительностью и ответственностью. Но по поводу свитера зачем тебе брать слово со всей решительностью и ответственностью. Ты скажешь «возможно», и все. Так вот, а деньги позволяют тебе это определить быстро и совсем с малой ошибкой. Ты произвел партию, повесил цену и ждешь. Если купили – производишь дальше. Нет – значит твой фасончик мил тебе, но не другим. Может еще почему. Но производство надо прекращать или перестраивать.
