Елена Коровина - Великие тайны золота, денег и драгоценностей. 100 историй о секретах мира богатства
Перстень-феникс
История знает пример и еще одного перстня, существующего уже на протяжении почти тысячелетия. Его носит каждый папа римский на безымянном пальце правой руки.
И каждый человек, приходящий на аудиенцию к понтифику, целует этот перстень как высший знак власти папского престола.
У перстня даже есть имя собственное — «Рыбак», поэтому его называют еще и рыбацким перстнем или кольцом. На нем изображен первый владыка христианской церкви на земле, один из учеников Христа — апостол Петр, который из лодки вытаскивает сеть. Такое изображение символично. Во-первых, сам Петр был рыбаком. Во-вторых, первые буквы слов древнегреческой фразы «Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель» складываются в слово «рыба». Именно поэтому изображение рыбы символизирует самого Христа, а первых христиан называли «рыбками». Да и названия мест, где они собирались, на языке посвященных звучали как «садки для рыб». В-третьих, сам Иисус сказал Петру: «Иди за мной, и я сделаю тебя ловцом душ человеческих». Отсюда и изображение апостола Петра, вытаскивающего невод.
Сам перстень папской власти изготовлен из чистейшего золота. Впервые о «Рыбаке» упомянул папа Климент IV в письме своему племяннику в 1265 году. Но из опосредованных источников известно, что папский перстень существовал и задолго до того. Просто какое-то время он считался сакральным наследством Веры, и о нем не принято было говорить. Но во времена Средневековья вошло в моду целование перстней владык. Вот и Церковь явила миру свой знак неоспоримого владычества. Именно с тех времен и началась традиция, по которой каждый посетитель должен приложиться губами к «Рыбаку» не только в знак доказательства своего приобщения к Церкви, но и смирения перед ее могуществом.
К тому же папский перстень издавна служил еще и главной печатью самого папы, правда, не для «служебного пользования» (для этого существовала Главная печать Ватикана), но для личной переписки как своеобразное удостоверение личности. Однако с 1842 года «Рыбак» перестал служить в этом качестве. Церковь посчитала, что негоже использовать святой перстень в таком чисто земном деянии.
Однако есть у папского перстня одна особенность, коей не сыскать ни у какого кольца мира. «Рыбак» — перстень-феникс. Он вечно умирает, но и вечно возрождается. Разгадка этой тайны постоянного возрождения в том, что «Рыбак» представляет собой не одну реликвию, но цепь вечно чередующихся колец. Для каждого вновь избранного папы римского изготавливается свое (по его размеру) кольцо, но оно — точная копия предыдущего. На внутреннюю поверхность перстня наносится имя нового владельца. После же его кончины папский секретарь в присутствии собрания всех кардиналов уничтожает кольцо, разломив его. Это производится для того, чтобы во время выбора нового понтифика никто уже не сумел отдавать приказы или проставлять оттиск перстня на документах от имени папы скончавшегося.
Но в день, когда совершается коронация нового понтифика (интронизация), декан Коллегии кардиналов надевает на безымянный палец правой руки новоявленного папы золотого «Рыбака». И снова «ловец душ» на своем месте. От папы — к папе, из времени — во время. Абсолютно новый — и полностью повторяющийся. Перстень-феникс — исчезающий и возрождающийся.
Изумрудная печать Алексея Михайловича
История хранит легенды и об одном старинном русском перстне, созданном из цельного изумрудного камня. У него нет имени, зато сохранилась память о нем, включающая множество преданий.
Известно, что Петр Великий прорубил окно в Европу. Однако на самом деле еще его батюшка, царь Алексей Михайлович, уже, если можно так сказать, приоткрыл форточку: начал налаживать связи с тамошними государями, интересоваться искусством и даже завел Комедийную хоромину — театр при своем дворе в Преображенском, что по тем закостенелым временам было поступком крайне новаторским.
Портрет царя Алексея Михайловича. Вторая половина XVII в. Неизвестный художник
Прознал Алексей Михайлович и о тогдашней моде европейских монархов использовать для королевских печатей поделки из драгоценных камней. Дело это требовало крайнего мастерства и было весьма трудоемким, но русские мастера лицом в грязь не ударили — создали для батюшки-царя «печать на смарагдовом камне» (так именовался изумруд). Да не абы какую печать-то! Если на легендарной сапфировой печати, приписываемой королю раннего средневековья Аллариху, было выгравировано всего три слова: «Алларих, король готов», то на изумруде русского царя отечественные левши сумели поместить не только пышный герб страны, но и полный титул государев: «Царь Великая, Белая, Малая» и так далее — по уставу. Воистину — шедевр творения!
Алексей Михайлович очень гордился своим печатным перстнем, часто пользовался для подтверждения той или иной бумаги — и гравировка на изумруде ни капельки не стиралась.
Иногда по особому расположению царь показывал сей изысканный перстень почетным русским и иностранным гостям. Те изумлялись, ахали, особливо иностранцы.
Вот только после смерти государя в 1676 году среди его личных и государственных драгоценностей уникального перстня не обнаружилось. Куда делся — неизвестно. Ясно другое — не стоило, видно, показывать да гордиться…
Прошло время, сын царя Алексея Михайловича — Петр Алексеевич, ставший Петром I Великим, в ноябре 1712 года был проездом в Берлине (ездил по делам, а заодно и подлечиться на курортах Карлсбада). Так вот в Берлине Петру надарили всяких редкостей — знали, что еще со времен первого пребывания в Европе русский самодержец трепетно собирает всякие диковинки для своего кабинета редкостей, именуемого на голландский манер Кунсткамерой. Петр подарки принимал, но восторгался мало, говаривая: «Теперь у нас и у самих диковинок многонько!»
Но надворный обер-комиссар Липманн сумел-таки удивить русского царя — торжественно преподнес вещицу, которая и привередливого Петра привела в восторг. Хитрец Липманн где-то разыскал для подарка… исчезнувший некогда из царской казны перстень-печатку батюшки Алексея Михайловича. Вопрос «Откуда сокровище?» не возник — понятно, секреты дипломатии. Где пропадал сей изумрудный скиталец, тоже осталось тайной, но и пышный русский герб, и все Титулы государевы были на месте и нисколько не стерлись от времени. Умели же русские мастера делать!
Довольный сверх меры Петр Алексеевич самолично привез в собственном кошельке батюшкину диковину на родину. В то время в новопостроенном Санкт-Петербурге как раз решено было заложить помещение для Кунсткамеры. И как только в 1714 году оно было готово в Летнем дворце, Петр лично отнес туда и положил на почетнейшее место изумрудную печатку покойного батюшки. Еще и подчеркнул: «Я и сам пытался по камням резать, потому знаю, сколь трудно таковое сотворить на смарагдовом камешке. И пусть сей перстень будет не вещь-память от отца моего, а истинное произведение искусства. Таковым его и считать!»
Что ж, любил наш Петр во всем давать ценные указы, указал и место изумрудного шедевра. Да только после смерти Петра Алексеевича Кунсткамера перестала пользоваться особым вниманием новых владык. Многие экспонаты попортились, обветшали, некоторые и вовсе пропали от времени. Дошло до того, что многих вещей недосчитались при переписи, которую повелела произвести Елизавета, дочь Петра, после своей коронации 25 апреля 1742 года. Вот и изумрудный перстень-бродяга из Кунсткамеры опять исчез куда-то. Куда, почему — неизвестно.
Известно иное: взошедший на престол спустя 54 года Павел I, весьма тяготевший к мистике и оккультизму, пытался разыскать этот исчезнувший перстень. Конечно же Павел нуждался не в печати и не в драгоценных камнях (к тому времени стараниями Екатерины II, матери Павла, казна российская была полнехонька) — император-мистик верил в то, что герб и титулы государя, выгравированные на изумрудном перстне, могут даровать владельцу кольца особую мощь и силу в управлении государством.
По приказу Павла перстень усердно искали, да напрасно. Впрочем, и много времени для поисков не было отведено — менее чем через четыре года после воцарения Павел I, как известно, был убит.
Однако говорят, что, когда 31 марта 1814 года русские войска вступили в Париж, окончательно победив армию Наполеона, на указательном пальце императора Александра I, сына Павла, ярким смарагдовым лучом переливался некий старинный перстень, который можно было использовать и как печать. Получается, что исчезавший изумруд снова вернулся неисповедимыми путями. Потом и легендарная гадалка Ленорман, которую царь Российский удостоил аудиенции, свидетельствовала, что на пальце победителя-самодержца был изумрудный «перстень Силы». Впрочем, Ленорман хоть и была провидицей, но судьбу драгоценному перстню не предсказала. Да и до того ли ей было? Достаточно, что ей пришлось предсказать трагическую судьбу некоторым русским офицерам, тем, кто в будущем стали декабристами-бунтовщиками. И стоит отметить, что Ленорман не хотела делать столь ужасных предсказаний…
