Татьяна Муравьёва - 100 Великих мифов и легенд
И никто из окружавших Либушу мужчин не приказал замолчать дерзкому, все слушали и кивали головами.
Тогда Либуша встала и сказала: «Не вы ли сами просили меня принять княжение, а теперь недовольны тем, что я женщина! Я согласна избрать себе мужа, пусть будет у вас правитель-мужчина. Будете вы служить не под мягкой рукой, а под железной, будете ему платить дань, какой мне не платили, и на каждое его слово станете отвечать, дрожа от страха: «Так, господин». Зато не придется вам больше стыдиться, что вами правит женщина».
Либуша призвала к себе своих сестер, Кази и Тэтку, и три мудрые девы удалились в священную рощу, где стоял деревянный идол древнего бога (Алоис Ирасек полагает, что это был Перун — славянский бог-громовержец). Всю ночь молились сестры в священной роще, вопрошая богов и духов о том, как надлежит поступить младшей сестре, чтобы найти себе достойного мужа, а Чехии — достойного государя. И наутро получили ответ.
Едва взошло солнце, Либуша снарядила двенадцать гонцов и сказала им: «Возьмите княжескую шапку, плащ и посох и идите на север. Там, на берегу реки Белины, близ селения Стадице увидите поле. На этом поле на двух пестрых волах пашет ваш князь. Имя его — Пржемысл, и род его до скончания века будет править Чешской землей. А чтобы вам не сбиться с дороги, возьмите моего белого коня. Он пойдет впереди и будет указывать вам путь».
Следуя за белым конем, гонцы достигли поля, о котором говорила Либуша, увидели работавшего на нем пахаря, низко ему поклонились и сказали: «Будь здрав и благословен, господин, суженый нам богами!» И, «по крестьянскому обычаю, по которому сказать один раз недостаточно», повторили эти слова еще дважды. А потом продолжили: «Облекись в княжеские одежды, которые мы принесли с собой, и отправляйся с нами в Вышеград, чтобы принять власть над Чешской землей!» Пахарь Пржемысл, имя которого означает «мыслящий вперед», также как и Либуша, обладал даром прорицания. Поэтому он ничуть не удивился, распряг и отпустил своих волов, потом сказал: «Жаль, что я не успел допахать свое поле. Если бы я вспахал его целиком, то никогда не было бы неурожая и голода в Чешской земле. Но вы оторвали меня от работы, и теперь у нас часто будет случаться недород и голод».
Пржемысл облачился в княжеские одежды, сел на коня и торжественно направился в Вышеград. Из прежнего своего имущества он взял с собой лишь суму и лапти — и велел хранить их вечно, чтобы его потомки, как бы высоко они ни вознеслись, не забывали своих крестьянских корней.
В Вышеграде Либуша, старейшины рода и весь чешский народ с почетом встретили Пржемысла, приветствуя его как своего господина.
Здесь Музеус, в соответствии со сказочной традицией, вводит в повествование еще двух претендентов на руку Либуши: князя Владомира и воина Мицыслу. Либуша, желая испытать мудрость всех троих, предложила им решить такую задачу: «Задумала я преподнести вам подарок — корзиночку слив, которые сама набрала в саду. Одному из вас достанется половина и одна сверх того, другому половина оставшихся и одна сверх того, а третьему половина оставшихся и три сверх того — и корзиночка опустеет. Скажите, сколько слив в корзиночке?» Мицысла сразу понял, что решить такую задачу ему не под силу, и ответил наобум, Владомир долго думал и считал, но все же решил задачу неверно, и лишь Пржемысл дал правильный ответ — тридцать слив.
Либуша открыла свою корзиночку, отсчитала пятнадцать штук в шляпу князю Владомиру и прибавила еще одну. В корзиночке осталось четырнадцать слив. Из них она дала Мицысле семь слив и одну. В корзиночке осталось шесть слив. Она отделила половину и дала их Пржемыслу, добавив оставшиеся три сливы — и корзиночка опустела. (Кстати сказать, эта задача до недавнего времени включалась в школьные задачники по арифметике, в раздел «Задачи повышенной сложности».) Либуша и Пржемысл сыграли свадьбу и стали вместе княжить. Пржемысл установил законы и железной рукой заставил непокорных им подчиняться.
Город Вышеград по-прежнему был столицей. Но однажды Либуша в сопровождении супруга и старейшин рода поднялась на высокую скалу над Влатвой и изрекла пророчество: «В излучине Влатвы, там, где сейчас растет дремучий лес, встанет наша новая столица. И поклонятся ей все, как кланяются, переступая порог дома. Поэтому имя ей будет — Прага».
За свою жизнь Либуша собрала великие богатства и спрятала их в недрах Вышеградской скалы. Но ни она сама, ни ее супруг, ни дети их, ни внуки не тронули того клада, потому что он был заповедным и ждал особого часа.
Прошли годы. Либуша и Пржемысл окончили свою земную жизнь. А клад так и остался лежать в глубине Вышеградской скалы, о нем еще долго рассказывали легенды. Алоис Ирасек пишет: «Засверкает и объявится он лишь тогда, когда будет народу тяжелее всего и покажется жизнь непосильной. И когда он откроется(…), станет жизнь изобильна, и навсегда исчезнет нужда».
Большинство ученых считают Чеха, Крока, Либушу и Пржемысла персонажами чисто легендарными. Однако известный чешский историк XX века Зденек Неедлы, отмечая «очень глубокие корни» сказаний о первых правителях Чешского государства, находит в этих сказаниях отзвуки реальных исторических событий: заселения чешскими племенами долины реки Влатвы и возникновения княжеской власти, сменившей власть старейшин.
Предание относит время княжения Либуши и Пржемысла к неопределенным «баснословным» временам. Однако чешские короли, правившие в IX–XIV веках, называли себя Пржемысловичами и возводили свой род к легендарному Пржемыслу. В XI веке король Вратислав II в зале своего дворца в Вышеграде выставил для всеобщего обозрения «лапти Пржемысла». Впоследствии на протяжении нескольких веков эти лапти и суму выносили вместе с другими реликвиями во время королевских коронаций.
Жителям Стадице — родной деревни Пржемысла — были даны особые привилегии, а поле, которое он пахал, считалось королевской собственностью.
В середине XIX века на этом поле был поставлен памятнике надписью: «Здесь Пржемысл был призван на воеводство». В 1945 году, после освобождения Чехословакии от немецко-фашистских захватчиков, было прибавлено: «Власть вернулась в твои руки, о народ чешский».
73. ВИЛЬГЕЛЬМ ТЕЛЛЬ
Вильгельм Телль — легендарный национальный герой Швейцарии, участник освободительной борьбы против австрийского владычества.
Был ли у Вильгельма Телля исторический прототип или он является собирательным образом народного героя — доподлинно не известно.
В XIII веке Швейцария, небольшая горная страна, занимавшая выгодное положение на торговом пути через Альпы, была завоевана австрийцами. Народ Швейцарии не смирился с порабощением своей родины. В1291 году представители трех швейцарских лесных кантонов (областей) — Швица, Ури и Унтервальдена, главным образом, это были крестьяне, пастухи и охотники, встретились на берегу горного Фирвальдштетского озера и заключили между собой союз для борьбы за свободу.
Среди участников этой борьбы, по преданию, был крестьянин из кантона Ури Вильгельм Телль. О том, как он стал повстанцем, рассказывается в швейцарской хронике, составленной в XV веке, так называемой «Белой книге», — причем это легендарное событие приурочено к точной дате — 18 ноября 1307 года, и хотя в действительности национально-освободительное движение началось намного раньше этой даты, народная традиция считает Вильгельма Телля его вдохновителем.
В тот день Вильгельм Телль со своим маленьким сыном отправился на ярмарку в город Альтдорф, главный город кантона Ури. В Альтдорфе находилась резиденция австрийского наместника — ландфохта Геслера, человека жестокого и глубоко презиравшего швейцарский народ. Чтобы лишний раз напомнить швейцарцам об их унижении, Геслер распорядился установить на центральной площади шест, на верхушке которого красовалась шляпа австрийского герцога, и приказал всем жителям, проходящим мимо, почтительно ей кланяться. За исполнением этого приказа следили два специально приставленных стражника.
Вильгельм Телль знал об издевательском приказе ландфохта, его гордость возмутилась, и он прошел мимо герцогской шляпы, не поклонившись. Стражники тут же схватили его. Однако Вильгельм Телль был силен и легко отшвырнул стражников от себя. Собравшаяся толпа приветствовала смелого крестьянина радостными криками.
Но вдруг на площади появился сам ландфохт Геслер, ехавший верхом на коне в сопровождении солдат. Притихшая толпа расступилась перед ним, и Вильгельм Телль оказался лицом к лицу с австрийским наместником.
Геслер спросил: «Что здесь происходит?» Стражники, приставленные к шляпе, объяснили, что они задержали смутьяна, пытавшегося пренебречь приказом ландфохта.
Геслер хотел сразу же отправить Вильгельма Телля в тюрьму, но, увидев, что за плечами у крестьянина висит лук и колчан со стрелами, решил прежде доставить себе развлечение. Он спросил: «Правду ли говорят, что швейцарцы — искусные стрелки из лука?» Вильгельм Телль ответил: «Правду. Я попадаю в яблоко с расстояния в сто шагов».
