Ф. Брокгауз - Энциклопедический словарь (Б)
Дальнейший уход за посевом и высадкой Б. заключается в мотыжении почвы на междурядиях, с целью разрыхления ее и уничтожения появившихся там сорных трав, с воспособлением полотьем, что повторяется в течение лета несколько раз и соединяется обыкновенно с продергиванием, или прореживанием растений в густых местах, и окучиванием их.
Болезни Б. немногочисленны: чаще всего на ней появляется мучная роса, происходящая от грибка Erisipe communis Wallr, а также плесень, образуемая тоже грибком Perenospora parasitica Tul. Из насекомых особенно опасны земляные блохи (Haltica nеmorum и Н. oleracea), для устранения вреда от которых следует позаботиться об одновременном дружном появлении семенных всходов и скором и сильном развитии последних, что достигается своевременным производством полного, но не густого посева, надлежащей последовательностью в смене растений на поле, соответственною обработкой и удобрением почвы и т.п. В рассадниках можно уничтожать этих насекомых, вспрыскивая растения навозной жижей, посыпая их по росе золой, смешанной с известью, оттеняя гряды накладкой и т.п. Затем следует еще упомянуть: а) о трех видах боярышницы – капустной (Pieris brassiсае L. ), репной (P. rapae) и брюквенной (P. napi), из которых первые два уничтожаются еженедельным собиранием молодых гусениц и раздавливанием яичек на нижней поверхности листьев, вред же от третьего вида предупреждается надлежащим выбором времени для посева, чтобы время лета бабочек не могло совпасть с первым развитием появляющихся всходов; б) о репном пилильщике (Athalia spinarum Fabr.), для истребления которого рекомендуется только одно проборонование поля, пока растения еще не велики, и наконец в) о полевом слизне (Limax agrestis), для уничтожения коего можно выносить на поле по утрам и вечерам уток, собирать его под разложенными на поле гончарными черепками, кусками тыквы или моркови, посыпать поле после сильной росы или дождя негашеною известью, или порошком железного купороса, смешанным с песком, поливать его известковой водой, соляным раствором, навозной жижей и т.п.
Приспевание Б. обозначается завяданием листьев и наступает чрез 22 – 26 недель после посева (на севере, напр., в Вологодской губ., несколько раньше – уже в половине августа); но в суровом климате уборка, в ущерб количеству урожая, производится раньше завядания ботвы, чтобы не заморозить корней во время уборки и выбирать их из земли в хорошую погоду возможно чистыми и сухими для более надежного сохранения зимою. У вынутых из почвы корней кормовой Б. срезываются головки (верхняя часть с ботвою) и тонкие части главного корня и мелких его разветвлений. Сохраняется Б. в лабазах, погребах и кучах (ометах, бунтах и компостах) труднее других корнеплодов, а потому в Германии предпочитают им неглубокие (в 1 – 11/2 фута глубины) ямы, размещая в последних корни Б. один возле другого, в один или два ряда, обрезанными головками или хвостами вверх, и наполняя промежутки между ними землею. Ямы окружаются небольшими валиками, сделанными из вынутой земли. При наступлении сильных морозов Б. прикрывается слоем древесных листьев или соломы, поверх которого насыпается слой земли.
Урожайность корней Б., завися от погоды, почвы, культуры и разводимого сорта, колеблется между 400 и 85 берковцами с десятины, или в среднем 200 берковцев, что составляет 1616 четвериков, хотя в единичных случаях получалось с десятины до 540 берковцев.
О достоинстве Б., как кормового вещества, можно судить по следующим данным: в корнях ее содержится белковых веществ – 9,7%, безазотистых и экстрактивных – 72,6% и жира – 0,8%, т.е. белковые вещества относятся к безазотистым, как 1:7,5.
С.
Брюллов
Брюллов (Карл Павлович), род. в Петербурге 12 дек. 1799 г. Отдаленные его предки были французы, но отец – немец с французской фамилией Brulleau; который был скульптор резчик и живописец миниатюр. Сын уже с малых лет выказывал особенные способности к рисованию и получил первые уроки в этом искусстве от отца. Десяти лет, Карл был отдан в Академию художеств и скоро стал удивлять всех своими успехами в рисовании; но был слаб в науках, которых преподавание в то время велось в академии. Что же касается искусств, то в этом отношении Б. во все время пребывания в академии считался первым между сверстниками; его наставниками были А. Иванов (Старший), А. Егоров и В. Шебуев. В 1821 г. молодой Б. получил золотую медаль за картину: «Явление Аврааму трех ангелов у дуба Мамврийского», и вместе с тем право на отправку заграницу на казенный счет. Но в том же году состоялось постановление, чтобы молодые художники были отправляемы заграницу лишь спустя три года по окончании ими курса в академии. Общество поощрения художников пришло на помощь молодому Б., постановив, не ожидая истечения трехлетнего срока, послать его на свой счет заграницу, что и было сделано в 1822 г. По высочайшему повелению он должен был изменить свою фамилию Брюлло в Брюллова. В то время русские художники проводили значительную часть своей жизни заграницей, обыкновенно в Риме, где и писали свои лучшие картины. Бруни и Басин уже три года работали в Риме, когда прибыл туда Б. Басин всего прожил заграницею 11 лет, Б. – 13, а Бруни и гораздо более. Первое время пребывания своего в Италии Б. писал картины из римской жизни; между прочим, он написал две женские поясные фигуры, известные под названием: «Утро и Полдень», и скопировал для петербургской академии художеств «Афинскую школу» Рафаэля. Лучшее и колоссальное его произведение: «Последний день Помпеи» было написано в промежуток времени 1830 – 33 года по заказу А. Демидова. В Италии эта картина произвела фурор и в честь ее был устроен настоящий триумф. Потом она была выставлена в Париже, где ее приняли, хотя и с меньшим восторгом, но все же с большим одобрением. Гравер Жирар исполнил в Париже с картины Б. большую гравюру черной манерой с подправкою резцом. В Россию эта картина прибыла в 1834 г. и была вознесена художниками и публикой на такую высоту, какой достигали лишь лучшие произведения лучших художников прежнего и нового времени. Когда в 1836 г. Б. возвратился в Петербург, совершив из Италии путешествие чрез Грецию, Турцию и Малую Азию на юг России и оттуда в Москву, то его ожидала чрезвычайно почетная встреча в недрах академии, члены которой устроили ему торжественный обед в той самой зале, где была выставлена его знаменитая картина. Впоследствии, когда наступила пора преобладания реализма в живописи, критика старалась унизить произведение Б., не находя в нем ни исторических, ни даже характерных черт человеческих страстей, которые бы соответствовали событию; но пора этой второй крайности тоже миновала. «Последний день Помпеи» (в русской школе Эрмитажа), как и «Медный змий» Бруни, составили эпоху в русской живописи. Картина Б. получила широкую известность и в тех местах, где она никогда не была видана, благодаря прекрасной большой гравюре, о которой было упомянуто выше. Один петербургский художник писал масляными красками с «Посл. дня Помпеи»в уменьшенном виде много раз и тем существовал несколько лет. Из других больших произведений Б.: «Распятие», находится в Петропавловской лютеранской церкви в Петербурге. Торс распятого Христа был почти окончен в один день; присутствовавший при этом бывший учитель Б., профессор А. Егоров, в удивлении от искусства своего ученика, воскликнул: «Карл, ты кистью Бога хвалишь!» В Казанском соборе находится большой запрестольный образ работы Б.: «Взятие Божией Матери на небо», рядом с нею «Покров Божией Матери» – Бруни и «Введение Богородицы во храм» – Васина. В Сергиевской пустыни (близ Петербурга) «Св. Троица» – Б. Кроме того, он написал несколько образов для церкви на Аптекарском острове, «Спаситель во гробе» (в домовой церкви гр. Адлерберга). Большие работы религиозной живописи в Исаакиевском соборе, порученные Б. в 1842, а именно – плафон, двенадцать фигур апостолов в подкупольной башне и еще четыре картины, были сочинены и нарисованы Б. в виде картонов, но по причине его болезни были написаны Басиным. Только живопись плафона была начата Б.; эта огромная картина в 1600 кв. аршин (около 800 кв. м.), тоже оконченная Басиным, изображает молящуюся Богоматерь, окруженную св. Иоанном Крестителем и св. Иоанном Богословом и сонмом святых, соименных членам Императорской фамилии. По исторической живописи Б., кроме «Последнего дня Помпеи», написал еще «Смерть Инесы де Кастро», и «Осаду Пскова» (оставшуюся только начатою); обе картины находятся в Академии художеств. Он сделал также эскиз картины: «Нашествие Гензериха на Рим». Большая часть фигур его исторических картин изображены им в сильном движении и в техническом исполнении видны скорость и решительность. Б. был сильный колорист и превосходный рисовальщик; в последнем отношении – благодаря своим учителям, профессорам академии, и требовательности отца, заставлявшего его многократно рисовать с античных статуй. В картинах неисторического содержания отчасти продолжается та же особенность, как напр. в Эндимионе и Диане, также в бытовых итальянских, но в других – покой. Б. был также замечательным портретистом; из произведений этого рода упомянем про портреты: кн. А. Голицына во весь рост (гравирован на стали Ройтом), герцога М. Лейхтенбергского и собственный портрет художника, писанный им во время болезни, – в особенности последний. Этот портрет был литографирован Тиммом в его русском «Художественном Листке»; но более замечательна гравюра, исполненная резчиком по меди Пожалостиным. Б. писал не только масляными красками, но был и отличным акварелистом. Сюжеты акварели были жанровые, но Б. иногда унижался и до грубо эротических произведений. Болезнь заставила Б. в 1849 г. отправиться для лечения на остров Мадеру, где он был одновременно с герц. М. Лейхтенбергским. Пребывание на этом острове восстановило было его силы, но с приездом в Италию, он опять почувствовал себя худо и 12 июня 1852 умер в местечке Марчиано, близ Рима. Он похоронен на кладбище МонтеТестаччио в Риме. Б. при жизни имел, конечно, обширнейшие знакомства, особенно в обществе служителей искусства, но особенно близок он был к писателю Н. Кукольнику, композитору М. Глинке и актеру В. Самойлову. В числе учеников Б. некоторые получили впоследствии большую или меньшую известность. Федотов – жанрист-сатирик, ничем не похожий на своего учителя; Петровский, умерший почти в начале своего художественного поприща; Моллер – автор картин «Поцелуй» и «Проповедь Иоанна на острове Патмосе»; Михайлов («Девушка ставит свечу перед образом»); Капков («Вдовушка» и «Татьяна, читающая свое письмо к Онегину»), известный выразительностью своих головок, и Шевченко. Но Б., несмотря на силу своего таланта, не создал школы. Было упомянуто о портрете Б., писанном им самим; в «Последнем дне Помпеи» он изобразил себя на втором плане в виде художника; в Академии художеств в Петербурге находится гипсовый снимок с бюста Б., работы И. Витали. Несмотря на крупную художественную личность Б., его полная биография не написана и точная оценка его значения для русского искусства еще не сделана. Критич. этюд Стасова о Б. («Рус. Вест.», 1861), во многих отношениях для него неблагоприятный, недостаточно определяет его значение. Однако, надо признать, что результаты художественной деятельности Б. не находятся в соответствии с его большим талантом.
