Владислав Карнацевич - 100 знаменитых харьковчан
Дело в том, что настоящее культурное строительство, вливание украинской культуры в культуру европейскую и мировую Хвылевой связывал с новыми условиями работы украинских деятелей культуры, возможностями, которые дала им революция, и четко противопоставлял его «провинциальности, хуторянству, эпигонству». Такие явления Хвылевой презрительно называл «культурной просвитой», «шароварной культурой», уступкой массам. Как актуально это звучит в наше время телевизионных «Вечорниць», сведе́ния украинской культуры к фольклорно-мифологическим и казацким элементам! (Немаловажно, что Хвылевой видел возможности для культурного рывка не в селе, а в индустриальных городах.)
Мыкола Григорьевич считал одной из причин «просвитянских» тенденций в украинской культуре и в том, что украинские писатели, композиторы, художники постоянно оглядываются на культуру русскую, старательно копируют их достижения, искренне считают гениев золотого века русской литературы (да и серебряного века заодно) старшими братьями. Такой путь для местной культуры бесперспективен, он не дает развиться культуре оригинальной, душит творчество. «Справа в тому, що російська література тяжить над нами в віках як господар становища, який привчав нашу психіку до рабського наслідування…» В этом-то и заключается повод для выдвижения лозунга «Геть вiд Москви!»
Естественно, такой лозунг партийное руководство страны обозвало «украинским национализмом». В своем письме к Кагановичу Сталин сетовал на то, что украинский коммунист Хвылевой требует отвернуться от Москвы в то время, как весь прогрессивный пролетариат Запада, наоборот, в восторге от достижений русских рабочих. Требование же украинского писателя отделить культуру от политики Сталин назвал смешным. В украинской прессе с подачи нового руководителя КПУ Кагановича началась обвинительная кампания, клеймившая «хвылевизм». Вскоре Мыколу Хвылевого перестали печатать, третья часть романа «Вальдшнепы» не была издана — все номера журнала, где она была напечатана, пустили под нож. Журнал «ВАПЛИТЕ», как и сама организация, прекратил свое существование. Москва планомерно наступала на украинизацию.
«Предателем» Мыкола Григорьевич был назван в тот момент, когда он находился за границей. Но писатель не пожелал остаться на Западе, а написал извинительное письмо. Более того, через некоторое время он и сам стал выступать обличителем некоторых футуристов, «чрезмерно оторванных от потребностей широких слоев населения». Но на нем уже стояла несмываемая печать врага.
В 1933 году Мыкола Хвылевой совершил поездку по украинским селам. Вернулся в угнетенном расположении духа. Говорил, что «власть нашла новый способ социального строительства — голод». По приезде в Харьков писатель узнал, что арестован Михаил Яловой. Это известие потрясло его. Хвылевой начал ходить по инстанциям, писать письма в ЦК. Конечно, он не получил никакого ответа, ничего не добился, вот тогда он и решил привлечь внимание к проблеме другим образом.
Всю ночь с 12 на 13 мая 1933 года Мыкола Хвылевой не спал. Утром позавтракал с семьей. (Жил он с женой, обожаемой дочерью Любой и старой матерью.) Был весел, сказал, чтобы готовились к встрече гостей — Хвылевой собирает друзей, чтобы прочитать им новое произведение. Затем начал обзванивать коллег. Вечером подтянулись Кулиш, Досвитний и другие. Вспоминают, что Хвылевой был в приподнятом настроении, шутил, играл на гитаре. Наконец кто-то напомнил ему о новом произведении. «Ах, да! — воскликнул писатель. — Сегодня я вас действительно удивлю. Мне так трудно было писать это произведение. Но я понял, каким должен быть писатель в сталинскую эпоху. И поэтому у меня появилось вдохновение. Возможно, сегодня я научу вас, как надо писать в наше время». С этими словами он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. А через несколько минут прозвучал револьверный выстрел. Друзья нашли Хвылевого с простреленной головой, вокруг в крови валялись обрывки романа «Комсомольцы». В предсмертной записке, которую оставил писатель, были такие слова:
«Арест Ялового убедил меня, что начинается преследование украинских писателей. Кровью моей могу засвидетельствовать, что Яловой ни в чем не виноват. Арест Ялового — это расстрел целой генерации. За что? За то, что мы были самыми искренними коммунистами? Ничего не понимаю, за генерацию Ялового отвечаю в первую очередь я, Мыкола Хвылевой». «Отже», как говорит Семенко… Ясно! Сегодня прекрасный солнечный день. Как я люблю жизнь — вы и не представляете. Сегодня 13-е. Помните, как я был влюблен в это число? Страшно больно. Пусть живет коммунизм! Пусть живет социалистическое строительство! Пусть живет коммунистическая партия!
P.S. Все, в том числе и авторские права, передаю Любе Уманцевой. Очень прошу товарищей помочь ей и моей матери».
Так начинались события, вошедшие в украинскую историю, как «расстрелянное Возрождение».
Хоткевич Гнат Мартынович
(род. в 1877 г. — ум. в 1938 г.)
Писатель, музыкант, актер, режиссер. Организатор народных театров, возродил искусство игры на бандуре.
Когда вспоминаешь такую видную фигуру украинской истории, как Гнат Мартынович Хоткевич, почему-то не связываешь его с Харьковом. Восточно-украинский город как-то не вяжется с гуцульским театром, возрождением искусства бандуристов. Но подвижник этого дела Хоткевич родился именно в Харькове, здесь прожил значительную часть своей жизни вплоть до трагического ареста в 1938 году. Более того, он здесь и учился, причем учился в Технологическом институте на инженера. Так что Хоткевич — коллега Станиславского дважды — и как технарь, и как основоположник новой театральной культуры. Впрочем, талант Хоткевича выходил далеко за рамки драматического.
Гнат Мартынович любил говорить, что он прямой потомок литовских гетманов Ходкевичей. Подтвердить это, конечно, невозможно.
Тем более что отец Хоткевича, якобы граф, по словам его сына, до такой степени обеднел, что работал поваром, а мать, тоже «графиня», по некоторым данным, вышла из крепостных… Каждому творческому человеку хочется видеть себя незаурядным во всех отношениях. Не будем строго судить Гната Хоткевича, его труд на благо украинской культуры принес ему заслуженную славу человека неординарного.
Родился Гнат Хоткевич в Харькове 19 (31) декабря 1877 года. Правда, впоследствии в его документах можно было найти и другой год рождения — 1876-й. Объяснял это Хоткевич тем, что при поступлении в институт специально приписал себе один год. В самом раннем возрасте Гнат уже увлекался украинской культурой, особенно — музыкой и театром. В 17 лет он выучился игре на бандуре и стал настоящим виртуозом. Впервые старинный инструмент Хоткевич услышал в Дергачах, где на нем играл слепой кобзарь Павло. В 1895 году талантливый скрипач и бандурист Арсентий Остапенко (Мова) изготовил бандуру для Гната, и тот начал концертную деятельность под псевдонимом Гнат Галайда.
Однако окончил Хоткевич не музыкальную школу, а реальное училище и поступил, как уже было сказано, в Технологический институт. Студентом Хоткевич активно включился в культурно-просветительскую, а затем и в политическую жизнь региона. Он руководил студенческим хором, вместе с А. Матюшенко, будущим организатором восстания на броненосце «Потемкин», Гнат Мартынович устраивал представления, ездил по местам казацкой славы. Встав на путь так называемых «малых дел», Хоткевич на самом деле совершал дело большое, он стал одним из главных проводников украинского культурного возрождения, которое органично совпало по времени с нарастанием революционной ситуации в стране, а затем и с самой революцией, серьезными изменениями в Российской империи. От отдельных представлений и гастролей Гнат Хоткевич перешел к организации более или менее постоянных театров для беднейших слоев населения. Он основал драматический кружок в Дергачах, затем крестьянский театр в Печенегах, наконец в 1901 году Рабочий театр в самом Харькове. Все эти начинания были едва ли не первыми в своем роде.
В 1899 году Хоткевич вошел в контакты с украинскими социал-демократами. В том году в Харькове состоялись студенческие выступления, в которых принял участие и Гнат Мартынович. За это он был временно исключен из института, но восстановился и в 1900 году все-таки окончил ХТИ. В период вынужденного «простоя» Хоткевич успел побывать в Киеве, где добился встречи с композитором Лысенко. Тому очень понравилась игра харьковчанина на бандуре, Николай Витальевич предложил Хоткевичу место бандуриста в оркестре на 60 рублей в месяц.
Вернувшись в Харьков, Хоткевич некоторое время занимался книгоиздательским делом, организовал выпуск популярных книжек для народа «Всi гуртом». Сам был и редактором, и корректором, и продавцом. Важной вехой в биографии Хоткевича стал 12-й Археологический съезд, проводившийся в Харькове в 1902 году. Съезд рассматривал не только вопросы, которые мы сейчас стойко ассоциируем с такой наукой, как археология. В то время речь шла скорее об «изучении древностей» в самом широком смысле слова «древность». Сюда, безусловно, относили и памятники народного творчества, в том числе и фольклорные, песенные, эпос… Таким образом, археологические съезды в Украине объективно способствовали повышению интереса к самобытной украинской истории и культуре, работали в противовес постоянным попыткам российских властей объявить малороссийскую культуру и язык лишь частным случаем русской культуры. На упомянутом съезде в Харькове Хоткевич выступил с организованным им ансамблем кобзарей-лирников. Музыкантов, хранивших традиции, казалось бы, забытой культуры, Гнат Мартынович разыскивал по всей Украине, да и сам буквально воскресил инструментальную украинскую музыку, пользуясь книжными источниками. Особенно большой интерес вызывала у Хоткевича бандура — истинно украинский музыкальный инструмент, который подвижник украинской музыки не только пропагандировал, но и реконструировал. На том же съезде Гнат Мартынович предложил создать постоянный ансамбль бандуристов. Идея эта была реализована лишь в 1918 году в Киеве, где появилась капелла под управлением Василия Емца. Вторая украинская капелла бандуристов появилась в 1925 году в Полтаве, ею руководил Владимир Кабачко. В 1930-е годы большинство членов капеллы были репрессированы, оказались в лагерях, после войны эмигрировали в США, где возникла новая капелла, с успехом выступающая и до сих пор, хранящая и приумножающая традиции украинского музыкального искусства. До сих пор бандуристы исполняют произведения Хоткевича.
