Татьяна Муравьёва - 100 Великих мифов и легенд
Шли годы. И однажды корабли Гарольда показались под стенами Киева. Увенчанный славой, добывший богатство, он приехал, чтобы вновь просить руки прекрасной Елизаветы.
О втором сватовстве Гаральда сохранилась память в русской былине:
Плыло-выплывало три корабля,
Три корабля, да три черные.
Всем корабли изукрашены.
Нос да корма по-звериному,
А бока те были по-туриному,
Якори все серебряные,
Тонкие паруса дорогой камки.
Радостно вздрогнуло сердце Елизаветы, когда увидела она сходящего на берег Гаральда. Князь Ярослав на сей раз принял его милостиво — и вскоре сыграли пышную свадьбу. Дубовые столы ломились от угощения, рекой текли мед и пиво, гости величали новобрачных:
То не золото с золотом свивалося,
То не жемчуг с жемчугом сокатился,
То князь со княгинею сходилися,
Золотым кольцом обручилися.
Гаральд стал собираться на родину. Много лет прошло с тех пор, как он покинул Норвегию, и о событиях, там происходящих, до него доходили лишь смутные слухи.
Норвежцы свергли датского короля, устав от его притеснений, и призвали на престол юного Магнуса, все еще жившего в Киеве. Вернувшись в Норвегию и став конунгом, Магнус начал мстить бывшим противникам своего отца, а поскольку таких было много, в стране росло недовольство.
Вероятно, Гаральд побоялся подвергать молодую жену опасностям назревающей усобицы. Во всяком случае, известно, что он уехал в Норвегию один.
Теперь пришел черед Елизаветы писать ему приветные письма и посылать подарки, чтобы он не забыл ее и не усомнился в ее любви.
Так в разлуке прошло еще несколько лет. Гаральд правил Норвегией вместе с Магнусом. Но однажды Магнусу приснился сон. Увидел он своего отца, святого Олафа, который спросил: «Хочешь ли ты сейчас уйти со мною на небо, или останешься на земле, будешь жить долго и станешь великим конунгом, но совершишь в своей жизни столько злого, что путь на небо будет тебе закрыт навсегда?» Магнус ответил: «Решай сам, отец». Тогда Снятой Олаф сказал: «Иди со мной». Проснувшись, Магнус рассказал свой сон приближенным, а вскоре заболел и умер.
Гаральд, став единовластным правителем Норвегии, смог, наконец, соединиться с Елизаветой.
В Норвегии Елизавету Ярославну называли Элисавой, она не раз упоминается в сагах. У Гаральда и Елизаветы было две дочери — Ингегерда и Мария.
Гаральд правил страной разумно и справедливо, но он был, прежде всего, воином. А воин, как говорили в то время, рожден не для долгой жизни, а для славных дел. И Гаральд задумал новый поход. Он решил покорить Англию.
В ночь перед началом похода воинам Гаральда снились недобрые сны. Один увидел злую троллиху, которая плясала и корчила рожи, другому приснились черные вороны, облепившие корабль, третьему — огромные волки, пожирающие людей.
Но Гаральд не внял предостережениям. Он был настолько уверен в своей удаче, доселе ему не изменявшей, что взял в поход Елизавету с дочерьми.
Через несколько дней корабли Гаральда достигли берегов Англии. Гаральд высадил Елизавету и дочерей на маленьком островке, а сам двинулся дальше, навстречу английскому войску.
Битва произошла близ города Йорка. Когда оба войска стояли друг против друга, конь Гаральда споткнулся. И сказал английский король: «Гаральд — красивый и сильный воин, но удача отвернулась от него».
Это оказалось правдой. Едва успел начаться бой, как стрела, пущенная из английского лука, насмерть сразила Гаральда.
Норвежские воины, видя гибель своего конунга, дрогнули, смешались — и были разбиты.
В великой тревоге, полная тяжелых предчувствий, ждала Елизавета вестей об исходе битвы. Предание утверждает, что в тот самый момент, когда был убит Гаральд, его младшая — любимая — дочь Мария неожиданно вскрикнула — и умерла.
С уцелевшими остатками войска, под черными парусами, отплывала от берегов Англии Елизавета Ярославна, оплакивая две смерти и увозя два гроба.
Что было с Елизаветою дальше — доподлинно неизвестно. По одним сведениям, она вскоре умерла, подругам, — вышла замуж за датского короля Свена.
Но вот уже много веков неизменно трогает душу и волнует воображение история гордой красавицы и храброго воина, история, где, по словам поэта Н.А. Львова, переведшего в XVIII веке «Песнь Гаральда» на русский язык, «соединились любовь с воинской добродетелью».
87. СКАЗАНИЕ О НАЧАЛЕ МОСКВЫ
Все мировые исторические столицы, основание которых скрыто во тьме веков, имеют легенды о своем возникновении. Существуют легенды и о начале Москвы.
Первое письменное упоминание о Москве содержится в летописи и относится к 1147 году. Этот год условно считается датой ее основания. Хотя очевидно, что Москва в то время уже существовала и была поселением, достаточно крупным и значительным.
Летопись сообщает, что в 1147 году суздальский князь Юрий Владимирович, по прозвищу Долгорукий, впоследствии ставший Великим князем, возвращаясь из удачного похода на Новгород, сделал остановку на берегу Москвы-реки и послал оттуда своему родственнику и союзнику князю Святославу грамоту, в которой было написано: «Приди ко мне, брате, в Москов», а когда Святослав прибыл со своей дружиной, то устроил для них «обед силен».
Известный русский историк, знаток Москвы И.Е. Забелин, писал: «Приди ко мне в Москву! Приди ко мне на Москву!» В этих немногих словах как бы пророчески обозначилась вся история Москвы… Москва тем и стала сильною и опередила других, что постоянно и неуклонно звала к себе разрозненные русские земли на честный пир народного единства и крепкого государственного союза».
В XVI веке, когда Москва уже была столицей сильного и обширного Российского государства, ее стали воспринимать как духовную наследницу двух великих христианских столиц — Рима и Константинополя. Москву начали называть «третьим Римом, добавляя: «а четвертому — не бывать!» На Руси были хорошо известны легенды о знамениях, бывших при основании Рима и Константинополя. При закладке городской стены Рима нашли человеческую голову, что предвещало ему быть головой многим городам. Когда начали строить Константинополь, то из горы выполз змей, а с неба слетел орел — и они стали сражаться. Это предвещало, что быть Константинополю царем среди городов, как орел — царь среди птиц, и сражаться с врагами.
С возвышением Москвы образованные москвичи занялись изысканиями и обработкой бытовавших в народе легенд о ее основании. В XVII веке появились сразу четыре повести неизвестных авторов, посвященные основанию Москвы. И.Е. Забелин писал: «Они (…) вносили в свои повести ходившие в народе предания и несомненные остатки уже забытых песенных былин».
В одной из повестей основателем Москвы назван некий князь Данило Иванович — лицо вымышленное. (Вероятно, автор назвал его по ассоциации с московским князем Даниилом — сыном Александра Невского. При Данииле Москва стала столицей удельного княжества.) Поехал великий князь Данило Иванович «изыскать место, где ему создати град престольный к великому княжению своему». Оказался князь в темном, непроходимом лесу, и было в том лесу топкое болото. Вдруг посреди болота Данило Иванович увидел пестрого зверя «превелика и пречудна, троеглава и красна зело».
Князь спросил у сопровождавшего его ученого грека Василия: «Что значит это видение?» Ученый грек ответил: «Великий княже! Будет построен на этом месте град треугольный, превеликий, пречудный и прекрасный. А пестрота зверя означает, что будут жить в том городе люди разных племен».
И князь Данило Иванович заложил на том месте город и назвал его Москва.
Другая повесть об основании Москвы своей краткостью напоминает летописную запись. В ней рассказывается об основании Москвы Вещим Олегом «При княжении своем Олег прийде на Москву-реку, в нее же текут Неглинна да Яуза, и поставил тут град и нарече Москва». Автор домыслил летописное свидетельство о том, что Олег был основателем «городов многих», — и назвал среди них Москву.
Утверждение это чисто легендарное, но то, что Москва во времена Олега уже существовала как поселение, подтверждается археологическими данными: на ее территории были найдены украшения и монеты IX–X веков.
Автор третьей повести, самой пространной, создает напряженный, драматичный сюжет. Повесть называется «О зачале Москвы и князе Даниле Суздальском», она известна во многих списках и была популярна в качестве занимательного чтения в XVIII и даже в XIX веках.
Основателем Москвы в этой повести назван князь Владимирский Андрей Александрович. Его историческим прототипом скорее всего был сын Юрия Долгорукого Андрей Боголюбский.
В повести рассказывается, что у князя Андрея был брат-князь Суздальский Данило Александрович. Прослышал князь Данило, что в лесной стороне, на берегу Москвы- реки, живет богатый боярин Кучко и есть у него два сына, лучше которых нету во всей Русской земле.
