Маргарита Габриелян - От сомнений к определенности. Опыт врача
Пришел к нему человек на массаж, разделся. Массажист увидел шрам от старого ножевого ранения на уровне 12-го грудного позвонка. Оказывается, двадцать лет назад тот служил во внутренних войсках, и там его кто-то пырнул ножом. Он вылечился, демобилизовался. Через много лет у него родился сын. На том же самом месте, где у отца была ножевая рана, у сына образовалась опухоль!
Неожиданно для самого себя, о чем-то смутно подозревая, отец стал заниматься очищением своих помыслов, комплексов, изучением себя, своих страхов, поступил в церковно-приходскую школу – сын выздоровел.
Получается, что существует связь между нами и всем тем, что нас окружает: нашими детьми, родителями – всем, из чего соткана жизнь: здоровьем, удачей, возможностями, традициями. Но где начинается бунт? Почему Иван Грозный, Петр Великий, такие эпохальные фигуры, подняли руки на своих детей? Где начинается протест? На фоне чего он возникает? Что он означает?
И получается, что происходило все потому, что они не терпели иного мнения. Иван Грозный в порыве гнева в 51 год уничтожил своего сына. А Петр I не в гневе, но вполне бесстрастно и последовательно, накануне годовщины Полтавской битвы решил казнить «мямлю» царевича Алексея.
Может быть, потому что ему не хотелось осознавать, что он – исполин – мог породить такого тщедушного потомка?! Сатурн, пожирающий своего ребенка? Не получается ли, что мы сами ставим себе капкан, рожая детей?
В мистерии рождения каждый последующий начинает воевать с тем, кто его породил. Вот и миф: Уран-Сатурн-Юпитер. Сатурн, который посмел противостоять Урану, потому что был единственным нормально рожденным ребенком Урана. Ведь Сатурн, родив детей, знал, что может осуществиться проклятие Урана и что ребенок, родившийся от него, сделает с ним то же самое, что он сделал со своим отцом. Сколько раз это повторялось в истории? Павел I – Александр I, который, по преданию, не пережив этих мук, ушел от власти, инсценировав собственную смерть.
Это и на уровне фауны повторяется – рыба мечет икру, икра превращается в мальков, и рыба их поедает. Может, это вселенский страх, что не хватит пищи на всех? В основе всех болезней и всех конфликтов лежит гнев, страх, неведенье. Значит, ключ к решению конфликта отцов и детей – Уверенность, что пищи, да и власти, хватит на всех. Это отсутствие гнева (толерантность, что позволяет трезво оценить ситуацию), страха (мужество и стойкость, что позволяют трезво оценить свои возможности), и неведенья (приобретение знания, что позволяет изучить причинно-следственные отношения).
Несколько слов в защиту ослов.
У меня был друг, очень талантливый художник и скульптор Арсен Аветисян. Последние годы своей жизни он жил в Петербурге, мы часто встречались. В одну из наших встреч он мне подарил чудесного бронзового ослика с двумя отверстиями по бокам, для солонки и перечницы. А мне это навеяло массу мыслей.
Однажды в Словении нас пригласили на высокогорную ферму в Альпах, где готовили отменные экологически чистые сыры. Направляясь в сторону фермы, сопровождающий нас мужчина отметил, что здесь установлена самая совершенная сигнализация. В любой рекламе главное – вскользь брошенное правильное слово. Оно сработало, я очень заинтересовалась. А он ответил, что самая совершенная сигнализация, как ни странно, – это четыре осла по периметру фермы. Увидев подходящих людей, мирно пощипывающий травку ближайший осел поднял морду и закричал во все свое ишачье горло. Этот крик подхватили остальные. И пока нас не встретили хозяева фермы, сигнализация продолжала работать.
Часто говорят о ком-то очень упрямом: «Ты что, осел?». А выходит, что они настолько умны, что просто не хотят выполнять не очень умный приказ. Высоко в горах их отпускают, чтобы найти самое короткое расстояние, в пустыне осел находит дорогу к воде. На карабахской войне ни один осел не подорвался на минах – чрезвычайно выраженный инстинкт самосохранения. Теперь возникает вопрос: кто умнее: тот, кто вовсю лупит осла, или тот, кто сопротивляется неразумному приказу? Осла невозможно заставить идти, если он чувствует опасность! Может, просто прислушаться к его чутью? Что плохо у осла, так это терпение, когда его навьючивают. Он не умеет сказать: стоп. А вы умеете?
Ноги разъезжаются, и кишечник напрягается от непосильной поклажи. При сравнительно малом росте ослы отличаются большой силой. Анатомическая особенность строения спины позволяет им выдержать груз, равный двум третям их веса. Как похоже на некоторых из нас, правда?
Буриданов осел – еще одна метафора. Ему предложили два одинаковых стога сена, и он никак не мог выбрать, который предпочесть, и умер от голода. Часто ко мне приходят люди в таком состоянии. Что выбрать? Или кого выбрать? Или извечное: что делать? Или: где жить? В Москве, или путешествовать, а работать в Интернете? Или сдавать свою квартиру и на эти деньги жить, чтобы жить?
Я много путешествую. В одной гостинице бросилась в глаза табличка с надписью: «Трудные задачи мы решаем сразу же. Невозможного придется подождать чуть дольше». Так и у нас с вами.
Но еще несколько слов в защиту ослов. Осел не прихотлив. Переваривает самую жесткую растительность пустыни. Его огромные уши способствуют отводу тепла в самое жаркое время и улавливают малейший звук. Ослы – индивидуалисты, им легче прокормиться в одиночку. Они добродушны, невозмутимы. Галантно уступают друг другу дорогу. Вы часто такое наблюдаете в жизни? Недавно в Карабахе было проведено соревнование под названием «Формула-2». С солидным денежным призом. 70 осликов выясняли, кто же из них самый прыткий. Выяснили. Присудили и первое, и второе место. Остальные ослы с уважением поклонились победителям. Вот тебе и ослы.
В моей жизни я была знакома всего с двумя Героями Социалистического Труда. Первый был пастух Сако. Сако-ами, высокий, зеленоглазый, светловолосый, ироничный. Мы с папой приезжали к бабушке на каникулы. И папа непременно вывозил нас в горы. И неизменно, из года в год, мы находили там нашего Сако-ами. «Ами» по-тюркски означает «дядя». Он нас встречал радушно и рассказывал часами о небе, звездах, о запахе полыни, об альпийских лугах. Мне было лет восемь, все было любопытно. Спрашивала:
– А где вы живете?
– В палатке.
– А где ваша подушка?
– Вон тот мягкий камень. Подложишь такой камень под голову, звезды тебе подмигивают, сладко-сладко спишь, солнышко тебя ласково будит.
Однажды мы приехали в горы, а Сако-ами не увидели.
– А где он?
– В Москве.
_?
– Его наградили. Теперь он у нас Герой.
_?
– Он так ухаживает за своей отарой, что у каждой овцематки рождается по два ягненка.
Помните, как в романе «Сто лет одиночества» Маркес рассказывал о подобном феномене в Макондо.
Мне, восьмилетней, не было понятно, почему Сако признали героем только теперь. Для нас, детей, таковым он стал давным-давно, когда у костра часами рассказывал про Давида Сасунского, про Аварайрское сражение, про звезды, про рецепт сыра, который он готовил в горах, про рецепт мацони, которым он нас угощал; когда пел у костра песни, которые знал в великом множестве. И даже еще раньше, потому что мы с моим братом всегда вспоминали, как он легко перепрыгивал с горы на утес и обратно! А ему было тогда далеко за 70.
Второй Герой встретился мне, когда волею судьбы я оказалась в Ханты-Мансийске. Мы пошли в краеведческий музей. На севере Западной Сибири живут ханты и манси. Малочисленный народ финно-угорской группы, близкие родственники венгров и финнов. Слова «хант» и «манси» означает одно и то же – «человек». У обоих народов одинаковое отношение к медведю, как к тотемному животному, предку. Они считали его своим звериным двойником. Его нельзя было называть, пользовались только нетабуированными названиями: дед, отец, дедушка, старик, но не медведь. В углу музея была выставлена голова медведя, покрытая множеством головных платков. Я спросила про причину, подумав, что, возможно, таксидермист так прикрыл изъян чучела. Оказывается, это был действующий тотем, медведь, к которому продолжают приходить и просить о помощи, задобрив подношением, которым считается новый платок, повязанный на голову тотема.
В это утро к тотему пришел Степа. Его там все знали, и все так и обращались к нему – Степа. Ему было лет тридцать на вид – оказалось, уже за 50. Он Герой Социалистического Труда. Превосходный стрелок, можно сказать, лучший в крае. Он был одет в полосатый шерстяной костюм и высокие национальные унты-брюки, которые наверху соединялись ремнем. На лацкане пиджака красовалась звезда Героя. Нас представили друг другу. Я попросила разрешения задать несколько вопросов, он был не против.
– Степа, а чем вы занимаетесь?
– Я охотник. Стреляю белок и другую пушнину.
– Не жалко зверей?
