Уильям Харт - Искусство жизни. Медитация Випассана, как ее преподает С.Н.Гоенка
Будда не учил какой-то религии, или философии, или системе верований. Он называл свое учение «Дхаммой», т. е. «законом», — законом природы. Его не интересовали какие-либо догмы или досужие умозрения. Вместо этого он предложил практическое и общеприемлемое решение всеобщей проблемы; «сейчас, как а раньше, — говорил он, — я учу о страдании и об искоренении страдания». Он отказывался даже обсуждать то, что не ведет к освобождению от убожества.
Как он не раз подчеркивал, его учение не является его личной выдумкой и не было дано ему в божественном откровении. Это просто истина, реальность, которую ему удалось открыть собственными усилиями, как это сделали многие до него и как могут сделать многие после него. Он не претендовал на монополию в истине.
Он также не требовал для своего учения особой авторитетности, — ни на основе личной веры людей в него, ни благодаря явной логичности того, чему он учил. Наоборот, он положил за правило, что сомневаться и лично проверять все, что находится вне пределов личного опыта, весьма разумно:
«Не надо просто верить всему, что вам говорят, или тому, что досталось от прошлых поколений, или общепринятому, или всему тому, о чем говорят писания. Не принимайте ничего за истину на основании одних лишь выводов и умозаключений, или полагаясь на внешнюю видимость, или из пристрастности к какому-то взгляду, или опираясь на правдоподобие, или потому, что так вам сказал учитель. А вот ежели вы сами непосредственно узнали, что какие-то положения нездравы, предосудительны, не одобряются мудрыми людьми, а если их принять и им последовать, то они навредят и причинят страдания, то вы их отбросьте. Или ежели вы сами непосредственно узнали, что какие-то положения здравы, непредосудительны, одобряются мудрыми людьми, а если их принять и им последовать, то они принесут пользу и счастье, — то вы держитесь их, воплощайте их». (2)
Так что высочайший авторитет — это наше собственное переживание истины. Нельзя ничего принимать только на веру, нам необходимо проверить, логично ли это, практично ли и благотворно ли. Недостаточно также проверить учение средствами нашего разума, чтобы принять его, как истину интеллектуально. Если нам нужно благо от истины, надо пережить ее непосредственно. Только тогда мы дознаемся, что она на деле верна. Будда всегда подчеркивал: он учит только тому, что сам пережил при помощи прямого знания, и он побуждал других к тому, чтобы развивать в себе такое знание и становиться авторитетом и для самих себя. «Пусть каждый из вас сделает себя островом, сделает себя самого убежищем; нет другого убежища; сделайте истину своим островом, сделайте истину своим убежищем». (3)
Единственное подлинное убежище в жизни, единственная твердая почва, на которой можно стоять, единственный авторитет, способный обеспечить настоящее водительство и защиту, — это дхамма, закон природы, пережитый и проверенный самолично. Поэтому в своем учении Будда всегда придавал высочайшую важность непосредственному переживанию истины. То, что он пережил, он объяснил сколь возможно ясно, чтобы у других были ориентиры в работе, в приближении к собственному переживанию истины. Он говорил: «Учение, мною вам данное, не делится на внешнее и внутреннее. Я в кулаке ничего про запас не зажал». (4) Не было у него эзотерической доктрины для немногих избранных. Напротив, он хотел, чтобы закон природы стал как можно шире известен, стремился изложить его доступнее, чтобы как можно больше людей смогли извлечь из него благо.
Равным образом он не был заинтересован в том, чтобы основать какую-то секту или установить культ собственной личности. Он держался того, что личность учащего менее важна по сравнению с самим учением. Его целью было показать другим, как они могут освободить себя, а не обратить их в слепо поклоняющихся ему. Одному из последователей, выказывавшему ему чрезмерное почитание, он сказал: «Что тебе до этого тела, подверженного порче? Кто видит дхамму, видит меня; а кто видит меня — видит дхамму».(5)
Преданности другому человеку, каким бы святым тот ни был, для освобождения мало; не может быть освобождения или спасения без непосредственного переживания истины. Поэтому первостепенную важность имеет истина, а не тот, кто ее выражает. Каждый человек, который учит истине, заслуживает всяческого уважения; но лучшим способом выказать это уважение будет самостоятельная работа для постижения истины. Когда в конце его жизни Будде были оказаны необычайные почести, он заметил: «Не таково должное почитание просветленного, не так ему оказывают почтение, не так его уважают, не так выражают благоговение или преклонение. А вот монах или монахиня, мирянин или мирянка, следующие учению, неуклонно идущие по пути дхаммы с первых шагов до конечной цели, которые воплощают дхамму в жизни, работают на верном пути, — они-то и оказывают почтение просветленному, уважают его, выражают ему благоговение, преклоняются перед ним и выказывают ему глубочайшую преданность». (6)
То, чему учил Будда, — это путь, которому может следовать всякий человек. Он назвал этот путь Благородным Восьмеричным Путем, имея в виду практику восьми взаимосвязанных его частей. «Благородным» он назван в том смысле, что каждый, кто идет по этому пути, непременно становится святым человеком — благородным сердцем, избавившимся от страданий. Это — путь прозрения в природу вещей, путь постижения истины. Чтобы решить свои проблемы, нам надо видеть нашу ситуацию так, как она есть на деле. Необходимо научиться узнавать поверхностную, видимую реальность, но и проникать глубже видимости, так чтобы воспринимать более тонкие истины, а затем и предельную истину — и в конце концов пережить истину свободы от страдания. Не важно, какое название мы предпочтем дать этой истине освобождения, будет ли она «небесами», ниббаной или чем-либо еще. Что важно, так это пережить ее.
Единственный путь к тому, чтобы непосредственно пережить истину, заключается в том, чтобы глядеть внутрь, наблюдать самих себя. На протяжении всей своей жизни мы были приучены к тому, чтобы смотреть во внешний мир, нас всегда интересовало то, что происходит снаружи, что делают другие; мы редко пробовали, — если вообще когда-либо пробовали, — исследовать самих себя, свое собственное душевное и физическое устройство, свои собственные поступки, свою собственную реальность. Поэтому мы остаемся самим себе неизвестными. Мы не осознаем, до чего же вредно такое неведенье, насколько мы при этом остаемся рабами безотчетных внутренних сил.
Необходимо рассеять эту внутреннюю тьму, чтобы ясно воспринять истину. Мы должны выработать прозрение в собственную природу, чтобы понять природу существования. Поэтому путь, показанный Буддой, это путь интроспекции, т. е. самонаблюдения. Он говорил: «Внутри этого самого тела высотой в сажень, содержащего дух с его распознаваниями, я познал Вселенную, ее исток, ее прекращение и путь, ведущий к ее прекращению». Целая Вселенная и законы природы, по которым она действует, должны быть пережиты внутри самого себя; и они могут быть пережиты только внутри самого себя.
Этот путь становится также и путем очищения. Мы исследуем истину о себе самих не из праздного интеллектуального любопытства, а с вполне определенной целью. Наблюдая себя, мы впервые начинаем замечать обусловливание реакций, предрассудки, окутавшие наше духовное зрение, которые скрывают от нас реальность и порождают страдание. Мы узнаем о существовании накопившихся внутренних напряжений, которые поддерживают нашу взвинченность или тоску; и мы понимаем, как их можно устранить. Мы научаемся тому, как давать им растворяться; тогда наш дух становится чистым, умиротворенным, счастливым.
Этот путь представляет собой процесс, требующий постоянного прилежания. Неожиданные прорывы случаются, но как результат настойчивых усилий. Работать необходимо шаг за шагом; однако с каждым шагом очевидны немедленные результаты. Мы следуем пути не потому, что надеемся извлечь из него пользу на будущее, и не потому, что надеемся достичь после смерти Небес, о чем здесь на земле мы знаем лишь гадательно: но благо должно быть конкретно, живо, лично, переживаемо здесь и теперь.
И прежде всего это учение для тех, кто будет осуществлять его на практике. Простая вера в Будду или в его учение не поможет нам освободиться от страдания; не поможет этому и чисто интеллектуальное понимание пути. То и другое ценно лишь в том случае, если вдохновляет нас на воплощение учения. Только сама практика в том, чему учил Будда, дает конкретные результаты и изменит нашу жизнь к лучшему. Будда сам сказал:
«Кто-то может повторять множество текстов, но если он не воплощает их в жизни, то такой человек беспечен и подобен пастуху, который лишь пересчитывает чужих коров; награда, достающаяся искателю истины, ему не принадлежит».
