Григорий Курлов - Путь к Дураку. Книга 2. Освоение пространства Сказки, или Школа Дурака
Поэтому мы предлагаем резко сузить масштаб нашего разговора и поговорить уже конкретно о себе — таких родных и близких. Ведь, согласитесь, очень верно было подмечено Достоевским: «Свету ли провалиться или вот мне чаю не попить? Я скажу, что свету провалиться, а что б мне чай всегда пить».
Так что давайте «почаевничаем» немного и обсудим то, что нас всегда интересовало больше всего на свете — себя, родимых. Ведь не случайно великий Сартр писал, что «в конце концов, все люди рождаются лишь для того, чтобы удовлетворить свою громадную потребность в самих себе».
Не верите? А вы всего лишь попробуйте честно взглянуть на себя сквозь иллюзорную ложь своего «эго». Кто-то из наших предков достаточно пафосно заявил, что «величайшая на свете роскошь — это роскошь человеческого общения». Красиво звучит… Но о чём, собственно, это было сказано? Оказывается, всего лишь о нашей неизбывно «пьяной» потребности в любом общении выяснять только один вопрос: «Ты меня уважаешь?» Ведь абсолютно всё, о чём мы говорим и что делаем, сориентировано исключительно на получение подтверждения собственной значимости.
Именно это и станет отправной точкой сегодняшнего разговора.
Ранее мы уже говорили, что в сознании человечества живёт коварный и пагубный стереотип «правильности», причём потребность в нём определена самой социумной природой человека. Дело в том, что стремление всегда «быть правым», необходимость непрерывного самоутверждения— это проявление той функции ума, которую в данном случае есть смысл назвать «контрольной», «проверочной». Именно так программа выживания проверяет качество своего основного инструмента — ментала. Хорошее его состояние — это гарантия её безопасности.
Отстояв перед кем-то свою правоту, мы убеждаемся, что наш инструмент — лучший среди прочих и, значит, на этой игровой площадке нам уже ничего не угрожает.
Для программы выживания доказательство силы ментала равносильно подтверждению её права на существование. Выживает всегда сильнейший, эту древнюю формулу подсознание переносит и на цивилизованного человека — выживает тот, у кого инструмент самый лучший. Причём в самом широком смысле. Хоть в данном случае речь идёт о ментале. Такова логика подсознания.
Увы, конечно, нам, но именно потребность в постоянном навязывании другим своего мнения, своей правды, своего представления о «правильности» и является движущей силой абсолютно всех наших социумных отношений и почти всех — личностных. И именно сюда тянутся корни всей человеческой несчастливости и почти повсеместного трагизма личных отношений.
Существование всегда ложного своей ограниченностью «критерия правильности» приводит к появлению у человека, пожалуй, самой разрушительной и откровенно маниакальной программы — так называемой «должномании».
Должномания, то есть установка на «я должен», «он должен», «все должны», — это один из основных принципов работы нашего ума. А как же иначе? Ведь ментал просто перегружен знаниями и правилами, которые ему теперь жизненно необходимо реализовать (а иначе зачем же они ему?).
И, в соответствии с ними, он начинает непрерывно судить, определять и оценивать поведение и действия других людей. Он просто не в состоянии (это против самой его природы!) принять что-либо без оценки, без строго логических доказательств, вот просто так — взять и согласиться!
Причём самое смешное и обидное, что наши эмоции, то есть именно то, с чем мы обычно соотносим своё ощущение «счастливости» и считаем независимым от ума, на самом деле накоротко с ним связаны и полностью им обусловлены.
«Почему?/.» — кричим мы от отчаяния и боли, потрясая саму Вселенную силой своего трагизма. Но как только нам всё же объясняют, почему именно, мы, самым таинственным образом, моментально успокаиваемся. От одного лишь объяснения. Оказывается, болезненность в нас провоцировал именно ментал, в отместку за неуважение к его «правде». Этот механизм известен достаточно хорошо, и психотерапевты зарабатывают на этом кучу денег. Но ведь боль действительно была реальной и невыносимой! Просто фантастика! Не зря Эпиктетом было некогда сказано: «Людей мучают не вещи, а лишь представления о них».
Наиболее остро должномания проявляется в личных отношениях. То есть — в тех случаях, когда мы свои представления о «правильности» проецируем на близкого человека и немедленно начинаем испытывать мучения уже оттого, что он почему-то совершенно не хочет им соответствовать.
Мы удивляемся тогда: «Как может этот человек жить именно так, ведь он чудовищно не прав в том, как он живёт», — мы ужасаемся и смотрим на него как на жертву, не понимая, что жертвой в данном случае являемся как раз мы, что «правильность», которую он якобы нарушает, определена именно нашей программой выживания и к нему никакого отношения не имеет.
Вы никогда не задумывались, почему нам так нравятся животные? Оказывается, всего лишь потому, что наше понятие «правильности» на них не распространяется. Они не люди и поэтому не могут нас оскорбить своим «неправильным» поведением. Кошки и собаки не обязаны (!) вести себя так, как принято, и делать то, что от них ждут. Особенно это относится к диким зверям. Мы разрешаем им быть естественными, мы просто вынуждены это делать, и вряд ли кому-то придёт в голову указывать слону, как именно ему следует налаживать отношения с партнёршей в брачный период, а уж тем более обижаться на него из-за того, что хобот он при этом держит как-то не так…
Только поэтому наши братья меньшие нас так умиляют и приводят в восторг. Мы не стремимся ими обладать и управлять, мы просто наблюдаем за ними, радуясь их присутствию, самому факту их существования. Вот бы и нам так друг с другом, а? Без претензий на обладание, без огорчений по поводу чьего-то несоответствия чьему-то представлению. Возможно, что не так уж и далёк от истины был неизвестный шутник, сказавший: «Разве женщина становится хуже оттого, что её погладил не ты?» Ведь кошка от этого хуже не становится и мы не будем её из-за этого меньше любить? Или что, мы всё же хуже кошек?
Кстати, обратите внимание — в тех редких случаях, когда животных всё же не любят (увы, но случается и такое), то это происходит исключительно с теми людьми, которые их «очеловечивают», то есть приписывают им человеческие качества. В этом случае они сразу же начинают требовать от них соответствия своему знанию, не позволяя быть естественными. Но хомячкам, кошкам и канарейкам глубоко наплевать на чужие представления, и именно по этой причине они становятся заклятыми врагами таких людей.
Есть два варианта взаимоотношений с животными: это паритетное с ними сосуществование (то есть с полным уважением к их свободе и без попыток эксплуатации) и управление ими через предварительное обучение, а попросту — дрессура.
А теперь угадайте, какому варианту отношений отдаёт предпочтение человек, общаясь со своим «кровным братом» — человеком? Правильно — исключительно дрессуре, гордо называя это «обучением», «воспитанием» и «образованием», но по сути всего лишь постоянно занимаясь выработкой в ближнем своём условного рефлекса на те или иные ментальные категории.
Именно такую совокупность «воспитательно-образовательных» рефлексов принято называть «культурой». То есть «культурный человек», а точнее — окультуренный, — это человек, прошедший школу качественной дрессуры. У него теперь на любую ситуацию есть выработанный и потому ментально-адекватный ей рефлекс, он теперь «знает» — когда полагается подавать даме руку, как долго надо ухаживать за ней перед тем, как уложить её в постель, и какие слова в этот момент положено нашептывать ей на ушко.
Любая культура выросла из культа — задумайтесь над этим. Вначале мы выдумываем себе идола в виде некого понятия, знания или заповеди, затем превращаем его в обычай и традицию, а по сути — возводим в ранг культа и пунктуально ему поклоняемся. И наконец, «завершающий штрих» — подводим под всё это «научно-религиозную» базу и гордо называем культурой.
Но в основе такой культуры лежит всё то же первобытное и трусливое поклонение идолу — выдуманному образованию, сотканному из давно умерших понятий, надежд и страхов; поклонение, совершаемое в тайном, но — увы! — всегда тщетном уповании на его помощь и защиту. А жертвой, принесённой ему, теперь будет полная от него зависимость и абсолютная подчинённость.
