Игорь Ларсон - Самая большая иллюзия
Интересно и то, что Крис поставил перед собой определенную задачу. Он, как талантливый бизнесмен, не привык пускать дело на самотек, поэтому решил, что, увидев пятьдесят сновидений, получит ответы на самые главные, интересующие его вопросы. Он методично записывал сны и анализировал их, отмечая, какие изменения происходят с ним в повседневной жизни. По его словам, после этого самые важные и, как ему казалось, неразрешимые проблемы перестали существовать. Это было больше год назад. Теперь первый этап пройден. Начальная часть анализа позади, и Крис поделился со мной впечатлениями от проделанной работы. Их достаточно много, и они достойны внимания, но я не стану рассказывать о них подробно. Наше общение посвящено не Крису, а рассказу о помощи, которую могут оказать сновидения в деле самоанализа и реализации любых жизненных задач. Поэтому ты узнаешь лишь о последнем, пятидесятом, сне моего друга.
В ходе самоанализа первое и последнее сновидения имеют самую большую ценность. Одно является стартовым, показывает, с чего начинается движение. Второе говорит о финише промежуточного этапа, к которому пришел сновидящий. События из пятидесятого сна дали существенный толчок в развитии Криса.
Вот что он рассказал мне о своем последнем сновидении: «Мне снится, что я нахожусь на приеме у президента. Это президент неизвестно какой страны. В жизни он не похож ни на кого из существующих правителей. Во сне я просто знаю, что он президент. Для меня это факт. Мы сидим за большим квадратным столом в комнате белого цвета. Там нет ламп и окон, но при этом очень светло и уютно. Мы говорим о каких-то важных делах, строим разные планы. Он сообщает, что мне нужно кое-что увидеть и разобраться в этом, тогда я смогу стать премьер-министром в его стране. Я взволнован таким предложением, потому что давно об этом мечтал. Президент протягивает мне нарисованный на листе бумаги чертеж или схему (точно не помню). Так выглядит план того, в чем мне предстоит разобраться. Я всматриваюсь в изображение на листе – и попадаю на широкую ровную дорогу, которая идет прямо, никуда не сворачивая, до самого горизонта. Справа от меня стоит белая лошадь. Во сне мне кажется, что она очень добрая и умная. Я сажусь на нее верхом. Седла нет, но мне очень удобно. Мы скачем по дороге. Я смотрю наверх и вижу клин журавлей, который летит в ту же сторону, куда еду я. Впереди вырастает огромный дворец. Он чем-то похож на индийский Тадж-Махал. Его двери открыты. Они очень большие, пожалуй метров пять в высоту и столько же в ширину. Я на своей лошади въезжаю внутрь здания. Журавли влетают следом и садятся вокруг. Их девять. Я не считал точно, но знаю наверняка, что это так. Смотрю по сторонам. Мы в зале с высоким сводчатым потолком. Через окна, расположенные на высоте в два человеческих роста от пола, проникает теплый свет. Однако окна высоко, и я не могу увидеть, что за ними. В зале много дверей. В какую-то из них мне нужно войти, чтобы выполнить задание. На полу появляется карта. Я смотрю на нее. Мне становится ясно, что зайти предстоит в дверь под номером шесть. Подумав об этом, я замечаю, что стою на полу ногами, лошади нет. Передо мной дверь с шестым номером. Я открываю ее и вхожу внутрь. Кругом белая пелена. Я как будто попал в облако. Вокруг начинают мелькать разные образы, проходит череда различных событий. Четко понимаю, что не только смотрю на них, но и участвую в них. Это не похоже на просмотр кинофильма. Ощущение такое, словно со мной это происходит наяву, но одновременно и совершенно не касается. Я будто нахожусь внутри стереофильма. Я поднимаю правую руку и касаюсь одного образа. Чувствую, что смог его поймать. Потом я делаю его реальным. Не знаю, как это точно передать словами. С помощью моего намерения виртуальный сюжет становится реальностью. Я понимаю, что испытание пройдено. Дальше еще что-то происходило, но запомнить это мне не удалось».
И снова Крису удалось запомнить немало подробностей, – заметил Дрейк. – Как мы видим, в отличие от первого сна, здесь появились четкие намеки на завершение какого-то пути, достижение цели. Начнем с того, что видеть и запоминать подобные четкие, красочные сны может только человек с немалым запасом энергии и серьезным мотивом. Крис внимательно анализировал все пятьдесят сновидений, поэтому его психика привыкла к тому, что на них стоит обращать внимание. Он хотел во многом разобраться, и подсознание активно ему в этом помогало, предоставляя свою помощь в виде понятных снов.
В этот момент я задумался, как ни странно, не о сне Криса, а о том, как Дрейку удается запоминать столько всяких подробностей и потом с легкостью мне их выдавать, словно читая с листа. Я спросил его об этом. Засмеявшись, он ответил:
– Мой отец был неплохим шахматистом. С малых лет он обучал меня тонкостям этой игры. А как известно, ничто так не развивает память, логику и стратегическое видение, как шахматы. Они учат концентрироваться на поставленной задаче, не обращая внимание на несущественное. Вырабатывается привычка нацеливать намерение только на то, что тебя интересует. Остальное словно перестает существовать. В разговоре с тобой я перевожу внимание на те мысли, которые считаю важными на данный момент, поэтому воспроизвести их не составляет труда. Ведь ничто другое мне не мешает. Информация идет четко, беспрерывно. При этом ты остаешься в расслабленном состоянии, не теряя сил на вспоминание. Полагаю, что во время нашего общения тяжелее приходится тебе, – улыбнулся он, – хотя должно быть наоборот: ты просто слушаешь, а я постоянно говорю, думая, что сказать дальше. Однако на деле все иначе. Мне легко, а твое сознание перегружается уже через час. Просто твой разум не подготовлен к тому, чтобы воспринимать информацию, не напрягаясь. Обычный человек, даже сидя в кресле, умудряется устать… – Он снова улыбнулся. – Сомневаюсь, что по возвращении в Нью-Йорк ты бросишься заниматься шахматами, чтобы дополнительно развить память, но если будешь внимательно следовать практикам, о которых мы говорим, энергии на восприятие информации станешь расходовать гораздо меньше. В идеале, пока ты не научился этого делать, нам стоило бы сократить ежедневные встречи до полутора часов, но тогда процесс затянется на несколько недель. У меня просто нет столько времени. Поэтому сейчас мы общаемся по семь часов с перерывом на обед. Понимаю, что тебе нелегко привыкнуть к такому режиму, однако на ближайшие несколько дней это единственно возможный вариант. Кстати, уже довольно поздно. Тебе пора ехать домой и выспаться, а завтра мы продолжим разговор о сне Криса и еще о кое о чем. Я же, пожалуй, еще немного поработаю.
Мы попрощались, и я вышел из кабинета. По дороге домой меня не покидала одна мысль: как он может целый день без остановки говорить со мной, а потом еще и работать над чем-то другим? Надеюсь, когда-нибудь я тоже научусь заниматься каким-то делом дни напролет, почти не расходуя на это энергии.
Глава 6
Сны Криса. Конец анализа
Встретившись на следующее утро, мы продолжили разговор.
– Предлагаю обсудить подробности сновидения Криса как пример самоанализа, – сказал Дрейк, нарочно делая вид, что выступает на каком-то собрании. – Что же он понял из этого сна?
Вот то, что он сам рассказал мне: «Я сижу за квадратным столом на приеме у президента. Президент здесь символизирует наивысшее стремление и надежды. В его лице мне показана одна из сторон моей натуры, которая стремится к высочайшим достижениям. Так как самыми значимыми для меня на этот момент являются достижения, связанные с духовным ростом, то в лице главы государства (моя главная цель) я вижу именно их олицетворение.
Квадратный стол. На языке символов квадрат означает законченность. Встреча проходит в белой комнате. Белый цвет – это чистота, искренность. А комната в сновидениях, как правило, является символом души (подсознания). Выходит, что мне открываются самые великие (президент) и гармоничные задачи (все белое и квадратный стол), которые я осознаю всей душой (комната без окон, залитая светом). Разуму (я сам во сне) ставится задача (президент дает схему). Если я ее выполню, то стану премьер-министром, о чем давно мечтал. То есть вторым по значимости человеком в стране, но не президентом. Я понял, что смогу реализовать свои самые сокровенные на сегодняшний день мечты, после чего мне предстоит постигнуть конечную цель (президент) своего существования, о которой я пока что не знаю, так как думаю только о посте премьер-министра. В чем состоит мое последнее, главное намерение я действительно не знаю, возможно, я должен слиться с источником, с Вселенной. Поживем – увидим.
Дальше передо мной открывается ровная широкая дорога, уходящая за горизонт. Мне предстоит проделать достаточно длинный путь (уходит за горизонт), но он будет ясный и четкий (дорога широкая и ровная). В помощь мне дается белая лошадь. Как мы уже разобрались, белый цвет – символ чистоты и искренности, лошадь же означает силу моего намерения действовать и достичь цели. То есть я смогу пройти путь, реализуя свои искренние замыслы и проявляя настойчивость. К тому же лошадь во сне мне кажется милой и доброй, что еще раз говорит о необходимых для путешествия качествах. На ней нет седла, но, сев верхом, я чувствую себя очень удобно. Значит, мое намерение не стеснено какими-то рамками (седло), а является истинным (сидеть удобно). Мы начинаем путь. В небе я вижу стаю журавлей. Журавль – символ мечты (как правило, недостижимой). Появление этих птиц во время путешествия и полет в том же, что и у меня, направлении говорят о совпадении моих самых высоких (журавли высоко в небе) желаний и выбранной для их реализации дороги. Журавли летят клином. Как известно, клин – это приспособление, которое применяют для разрушения многих предметов, в том числе и очень больших по размеру. Например, в просверленное в скале отверстие забивают деревянный клин и затем поливают его водой. Дерево впитывает влагу и расширяется, создавая трещину в камне. Огромная скала разрушается практически без усилий при помощи маленькой деревяшки. Полагаю, что клин журавлей в моем сне означает, что достижение кажущейся на первый взгляд нереальной цели (вроде нерушимой скалы) на самом деле не требует сверхусилий (клин поливают водой) Главное – спокойно следовать избранным путем (журавли летят туда же, куда я еду).
