Василий Ленский - Запад глазами монастырей
— Итак, тело было всё тем же. Не были заменены внутренние органы. Не сменились глаза и уши. Что поменялось в пользу жизни?
— Прежде всего, мировоззрение, — ответил мужчина. — Оно может быть искренним, но разрушительным. О, как это просто и незаметно!
— К какому органу относится мировоззрение? К слуху, к зрению, к обонянию?
— К уму.
— Как ум стал созидательным? Ведь до этого он был в организме дармоедом.
— Я не такой наблюдательный в смене свойств ума… Однажды я заметил, что радуюсь успехам монаха, который тренировал себя в чудесах. Затем я стал замечать, что мне доставляет удовольствие помогать людям случайным и не знакомым. Я не испытывал ожидания благодарности совершенной мной помощи. Если у меня было больше, то я рад был поделиться. Если у меня была скудная еда, то я ждал голода и ел хлеб, запивая родниковой водой с таким наслаждением, которое не испытывал раньше от роскошных блюд.
— Вы заметили появление у рассказчика двух свойств?
— Всё, что он говорит нам понятно, но различий в опыте сложной жизни мы ещё не видим.
— Он говорит о радости от присутствия монаха и других людей. Он с удовольствием помогает им и испытывает именно в этом удовлетворение. Представьте себе семью, в которой все рады друг другу лишь потому, что есть другой. Вот сын пришел с порванными штанами. Бить его или не бить? Что важнее: человек или предмет?
— Не со зла же порвал.
— А где найдёшь деньги на покупку других штанов?
— Нужно обучать его быть осмотрительным.
— Вот вам и примеры в этих высказываниях, — остановил их Дон Мен. — Сын порвал штаны по своей неловкости и несовершенству в ориентации. Учите, что всё это — сложный комплекс существа, а не правила ума. Вы можете его этому научить?
— Нет.
— Что же вы от него требуете? Другого существа?
— Вы правы, почтенный.
— Теперь о штанах, которые не купишь. О чём сказала эта женщина?
— О себе, она заведомо печётся о материальном благополучии. Нет ей дела до своего сына, — сказал печально мужчина.
— Только людям Запада привычно неживое и материальное ставить превыше живого и человека. Они радуются приобретению очередных квартир и машин, но не восторгаются с появлением в семье даже пятого ребёнка, — сравнил Дон Мен, — но вернёмся к возможности оздоровления. В качествах рассказчика появились качества единства. Приведу пример, и исламе пророк Мухаммед упрекает богатых за то, что они не накормили сироту, не помогли бедному, не приютили путника. Какой прок от перечисленных людей богатому? Но с каких позиций говорит пророк?
— С позиций созидателя.
— Угоден был Мухаммед богатым?
— Нет.
— Они признали не веру пророка, а его силу. Это им понятно. Это на их языке. Но станут ли такие верующими? В них живёт инстинкт шкурников. Этот инстинкт отрицает созидателя. Вот мы и пришли к тому, что на поле человечества пасётся два типа людей: созидатели и мутанты. Лишь созидатель может помочь оздоровить тело. Но, как следовало из рассказа, мировоззрение и инстинкты придётся поменять. Поэтому болезненны для паразитов пророки и созидатели. Говорят непонятно. Живут не так, как все. Настраивают общество против. А так хорошо было. Всё по закону, по правилам, по общественному мнению и согласию.
— Если есть общественное согласие, то тело семьи или общества не будет больным даже в суровых испытаниях.
— Это верно, но мутанты под согласием имеют ввиду насильственное послушание по законам, писанным под себя. Кто создаёт эти законы: пастух, хлебороб, кормилец?
— Есть неписаные законы и в семьях, — сказала женщина. Там тоже есть или единство, или насилие.
— Что же может сделать созидатель, тот, который живёт за счёт общества? Как он может оздоровить больное тело?
— Хорошо, что нас это не касается.
— Коснётся. Паразиты просачиваются даже сюда, в горы. Они — как тараканы.
— Хуже. У них есть сила.
— Именно этим я сейчас с вами и занимаюсь, — сказал Дон Мен.
— Созидатель имеет силу в здоровом обществе. Пример этому — наставники в монастырях. А если тело поражено паразитами? Какая тогда сила у созидателя?
— Сила созидателя в том, что он созидатель.
— Ты что, созидатель? Я прочувствовал реальность в своей семье. Что я могу, кроме развода?
— А откуда ты заметил, что семья больна? По себе?
— Как это «по себе»?
— В том-то и штука, что ты бы иначе не заметил потребителя в своей жене.
— Да. Действительно, получается несовместимость. Если я рад своим ближним, то должен радоваться их недостаткам.
— И недостаткам соседей тоже, — пошутил кто-то.
— Я думаю, что созидатель чувствительнее других к несправедливости.
— Что под этим подразумевать? Паразит громче всех кричит о несправедливости потому, что ему досталось меньше.
— Я о другом. Кричат паразиты для себя. Чувствительность к несправедливости по отношению к другим должна отличать созидателя. При этом, чтобы паразиты не видели себя в «других», созидатель должен забыть про себя. Вот тебе и ответ на «слепую любовь» в семье — ставить себя в жертву…
— Посадить жену на шею, — раздался смех.
— Нет. Если жена не чувствительна к единству, то кто ей подскажет. Только зрячий может указать дорогу слепому.
— Умная должна быть жена.
— А иначе, развод. Положение безвыходное.
— Дома ты устроишь развод, а какой «развод» можно устроить в больном обществе? Дон Мен говорил, что веру Мухаммеда признали через силу.
— Да и святые уединялись в горах и монастырях. Никто не брался за эту задачу.
— Вот тебе и «развод», который устраивали просветлённые с больным обществом.
— Что скажет нам Дон Мен?
— Все говорили хорошо. Но сказать мне вам нечего, — честно признался он. — Нет у меня такого опыта. Пока я знаю лишь то, что зрение, слух, обоняние, осязание, вкус, тело не являются источником страданий и разрушений. Они испытывают страдания, причина которых заложена в уме. Лишь один орган сознания создаёт условия для страданий. Он является разрушителем. Но в уме я не силён. Из наблюдений за людьми мира ума я знаю лишь, что ум продуцирует качества отрицания. Это угнетает жизнь и уничтожает единство. Поэтому я смело говорил, что ум против семьи, сообщества, государства. Все эти объединения существуют на идее единства.
— Но когда страдает единство, то тело болеет. Поэтому я рассказал о своём излечении. Теперь я привёл себя в единство тела внутреннего и внешнего.
— Для этого состоялась добрая воля и готовность. Древние говорили: «Когда ученик созрел, то учитель найдётся». В больном теле семьи или государства может не быть готовности к оздоровлению. Так, не были готовы к оздоровлению евреи, хотя мечтали об этом, и распяли Иисуса Христа. Поэтому я решил постигнуть ум до его глубин. Глубина его не в мышлении, а в инстинктах, которые он развивает.
— Овладев этими инстинктами, Вы обязаны стать разрушителем.
— В том и предупреждение, идущее от просветлённых. Если кто-то овладел мастерством через созидание, для него есть опасность стать демоном. Утешает лишь то, что только созидатель получает право на развитие себя до чудес. Значит, он знает о качествах созидания. Что заставляет мастера со рваться в разрушители, мне предстоит выяснить погружением в мир ума. Для этого я иду на Запад. Они живут разрушением и насилием над народами. Это им родное и даётся «как по маслу». Они теперь мои учителя.
— Разрушители?!
— А кто меня обучит такому искусству?! Созидатель? Тайны разрушителей лежат в их среде.
Глава 10
Бессмертие
По пути в монастырь встретился странствующий монах. Ему не нужно было являть чудеса. Чудес он насмотрелся среди мастеров. Он приобрёл свойство определять уровень и характер человека сразу. Молча, он пошел рядом с Дон Меном. К чему слова? И так понятно, что этот парень дружелюбен и рад любому явлению тела обстоятельств. Он не спрашивал поэтому, куда тот держит путь. Спросить куда человек идёт, может лишь недоразвитый. В теле обстоятельств нет «откуда» и «куда». Там всё гармонично и предопределено самим духом существования. Это не фатализм западных людей. Каждая сущность живёт тем единством самого себя, когда чужого нет. Каждый исполняет сам себя.
— В какой ты теперь реинкарнации? — обратился он к Дон Мену.
— Мне предстоят «гневные» переживания.
— Где-то оступился?
— Наоборот.
— Значит, постиг чудеса и все виды реинкарнаций. Что же потянуло тебя вернуться в мир страданий после чудесных состояний Будды?
— Страдания.
— Не понимаю.
— В практике монастырей ведут сознание от его неудовлетворённого вида к удовлетворённому.
— Это так.
— Основанием лежит аксиома Будды, что мир полон страданий.
— Это так.
