Ошо - Нирвана — последний кошмар. Беседы об анекдотах дзен
Наблюдение предполагает концентрацию. Вы концентрируетесь, словно стремитесь попасть стрелой прямо в центр мишени. Вы фокусируете свое внимание, исключаете из поля зрения все — перед вашими глазами только мишень. Вы забываете обо всем. Необходимо исключить все, сознание нужно пригвоздить к цели. Вот что такое наблюдение.
А бдительность — это медитация. Вы полностью раскрыты, открыты все ваши двери — вы ни от чего не отгорожены, абсолютно уязвимы. Ничто не исключается.
Вы можете слушать меня двумя способами. Вы можете концентрироваться. Тогда пение птиц будет вас отвлекать, потому что вы вынуждены исключать его. Или вы можете медитировать вместе со мной. Слушайте меня медитативно, тогда пение птиц станет частью всего процесса, его не придется исключать. Они говорят о том же самом, только по-своему — они ваши друзья, и вы полностью раскрыты. Вы позволяете случиться всему: все окна открыты, все двери открыты, ветры со всех направлений дуют беспрепятственно. И вас ничто не отвлекает, потому что вы ни на чем не концентрируетесь.
Ко мне приходят люди и спрашивают: «Мы не можем сосредоточиться. Как перестать отвлекаться?» Я говорю им: «Перестаньте сосредотачиваться — тогда не будете отвлекаться. Вы создаете проблему отвлечения самой попыткой сосредоточения».
Медитация — это не концентрация. Она ничего не исключает. Напротив, она включает все. Постарайтесь уловить разницу: в вас не просто открыта узкая щель, вы открыты целиком и полностью. Все проникает в вас. Тогда пение птиц обогащает вас. Где-то залаяла собака — и вы стали богаче. Ничто вас не отвлекает, пока вы не концентрируетесь. Вы сами создаете проблему, пытаясь сконцентрироваться.
Быть бдительным — значит быть открытым, живым, не спящим, не в плену у бессознательного. Но это не результат наблюдения. Наблюдая, вы становитесь напряженными. Если вы пытаетесь наблюдать, вы утрачиваете целостность, вы разделяетесь. Тогда одна часть занимается любовью, а вторая патрулирует спальню, словно полицейский. В таком случае вы не можете быть тотальны в своем действии. А тогда не за чем и наблюдать — любви нет. Растворитесь.
Если вы полностью растворитесь в любви, вы ощутите, как в вас появляется новое качество осознанности. Оно похоже не на карманный фонарик — свет фонарика сконцентрирован, узко направлен — а, скорее, на лампу, свет которой излучается во все стороны. Позвольте любви быть тотальной, и тогда в ней родится осознанность. Не создавайте себе проблем.
Я знаю, вы продолжаете недопонимать меня, потому что продолжаете интерпретировать. Что бы я ни сказал, вы интерпретируете мои слова в соответствии с вашей обусловленностью, мыслями и идеологией — так вы все разрушаете. Просто слушайте меня, не пытайтесь интерпретировать. Оставляйте мои слова нетронутыми, насколько это возможно.
Я не говорю ничего сложного. Я сообщаю вам простые истины. Но вы все усложняете, запутываете. Вы одержимы усложнением. Сначала ум создает проблему, а потом сам же мастерски решает ее.
Если слушать меня правильно — бдительно, осознанно, — вы сможете почувствовать смысл моих слов. Это трудно выразить, но если вы открыты, полны любви и доверия, вы уловите суть сказанного.
Вот почему так необходимо доверие. Поэтому я настаиваю, чтобы вы стали частью моей семьи. Да, вы можете присутствовать здесь в качестве постороннего, как гость, вы можете не быть при этом саньясином — но в таком случае вы многое упускаете. Я буду продолжать говорить то же самое, но вы не поймете меня — сомневающийся, недоверчивый ум будет все время вмешиваться, разрушая и искажая мои слова.
Но когда вы расслабитесь, когда примете меня, сдадитесь, доверитесь мне, тогда все, что я говорю, обретет для вас совершенно иное качество. Только тогда придет понимание.
Пятый вопрос:
Ошо, я слушаю тебя уже в течение целого года, и до сих пор каждое утро — это новое приключение. Я жду твоего появления с замиранием сердца, с непонятным волнением. Неужели такое возможно даже после того, как я слушал тебя целый год? Пожалуйста, расскажи об этом.
Если ты действительно слушаешь с любовью, тогда я могу говорить в течение многих и многих лет, в течение многих, и все равно каждое утро ты будешь испытывать волнение. Любовь все обновляет, потому что любовь никогда не накапливает прошлое. Любовь никогда не становится бременем, она не собирает пыли. Зеркало остается чистым.
Но если вы слушаете умом, такое вряд ли возможно. Тогда год — это уже слишком долго. Вы так плотно забьете голову, так потяжелеете, что начнете терять терпение, и душевное волнение пройдет — потому что ум непрерывно стареет. Ум стареет из-за того, что накапливает прошлое.
Когда вы слушаете сердцем, в вас ничего не скапливается. Каждое утро вы приходите, как будто вновь — как свежая капля росы, как только что распустившийся цветок.
Фактически, я не занимаюсь здесь разговорами. Скорее, я пытаюсь добраться до самого центра вашего существа. Слова — это только повод. Я говорю только для того, чтобы занять вас — так я могу глубже проникнуть в вас. Слова создают климат, в котором я могу проникнуть в самую глубину вашего существа.
Если ты слушаешь сердцем, то это может длиться вечно — ты никогда не устанешь. Любовь всегда увлекает, потому что любовь всегда нова. Сердце всегда увлечено — ему никогда не становится скучно, ничто его не обременяет. Но уму все надоедает, все его тяготит.
Наслаждайся. Это благословение — оно случается редко… с очень немногими людьми. Птицы не перестают здесь петь, но каждый раз их песня нова, потому что их пение ничего не значит.
Если бы я пытался передать вам некое значимое послание, то рано или поздно ваш ум пресытился бы. Он бы сказал: «Ну, все, с меня довольно!» Но мне нечего передавать. У меня нет никакого послания. Я сам и есть послание.
Мне вам нечего передать, кроме самого себя. Я не даю вам никакого учения. Я не учитель. Запомните меня как певца, поэта, танцора — так будет вернее.
Последний вопрос:
Ошо, любовное послание: ты слишком много говоришь.
С тех пор, как я достиг просветления, я не проронил ни слова. Вы все это время слушали кого-то другого, не меня. Я храню молчание. Послушайте внимательнее, и вы поймете: я не произнес ни слова. Тут какая-то ошибка. Возможно, во сне вы слышали, как я говорил. Но я не говорил.
Говорит только тот, кто бессознателен. Когда вы становитесь сознательными, вы смолкаете.
Анекдот:
Джорджу Джонсону, бывалому холостяку средних лет, много раз удавалось избежать ловушки брачных уз, но в этот раз он был безнадежно влюблен в одну молодую красавицу. В конце концов, он спросил:
— Ты выйдешь за меня, Нэнси?
— О, да, Джордж, конечно! — с радостной улыбкой ответила она.
Последовала продолжительная тишина. Наконец, Нэнси не выдержала:
— Джордж, ну скажи же что-нибудь.
— Кажется, я и так слишком много сказал, — упавшим голосом произнес Джонсон.
В бессознательном состоянии вы говорите слишком много даже тогда, когда почти ничего не говорите. И вы становитесь заложником сказанного. Если неосознанные люди будут молчать, мир станет значительно лучше.
Когда вы становитесь осознанными, вы можете говорить бесконечно долго — и этого никогда не будет много. Мир станет значительно беднее, если замолчат те, кто достиг.
На сегодня все.
Глава 5
Убей Будду
Сато-Кайсеки был возмущен положениями коперниканской гелиоцентрической теории, которая явно противоречила древней буддистской космологии, в соответствии с которой в центре вселенной находится Гора Сумеру. Он подумал: если допустить, что буддистские представления о космосе являются неверными, то это сводит на нет тройственный мир и двадцать пять форм существования — а в результате и сам буддизм. Он тут же принялся писать книгу, в которой, не жалея сил и проявляя себя истинным поборником буддизма, отстаивал позиции Горы Сумеру.
Закончив работу над книгой, он отправился к мастеру Экидо и триумфально преподнес ему свой труд.
Пролистав всего несколько страниц и покачав головой, мастер вернул ему книгу со словами: «Какой вздор! Ты разве не знаешь, что основная задача буддизма состоит как раз в том, чтобы разрушить тройственный мир и двадцать пять форм существования? Какой смысл их отстаивать и превозносить Гору Сумеру? Болван!»
Ошарашенный, Кайсеки взял книгу под мышку и отправился домой.
Метафизика — полнейшая бессмыслица, и все же она служит определенной цели, иначе она не просуществовала бы так долго. Человек ощущает себя беспомощным в этом огромном, незнакомом мире — не только неведомом, но и непостижимом. Эта темнота, эта бездна неизвестного сильно беспокоит человеческий ум. Ему нужно как-то успокоить себя — необходимо создать знание.
