Шачинандана Свами - Путь великих прощаний
Однако пастушок стал расспрашивать учителя и, узнав причину беды, с улыбкой воскликнул: «Иди к царю и скажи, что вопрос его настолько простой, что даже безродный пастушок, твой самый последний ученик, знает на него ответ. После этого проси меня войти».
Что было терять жрецу? После обеда он явился, как и было условлено, к царю и передал слово в слово то, что сказал ему мальчик. «Ладно, — сказал царь. — Приведите этого пастушка сюда».
Пастушок вошел и обратился к царю с необычной речью: «Ваше Величество, прежде чем я дам ответ, прошу Вас принять во внимание, что в этой зале нарушается этикет. Вы хотите учиться у меня, однако сидите высоко на троне, а я стою внизу. Ученик, внимающий словам учителя, должен сидеть ниже».
Взволнованный шепот министров разнесся по всей царской зале. Все ждали, что скажет царь. Немного подумав, царь понял, что ему нечего возразить. Едва скрывая свой гнев, он поднялся с трона и пригласил мальчика сесть. Забравшись на трон, пастушок звонко произнес, так что слышали все: «Вот то Бог и делает с людьми: гордых он низвергает, а смиренных — возвышает».
Покинув пещеру Вьясадевы, мы спускаемся к тому месту, где из горы загадочным образом вырывается река Сарасвати. Мы подходим к ней так близко, насколько это возможно. Брызги превращаются в мелкий дождь; Сарасвати бурлит, пенится и клубится. Мост, через который нам предстоит пройти, представляет собой кусок горы; его свалил сюда Бхима, один из могущественных Пандавов, чтобы его братья вместе с их женой Драупади могли пересечь реку. Под нами Сарасвати уходит в поросший мхом овраг. Говорят, что на дне реки, в самом низу оврага, в духовном измерении пребывает Шива, подставляющий свою голову под воды Сарасвати. Мы спускаемся в этот овраг и видим две струйки, вытекающие из горы. Одна из них, по преданию, берет свое начало в волшебном озере Мана-Саровара и под землей течет в Тибет. Рекомендуется испить из этого источника — ум становится ясным и радостным. Каждый из нас выпивает по литру.
Мы карабкаемся дальше в овраг и слышим бурление и клокотание Сарасвати. Этот звук невозможно описать, он почти за пределами слышимости, на высоких частотах. Неожиданно мы видим перед собой йога; мы хотим задать ему пару вопросов, но он погружен в медитацию, его глаза смотрят сквозь нас.
Уже полдень, и мы идем обратно в Бадринатх. На краю деревни стоит огромный камень, в нем отчетливо прослеживаются черты чьих-то глаз. Нам говорят, что это глаза Ананта-Шеши, образа Бога, в котором Он с незапамятных времен наблюдает за всем и вся. Теперь я и сам знаю этот внимательный и участливый взгляд. После обеда мы вновь отправляемся в храм Бадринатхи. На этот раз я вначале совершаю омовение в горячем источнике. Для тех, кто привык мыться в своих личных ваннах, это довольно необычно: купаться вместе с сотней других людей. Впрочем, все дружелюбны и учтивы — ведь они омываются в священном источнике и собираются пойти в храм. Здесь все духовно равны — и нищий, и генерал.
Вода горячая, самый настоящий кипяток. Нужно очень осторожно входить в нее. Содержание серы, однако, так велико, что кожа ничего не чувствует.
После омовения мы с Лакшманом идем к стремительной и холодной Алакананда-Ганге. Вода действительно ледяная, однако мы достаточно разгорячены. Мать-Ганга снова принимает нас в свои добрые, невыразимо приятные объятия. Мы держимся за железные цепи, чтобы нас не снесло обратно в Хардвар, и дивимся ее силе. На какое-то мгновение мне приходит в голову отпустить цепь — что тогда будет со мной?
Мы быстро одеваемся. Возле нас брахман монотонно повторяет свои молитвы. В пяти метрах поодаль почтенный садху подставляет свое тело потокам горячей воды из святого источника, что льет на него слуга. А еще немного дальше сушит свои волосы йог — они (волосы) длиной до земли. Вдалеке слышен разговор деревенских жителей; они стирают в священных источниках свое белье — с мылом, разумеется. Обыватели и святые живут в Индии совсем рядом.
Мы поднимаемся к храму. И вновь уже ставшее привычным чувство: стоит только подойти к алтарю, как все мирские заботы улетают прочь. Шри Бадринатха сидит в падма-асане, позе лотоса. Его спина выпрямлена, а руки покоятся на коленях. В данный момент, правда, нам видны лишь Его корона и роскошный золотой купол над головой; все остальное завешано парчой и гирляндами из туласи. Приглядевшись хорошенько, мы замечаем справа от алтаря изваяние Нары и Нараяны. Святой Нарада Муни склоняет свою голову справа от Них (сейчас его не видно). Слева стоят Кувера, повелитель богатства, и серебряный Ганеша. Гаруда, пернатый носитель Вишну, склоняет свою голову впереди по левую руку от Бадри-Нараяны.
Пока я стою, вознося молитвы, мимо проходит бесконечная череда паломников. На их лицах можно прочесть все трудности, перенесенные ими в пути. Многие сгорблены от старости. Они решились на такое тягостное путешествие, потому что надеются получить благословение, произнесенное Шри Бадринатхой в «Нарада-пуране»: «Тот, кто отправится в Бадринатх и будет постоянно помнить обо Мне — неважно, хороший он или плохой, — вернется ко Мне в духовный мир».
На выходе из храма мы видим генерала индийской армии. Вместе с ним вооруженные до зубов охранники. Генерал поднимается по лестнице и раздает деньги нищим. Он тоже надеется по милости Шри Бадри-Нараяны освободиться от кармы.
6. Йоги и снежные люди
По словам мудрецов, путь к освобождению подобен лезвию: он такой же узкий и опасный.
(из Упанишад)
Мы сидим в моей маленькой комнатке с видом на храм Бадринатхи и поем молитвы духовному учителю. Затем Атмананда прабху начинает лекцию. Он рассказывает:
Давным-давно здесь медитировали Шива и Парвати. Поскольку Шива является величайшим из йогов, а Парвати — величайшей из йогинь, то даже в снежные зимы они не покидали этого места. В один из дней, однако, было так холодно, что Парвати не выдержала и обратилась к мужу за помощью. Шива тут же сотворил два горячих источника, где даже в лютую стужу можно было бы согреться. Вода в эти источники поднимается из вулканических глубин. (Это те источники, где мы вчера купались.)
У Бала-Гопала сомнение:
Как же так, ведь если это место Шивы, то оно должно называться не Бадарикашрам, а Шива-ашрам.
Атмананда улыбается и рассказывает историю, как Вишну хитростью отобрал у Шивы это место:
Однажды, когда Шива и Парвати медитировали — это тоже случилось зимой, — невдалеке послышались чьи-то жалобные всхлипывания. Парвати прервала свою медитацию и отправилась в ту сторону, откуда доносились рыдания.
Она увидела в снегу прелестного мальчика, который горько плакал от холода. В Парвати тут же проснулись материнские чувства. Она подбежала к мальчику и хотела было взять Его на руки и приласкать, как вдруг услышала голос своего мужа: «Не трогай Его! Он явился, чтобы отобрать у нас всё!» Но Парвати не прислушалась к словам Шивы. Она взяла мальчика на руки, накормила Его и попыталась успокоить. Но малыш продолжал плакать, и тогда Парвати, добрая душа, пообещала от чистого сердца: «Я все для Тебя сделаю, только перестань плакать».
Не успела она это вымолвить, как мальчик стал стремительно расти, пока не превратился в четырехрукого Вишну. «Твое обещание должно быть исполнено, Парвати, — сказал Он. — Мне нужно это место».
Шива, с самого начала знавший, кто был их гостем, выразительно посмотрел на Парвати, но обещание было уже дано, и Шива передал эту долину Вишну, который тут же погрузился в медитацию. Долго медитировал здесь Вишну в Своем облике Нараяны, а потом пришла Лакшми и стала деревом бадри, чтобы защищать Его.
Позже, когда Вишну решил покинуть это место, Он проявился в виде камня, и в образе этого священного камня Ему поклоняются на алтаре и по сей день.
Мы решаем пойти в храм посмотреть на этот камень. Чем дольше находишься в Бадринатхе, тем чаще хочется посещать храм. Такое бывает далеко не везде.
Вчера доктор Аурелиус разговаривал по спутниковому телефону со Швейцарией. Вернувшись, он сказал, что у него такое чувство, будто он разговаривал с другим миром.
Несмотря на то что мы недолго находимся в Гималаях, мне кажется, что мой дом здесь, а Европа, с ее жаждой материального совершенства и одновременно с ее неспособностью вырваться за пределы устаревших форм мышления и поведения, кажется мне удивительно далекой, как будто лежащей в ином измерении.
Да, я это тоже ощущаю: мы сейчас в другом мире, а Шри Бадринатха — центр этого мира, мира, который привлекает нас все больше и больше. Так будет и в духовном мире, где чувства, ум и все остальное направлено на служение Кришне. В материальном мире этот центр потерян. Мы превратились в эгоистов. Но духовный мир — это именно то место, где Кришна является единственным центром. Чтобы попасть туда, нам нужно «всего лишь» отказаться от ложного «я». Отречение — это всегда шаг к своему истинному «я». Смысл этих слов становится мне все понятнее. Я начинаю пожинать плоды нашего паломничества.
