Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Эссе о Гите – II
Но подобное изменение можно осуществить только с помощью знания. Необходимо обрести истинное знание себя, Бога и мира, а также все больше возрастать и жить в том более высоком сознании, к которому это знание открывает нам доступ. Теперь мы знаем, что это за знание. Достаточно просто вспомнить, что в основе его лежит не человеческое ментальное видение, а иное, более обширное, преображенное видение и опыт, которые, прежде всего, освобождают человека от ограничений, порожденных чувством эго и его эгоистическим восприятием мира, и позволяют видеть одно «я» во всех, все – в Боге, всех существ как Васудеву, как сосуды Божественного, а свое собственное «я» – как исполненный смысла образ и духовную силу этого единого Бога. В этом объединяющем духовном сознании по-иному воспринимаются жизни других – все происходящее с ними как будто происходит с самим человеком; это видение позволяет превзойти все барьеры и жить в универсальном родстве со всеми существами и одновременно, полностью участвуя в мировых процессах, продолжать осуществлять работу, которую необходимо выполнить ради блага всех, sarva-bhūta-hite, следуя указаниям Божественного и в пределах, обозначенных велением Духа, который является Владыкой Времени. Душа человека, опирающаяся на это знание в своей жизни и деятельности, становится едина с Вечным в его личностном и безличном аспектах, она живет в Вечном, хотя и действует во Времени. И точно так же действует Вечный – оставаясь свободным, совершенным и блаженным, независимо от характера и вида работы, которую ему приходится выполнять в Природе.
Освобожденный человек обладает полным и совершенным знанием, kṛtsnavid, и выполняет любую работу, не будучи связанным никакими ограничениями, создаваемыми умом, kṛtsna-karma-kṛt – только сила, свобода и бесконечная энергия божественной воли в нем определяет масштаб его деятельности. И так как он един с Божественным, он также переживает чистую духовную и безграничную радость, свойственную вечному бытию Божественного. Он с любовью обращается к тому, частицей чего является, – к высшему «Я», к Владыке его трудов, к божественному Возлюбленному его души и природы.
Освобожденный человек не только бесстрастный и спокойный наблюдатель; он возносит к Вечному не только свое знание и свою волю, но и любовь, обожание, страсть своего сердца. Ибо без этой возвышающей любви, поднимающей сердце на новую высоту, вся его природа не сможет достичь полной божественной реализации и объединиться с Богом; блаженство покоя духа должно быть трансформировано блаженством Ананды души. Поднимаясь выше личного Дживы и безличного Брахмана или Атмана, искатель достигает супракосмического Пурушоттамы, неизменного в своей безличности, проявляющего себя как совершенная личность и притягивающего нас к себе этими двумя сторонами своего бытия. Освобожденный искатель совершает индивидуальное восхождение к этому высочайшему Неизреченному благодаря любви и радости, которые его душа обретает в Боге, и внутреннему преклонению перед Владыкой своих трудов; восторг интегральной и абсолютной близости с этим превосходящим всякое понимание универсальным Божеством, осознание его реального присутствия придает совершенство покою и широте безличного и универсального знания, обретенного искателем. Этот восторг возвышает его знание и объединяет его с вечным восторгом Духа, присутствующим как в его глубинах, так и в его проявлении; это также возвышает личность искателя, делая ее сверхличностью божественного Пуруши и объединяя его природное существо и его действия с вечной красотой, вечной гармонией, вечной любовью и Анандой.
Но такого рода преображение означает радикальный переход от низшей человеческой природы к высшей божественной, восхождение всего нашего существа или, по меньшей мере, всего ментального существа, обладающего волей, способностью познавать и чувствовать, из его нынешнего состояния в некое высочайшее духовное сознание, на исполненный всемогущей силы уровень бытия, туда, где царит глубочайшее и беспредельное блаженство духа. В принципе, этого можно добиться, превзойдя наше нынешнее природное состояние и поднявшись на некие небесные планы за пределами земного существования или же еще выше, в сферы некоего супракосмического сверхсознания; этого вполне можно достичь, осуществив переход к состоянию абсолютной и бесконечной силы и бытия Духа. Но пока мы находимся на земле в теле, пока мы живем и действуем, нас прежде всего интересует, что в ходе этого преображения произойдет с низшей природой. Ибо пока что характер и направление всех наших действий определяется природой, которая в своем земном состоянии является Природой трех гун. Поэтому во всем природном существовании и во всех видах природной активности присутствует тамас с его невежеством и инерцией, раджас с его динамизмом и активностью, с его страстью, печалью и извращенностью, саттва с ее светом и счастьем, и все это связывает душу. Но, допуская, что с переходом в истинное «я» душа превосходит три гуны, остается вопрос: каким образом она сможет избежать на уровне своей инструментальной природы ограничений, влияний и результатов активности этих гун? Ибо, как говорит Гита, даже человек знания действует в соответствии со своей природой. Недостаточно, пребывая во внешней природе, испытывать на себе и претерпевать воздействия гун, а возвращаясь в наблюдающее сознание истинного «я», ощущать себя свободным и недосягаемым для них; так как в этом случае сохраняется двойственность свободы и подчинения, остается противоречие между нашим внутренним и нашим внешним состоянием бытия, между нашим «я» и нашей силой, между тем, что мы познаем в себе, и тем, что мы делаем и к чему стремимся. Где же здесь освобождение, где возвышение и трансформация нашей природы в высшую духовную природу, где приобщение к бессмертной Дхарме, где подчинение закону бесконечной чистоты и силы божественного бытия? Если это изменение невозможно осуществить, пока мы пребываем в теле, то тогда нужно признать, что природа не может быть трансформирована во всей своей целостности, и некая непреодолимая двойственность должна сохраняться до тех пор, пока дух не освободится от смертной природы, как от обветшалой одежды. Но в этом случае доктрина действия также не может быть истинной или, по крайней мере, выступать в роли окончательной истины: совершенный покой или, по крайней мере, настолько совершенный, насколько это возможно, все более полное отречение от мира и от деятельности в нем, вероятно, было бы в таком случае самым правильным решением – как, впрочем, это утверждают приверженцы Майявады, которые считают, что путь Гиты истинен, пока мы продолжаем действовать, но поскольку все действия иллюзорны, то высочайшим путем является нерушимый покой. Ими приветствуется действие в духе Гиты, но только как переход, ведущий к отречению от всех трудов и прекращению всякой деятельности, к абсолютному покою.
Это та проблема, которую Гите еще предстоит решить, чтобы обосновать необходимость действий для искателя Духа. В противном случае Кришна должен был бы сказать Арджуне: «Действуй так какое-то время, а потом откажись от действий и следуй более высоким путем». Но он, напротив, говорит, что отказаться нужно не от действий, а от желаний; он рассказывает о том, как действует освобожденный человек, muktasya karma. Он даже настаивает на том, что необходимо выполнять любые действия, sarvāṇi karmāṇi, kṛtsna-karma-kṛt; ибо, по мнению Кришны, каким бы образом ни действовал и ни жил совершенный йогин, он живет и действует в Боге. А такое возможно только в том случае, если природа в своем динамическом и инструментальном аспекте тоже становится божественной, превращается в спокойную, чистую, одухотворенную, несокрушимую силу, не затрагиваемую реакциями низшей Пракрити. Но как осуществить эту в высшей степени сложную трансформацию? Что необходимо для этого сделать? Каков последний секрет совершенства души? Какой принцип или процесс лежит в основе подобного преображения нашей земной человеческой природы?
Глава XVII. Дэвы и Асуры[13]
Реальная трудность перехода от обычной невежественной и порабощенной человеческой природы к свободе божественного и духовного бытия становится очевидной, когда мы начинаем более пристально рассматривать эту проблему и задаваться вопросом, каким образом можно перейти от ограниченной и хаотичной деятельности трех сил Природы к ничем не ограниченной деятельности освобожденного человека, более неподвластного влиянию гун. Этот переход необходимо осуществить, ибо в Гите ясно сказано, что человек должен подняться над тремя гунами или же быть за пределами их влияния, truguṇātīta, nistraiguṇya. Но, с другой стороны, Гита не менее определенно и не менее категорично говорит о том, что здесь на земле в каждом природном существе или объекте эти три гуны неизменно присутствуют и постоянно взаимодействуют. Гита даже говорит, что любое действие человека, животного или силы просто-напросто является воздействием этих трех природных начал друг на друга – по сути, имеет место некий процесс, в котором одна гуна доминирует, а другие оказывают влияние на ее действия и на получаемый результат, guṇā guṇeṣu vartante. Возникает вопрос, может ли быть на уровне нашего существования другая динамичная и кинетическая природа или другой принцип действия? Действовать – значит подчиняться трем качествам Природы; быть выше этих тройственных ограничений значит пребывать в безмолвии духа и полной неподвижности. Ишвара, Всевышний, являющийся владыкой всех действий и процессов Природы и направляющий и обуславливающий их своей божественной волей, действительно находится над механизмом трех гун, качества Природы не могут ограничить или затронуть Его; но тем не менее кажется, что Он всегда действует через них, творит всегда, используя силу свабхавы и посредством психологического механизма гун. Эти три гуны являются фундаментальными качествами Пракрити, необходимыми принципами деятельности исполнительной природной силы, обретающей здесь, в нас, форму, Джива же остается лишь частицей Божественного, погруженной в эту Пракрити. Таким образом, если освобожденный человек продолжает выполнять ту или иную работу, участвовать в динамических процессах, то это значит, что он должен действовать и двигаться в Природе, оставаясь ограниченным ее качествами, подчиняясь характерным для них реакциям. И пока в нем сохраняется природная часть, он, по-видимому, не сможет действовать, пребывая в состоянии свободы Божественного. Но ведь Гита утверждала прямо противоположное; она настаивала на том, что освобожденный йогин не подвержен влияниям гун и, что бы он ни делал, какой бы образ жизни ни вел, он действует и движется в Боге, обладая его свободой и бессмертием, подчиняясь закону верховного и вечного Бесконечного, sarvathā vartamāno’pi sa yogī mayi vartate. Кажется, что здесь мы столкнулись с определенным противоречием, зашли в тупик.
