Владимир Звягин - Бросай пить! САМОкодирование по системе СОС
Это хорошо помогало до того времени, когда меня вообще тошнить и рвать перестало. Так что норму свою я потерял где-то лет в 30. И после этого стало как в анекдоте: “Бочку выпью, ведро выпью, а наперсток не смогу, потому как норму знаю”. Ну а если серьезно, то задним умом я всегда понимал, что норма – это исключительно трезвый, здоровый образ жизни. Жалко и обидно, что к этому сначала тихому, с укоризной, а затем и просто отчаянному голосу своего здравомыслия я так долго не прислушивался. Теперь, после прочтения Ваших книг, я понимаю, что с точки зрения медицины нормой при попадании спиртного в организм является доза не более 2,38 грамма! Это то, что содержится в кружке кваса или стакане кефира! Ну а рюмка водки – это уже предел той физиологической нагрузки, которую еле-еле выдерживают печеночные клетки.
Поэтому если и есть норма биологическая (в среднем около 3 граммов), то с точки зрения психологии норма – это абсолютно трезвый образ жизни. Но если для тебя становится приемлемым употребление спиртного хотя бы по выходным и праздникам, то какую бы норму ты себе ни устанавливал, она будет неуклонно возрастать. Она обязательно будет все больше похожа нарастущий снежный ком, который неумолимо катится с горы к обрыву. И теперь, когда я все это принял не только умом, но и сердцем, для меня больше никакой нормы не существует. Только трезвость, трезвость, трезвость – и так до конца жизни!
Позиция четвертого пальца. В каких случаях возникает желание
добавить? Когда произошла потеря или ослабление защитного рвотного рефлекса?
Желание добавить у меня возникает сейчас практически всегда, если я выпиваю 100–150 граммов водки. Впрочем, поговорка “Пивка для рывка” – это тоже про меня. Как только “захорошеет”, ну и пошло-поехало…
Но иногда желание не выпить, а именно напиться до упора возникает без всякой пусковой дозы. Обычно это случается после нескольких дней трезвости, когда я пытаюсь удержать себя в руках. В таком случае это становится просто навязчивой идеей, с которой совладать одним усилием воли уже не удается. Собственно, поэтому я и решил прибегнуть к помощи системы СОС, наглядное действие которой проследил на одном своем друге.
Вся трагедия моей нынешней ситуации в том, что пить наперстками, с чего начинал когда-то, – уже не для меня. Например, сижу в компании. Выпили по одной рюмке, второй, третьей. Все закусывают, начинают разговаривать, просят меня сыграть на гитаре и спеть, а у меня как раз в это время появляется желание выпить, но уже сразу полстакана, чтобы по-настоящему “зацепило”. А тут приходится под окружение подстраиваться. Это раздражает. Поэтому полное удовольствие получал в последнее время либо в компании себе подобных, либо дома, когда один “расслаблялся ”.
Что касается времени потери защитного рвотного рефлекса, то это произошло где-то лет в 30. Как теперь понимаю, в это время количество переросло в новое качество и совпало с моим вступлением на “скользкие и крутые ступеньки второго пролета алкогольной лестницы”.
В последние 5–7 лет я стараюсь не пить крепленого вина. После него не только сильно болят печень и желудок, но и рвет по утрам, да так, что пока все до желчи не вырвет, я даже закурить не могу. Так что загибать или не загибать четвертый палец – для меня это уже не вопрос. Он у меня еще тогда, когда я книгу Вашу читал, как бы самопроизвольно загнулся…
Позиция пятого пальца. Как давно я стал испытывать признаки похмельного синдрома? Есть ли провалы в памяти или запамятование отдельных эпизодов? Имел ли место алкогольный психоз?
Если не принимать во внимание самый первый печальный опыт знакомства со спиртным в ОПТУ, то, что такое плохое самочувствие после пьянки, я долгое время не знал. Уже работая ветврачом и наблюдая, как мои сослуживцы “болеют”, я думал, что они больше придуриваются. Вроде бы пили вместе: я ничего, нормально себя чувствую, а они ходят с утра, стонут, что голова болит.
Поэтому когда я впервые почувствовал, что это такое, то сначала решил: чтобы не похмеляться, надо меньше пить. Но, во-первых, с каждым разом это удавалось все реже и реже, а во-вторых, и это главное, теперь мало ли, много ли накануне примешь – все равно с утра тянет сначала пива попить. Примешь бутылочку – и можно до обеда работать. А за обедом уже граммов 150 водочки – и снова работаешь. Так что пятый палец нужно загибать без всяких колебаний.
Что же получается? А ничего хорошего. Просто, как только бросил заниматься спортом, как-то незаметно, потихонечку дошел до того, что начал пить по неделе и даже по десять и более дней. При этом я хожу на работу (профессия ветеринарного врача для такого образа жизни все условия создает), ночую дома и даже дела по дому делаю. Но к моменту отхода ко сну я “на рогах”! Вот именно из этих событий последних часов перед сном в состоянии опьянения я многое забываю. Не помню, что говорил и что делал. Например, как начинаю по пьяни воспитывать детей. Стыдно, когда наутро мне это рассказывают! Поэтому лоскутная память – алкогольные палимпсесты – у меня, как говорится, налицо. Она, по-моему, вместе с началом желания опохмелиться поутру появилась.
Все это стало настоящей трагедией для моей семьи. А у меня отличная жена, которую я очень люблю и которая любит меня, и хорошие дети. Мне стыдно перед ними. Я не хочу их потерять и прекрасно понимаю, что если не брошу пить, то это вполне может произойти.
Расскажу о случае, который подтолкнул меня к тому, чтобы я обратился к Вам за помощью. Произошло это незадолго до Восьмого марта. Я к тому времени уже больше недели регулярно квасил. Так вот, один мой хороший знакомый зарезал корову. Я приехал, помог разделать ее. Ну, как положено, посидели после этого за столом, “уговорили” под свежатину бутылочку. Вроде бы все нормально. При прощании договорились, что завтра, то есть 7 марта, я, возвращаясь из города, заеду к нему на машине и завезу бензин, чтобы опалить голову и копыта. Все-таки праздник женский на носу, нужно холодец сварить.
На следующий день из города я приехал уже навеселе. Шофер помог нам коровью голову с рогами опалить, и после этого я его отпустил. Я же остался отужинать под бутылочку, так как живу рядом, через четыре дома по той же улице. Правда, на другой ее стороне в этом промежутке находится единственный в нашем поселке пивной бар. В него-то я и зашел, после того как с другом после ужина расстался…
Очнулся я на следующий день, Восьмого марта, в больнице под капельницей. Открыл глаза, вижу: сидит рядом моя жена и плачет. Я ей говорю: “Ну что ты, все нормально. Возьми у меня в кармане костюма подарок к Восьмому марта”. Я ей в городе коробочку дорогих французских духов накануне купил. А она еще сильнее реветь…
Выписали меня через два дня. Лечившие меня врачи так и не поняли, что у меня было: то ли сильная алкогольная интоксикация (водка плюс пиво и пиво плюс водка на протяжении почти десяти дней), а может, просто отравление паленой водкой в баре. Я же себе сказал: “Все, завязываю. Иду лечиться. Ибо дальше на очереди “Кондрат”, психоз и полная деградация. Я этого не хочу!”»
Заключение
«Итак, подведем неутешительные итоги, которые неизбежно вытекают из моего самоанализа. Во-первых, я загнул все пять пальцев, а это значит, что любой врач-нарколог выставит мне диагноз “хронический алкоголизм второй стадии”. Что касается подразделения этой стадии на “а” или “б” – это роли не играет.
Ведь еще каких-нибудь десять лет тому назад мне при таком раскладе светило либо добровольное лечение в наркологическом стационаре в течение четырех месяцев, либо даже ЛТП. Ну а теперь, во-вторых, я должен оценить это со своей точки зрения.
И здесь меня все же радуют некоторые моменты, которые никогда не нашли бы отражения в жестоком, но точном медицинском диагнозе. Ну, пусть у меня алкоголизм – и даже второй стадии. Но я далеко не потерянный человек для самого себя, для своей жены и детей. Они меня любят и верят в меня!
У меня много друзей, и не только пьющих. У меня хорошая работа и есть чем занять себя в свободное время. Сколько раз звали в школу, чтобы я возглавил секцию. Я как-никак единственный КМС (кандидат в мастера спорта. – В. 3.) в поселке. Поэтому начну по вечерам тренировать ребят. Я очень рад, что мне прямо в больницу принесли Ваши книги. Как только отключили капельницу и я окончательно пришел в себя, то буквально взахлеб прочитал их! Это оказалось самым лучшим лекарством из всего того, что я получил в больнице. Ваши книги меня просто потрясли. Как жаль, что все мое антиалкогольное воспитание когда-то свелось к маминым словам: “Будешь пить – убью!” Правильно Вы говорите, что “палками в рай еще никого не загоняли”. И поэтому я очень рад, что не только полностью изменил свое отношение к лечению гипнотическим кодированием, но и твердо настроился освоить методику САМОкодирования по системе СОС».