Вэй Вэй - Открытая тайна
Есть все основания предполагать и считать, что когда это понимание становится спонтанным (то есть когда мы можем напрямую, бессознательно и совершенно ненамеренно воспринимать таким образом — то есть прямым восприятием, предшествующим имени–форме, предваряющим временную интерпретацию через процесс объективирования «вращающегося» субъекта–объекта), мы освобождаемся от нашей видимой ограниченности, потому как это просто видимость. Это спонтанное прямое восприятие — именно то, что наставники имели в виду, когда говорили об Одной Истинной Мысли, Мысли Абсолюта, или, словами великого Шэньхуя (668–760), последователя Хуйнэна: «Безмолвное отождествление с небытием — это то же, что описывается как внезапное просветление». И также то, что описывается как «когда единая мысль соответствует [истине], у тебя мгновенно проявляется мудрость Будды». («Мудрость» здесь, как и везде, т. е. праджня, означает «субъективность», или необъективное понимание, как говорил Ханыпань). Это «единая мысль», о которой идёт речь, и в этом причина, почему устранение объективной реальности объектов считается главным методом понимания.
Замечание: Про просветление настоятеля Мина, вызванное шестым патриархом Хуйнэном, Фэн Юлань сказал: «Сила вопроса патриарха уничтожила и субъект, и объект. Когда человек как субъект и его объект устраняется, тогда он становится одним с „небытием“, и это описывается как безмолвное отождествление с небытием. Под этим понимается, что человек не только знает, что небытие есть, но он фактически отождествлён с небытием». (The Spirit of Chinese Philosophy («Дух китайской философии»), перевод на англ. Е. R. Hughes, Kegan Paul,1947, стр.166. Также History of Chinese Philosophy («История китайской философии»), перевод на англ. Derk Bodde, Princeton University Press, 1952, том II, стр.397.)
34. Необъектные отношения
Необъектные отношения с собой означают не думать о себе как об объекте — любом объекте, физическом или ментальном.
Знать, что у себя самого нет абсолютно никаких объективных качеств, вообще ничего объективного, что отсутствуют малейшие следы объективности, — значит, конечно же, знать, что есть ты. А это, в метафизических терминах, — просто само отсутствие, само отсутствие отсутствия, абсолютное отсутствие какой бы то ни было объективной черты, природы, или качества, то есть отсутствие самой идеи отсутствия как присутствия воспринимаемого и сознаваемого.
Портрет тебяНеобъектные отношения с другими, со всеми феноменами — воспринимающими или невоспринимающими, — означают перестать рассматривать их как свои объекты.
Мы знаем, что как объекты они могут быть только видимостями в сознании — то есть они лишены собственной природы или качеств (как феномены). Это понимание представляет собой лишь устранение непонимания — того, что технически называют «неведением».
Мы знаем также, что наши объективные (видимые) «я» равным образом лишены природы и качеств, так что и предполагаемый субъект, и его предполагаемый объект сразу воспринимаются как видимости.
Тогда мы осознаём, что то, чем мы все являемся, на самом деле ничем не отличается, и это есть «единость».
В этом нет никакой «любви», поскольку любовь — это выражение отделённости, и эта незрелая форма возбудимости, называемая «эмоциями», замещается чистой эффективностью, тем, что, возможно, называют каруной и что ближе всего определяется словом «радость». Тогда мы не «любим» других: мы «есть» другие и наши феноменальные отношения с «ними» становятся простыми, прямыми и спонтанными. Это открытость, природа которой — радость.
35. «Где же, где?..»
Почему то-что-я-есть не внутри и не снаружи? Потому что я пытаюсь смотреть из «моей» собственной головы[10].
Это повсеместная нескончаемая ошибка.
«Моя» собственная голова не тот центр, из которого можно определить что–либо, кроме феноменального расстояния, и центр того-что-я-есть не там.
А где? Он вообще не где–то «там»: он в каждом «здесь», а каждое «здесь» находится в каждом «там».
«Моя» феноменальная голова не находится вне того-что-я-есть, потому что у того-что-я-есть нет никакого «вне», не находится она и внутри, так как у того-что-я-есть нет никакого «внутри».
Феноменально центр того-что-я-есть находится в каждом «где», а ноуменально — «нигде», потому что «везде» и «нигде» абсолютно тождественны.
Когда я воспринимаю непосредственно, «моя» голова — лишь тщательная концептуальная интерпретация со стороны разделённого ума, объективирующего как субъект–объект, и затем эта концепция возвращается к своему источнику и берёт «мою голову» с собой.
Когда, до концептуальной интерпретации, я воспринимаю непосредственно, умозрительный субъект этого умозрительного объекта также должен отсутствовать.
А если нет объективной «головы», не остаётся и никакого «меня», чтобы не иметь этот устранённый объект.
В этот момент я есть — но нет никакого момента и никакого «где», чтобы этот момент мог там не возникнуть, и никакого «я», чтобы быть.
Замечание: Эти несколько строк уводят дальше, чем их простое выражение — мысль Раманы Махарши из его последней поэмы. Я не знаю, это ли он хотел нам передать?
IIДостаточно ли просто спросить «Кто?». Или надо ещё спросить «Где?» и «Когда?».
Нам кажется, что с устранением «Кто?» останется плотная объективная вселенная, завершённая во всех отношениях, кроме видимого провала наших драгоценных «я».
Но на самом деле всё совсем не так! Желательно понять, что жизненное пространство каждого драгоценного «я» разделяет судьбу его субъекта, какова бы она ни была, поскольку всё, что ощущается и познаётся органами чувств с его объективным возникновением, феноменально неотделимо от этого. Также длительность, выдуманная, чтобы все элементы или события могли развиваться в восприятии, больше не будет иметь видимого существования в отсутствие таких элементов или событий и средства их выражения.
Отсюда следует, что пока есть объективный «Кто?», будет и объективное «Где?», и также объективное «Когда?», но в отсутствие одного из них остальные также будут отсутствовать.
Но поскольку феноменальный «Кто?», как и феноменальная вселенная, не исчезает как видимость вследствие постижения, что все феномены — лишь видимости, отождествление с объектом разрушается, и последующее освобождение — это освобождение не только от «Кто?», но также от «Где?» и от «Когда?». Предполагаемый феноменальный «субъект» перестаёт верить в невозможное и узнаёт наконец, чем он всегда был и чем всегда была феноменальная вселенная, не знающая ни «Кто?», ни «Где?», ни «Когда?».
Но спектакль продолжается, как и феноменальный «субъект», каким бы пробуждённым он ни был. Для него «Кто?» «Где?» и «Когда?» — ничего не значащие термины, хотя он продолжает использовать их, как это делают другие, — «другие», настолько же бессмысленные в их собственном понимании «смысла», как и то, Кем они могут «быть», Где они могут «быть», или Когда они могут «быть». И его единственная мотивация — стремление привести их к тому же пониманию нереальности того, что они принимают за реальное, и реальности того, что они считают выдумкой.
36. Quod erat demonstrandum[11]
Никто не верит, что он не существует,
Никто никогда не верил и никогда не поверит, что он не существует.
Почему так?
Потому что нет никакой сущности, чтобы верить, что она не существует[12].
Именно это имеется в виду, когда говорят, что она не существует и не не существует[13].
Тогда что же она такое?
Она есть отсутствие того, что не есть она,
То есть всего, чем она может себя помыслить.
37. Я-Я: Эта вселенная, которая есть мы
Когда субъект смотрит, субъект видит объект.
Когда субъект видится смотрящим на объект,
Субъект становится объектом и перестаёт быть субъектом.
Когда субъект смотрит на самого себя, он уже ничего не видит, поскольку видеть нечего, так как субъект, не будучи объектом как субъект, не может быть видим.
Это «зеркало пустоты» — отсутствие чего–либо видимого, чего–либо, что может быть увидено, то есть субъекта.
Но это не «зеркало», и не «пустота», и не что бы то ни было ещё.
Это даже не «это».
Это трансцендентность субъекта и объекта — то есть чистая естьность.
Это то, что есть — полное отсутствие, которое есть присутствие всего, что кажется существующим.
Может, и можно сказать это лучше, но добавить больше нечего.
Замечание: «Я-Я» — термин, используемый Шри Раманой Махарши для обозначения абсолютного Я.
