Феодор Студит - Преподобный Феодор Студит. Книга 3. Письма. Творения гимнографические. Эпиграммы. Слова
Добавляя одно чудо к другому, узнаем добродетель отца. Некая Елена, спутница жизни патрикия Мануила, подобно царице приближалась из-за болезни к вратам ада, а родные ее уже готовили обычное для похорон. Но великий святой, представ и коснувшись рукой головы страдающей, поверх нее в воздухе запечатлел над телом крестное знамение и вернул ее из глубин смерти. Тотчас же она исцелилась и избавилась от владевшего ею мучения.
Рассказывают, что то же самое случилось и с упомянутым выше мужем этой женщины. Он, лежавший на скимподе[2134], получив от врачей окончательное суждение о неминуемой смерти, встал и стал молить святого, призывая облечь его в ангельскую монашескую схиму. Но преподобный ответил ему на это: «Не полезно это будет тебе, чадо, ибо надлежит тебе, избежав последствий этой болезни, по благодати Божьей исполнять [государственные] должности. Но когда придет тебе время, приму я тебя, постриженного и украшенного добродетелями для перехода в мир иной». Сбылось пророчество: за предсказанием последовали дела, ибо муж сей, уже на ложе избавившись от болезни, занимал различные должности, а в конце концов, захворав на недолгое время, согласно решению праведника, принял постриг и отошел ко Господу.
У Феофила по прозвищу Лиадит, родственника Мелиссинов[2135] (этот муж был их зятем, но родовое прозвище, которое они носили, стал, злоупотребляя, прилагать к себе, ибо был уже почтен чином протоспафария[2136]), рождавшиеся младенцы немедленно расставались с жизнью, и были супруги лишены [Col. 917] этой сладчайшей в жизни радости, ибо поистине очарователен младенческий лепет, происходящий от неумелости их языка. И вот, возымев благое желание, приходят они к этому великому светочу, припадают к его ногам и со многими слезами рассказывают ему о страдании от бездетности. И как бы защищаясь неким щитом от нежданного нападения смерти на младенцев, упрашивают они преподобного даровать [их чадам] возрождение при божественном Крещении. Он не внял их просьбам, однако коснулся головки младенца, который родился у них, своей левой рукой, а другой, приподняв его и помолившись достаточное время, сказал: «Ступайте домой, ибо вот что говорит Святой Дух: будет жить ваша дочка (ибо была у них девочка), а вы своими глазами увидите сыновей ее сыновей, и так в радости и сами покинете сей мир». И в этом случае исход дела произошел согласно словам отца, и стали они, хотя и лишенные сыновей, известны как многодетные.
Но к чему мне рассказывать всё в подробностях? Уже было показано, что великий [Николай] наряду с пророческим дарованием украшался со всех сторон зерцалом чудес, хотя из-за отдаленности времени большинство их погребла в своих глубинах Лета. Но поскольку в силу слабости своей наш рассказ не вполне ясно указал на его доблестные деяния, давайте, насколько хватит сил, сопоставим его подвиги с древними и благодаря этому познаем сего мужа. Ведь дары Духа неотделимы друг от друга, хотя и различно их действие.
Рассмотрим дело следующим образом. Ты дивишься прямоте души Авеля и рано явившемуся [в нем] первородству даров, поскольку они удостоились похвалы даже со стороны Бога (Быт. 4:4), упованию Еноса и перенесению Еноха [к Богу] (Быт. 5:24). Подивись же, если желаешь, и с самого младенчества, с рождения проявившемуся преложению к Божественному его разума, начаток возраста принесшего в умную жертву от духа сокрушенного; честнейшему принесению [им] даров и упованию, от сего происходящему; и каждодневно происходившему перенесению [его] ума к вещам сверхчувственным. Обыкновенно бывает в таких делах, что совершенство приношения исходит из внешнего – в его случае оно исходило от него самого. Если ты противопоставишь нашему отцу произошедшее от руки Божьей творение праотца, его пребывание в раю и первое законоположение, то найдешь еще большую, а не меньшую похвалу его добродетели: допускавший здесь позволительность ослабления заповеди получал райское блаженство, хотя вовсе и не с праведниками[2137]; впрочем, никто не способен достичь совершенства, согласно великому апостолу (см. Евр. 11:40).
[Col. 920] Ты восхваляешь бегство Ноя от потопа (Быт. 6–7), совершенное в праведности, и помещение в деревянный ковчег бессловесных животных (Быт. 6:19–20), гостеприимство Авраама (Быт. 18) и новое жертвоприношение Единородного, приносящего Жертву по обетованию[2138]. Восхвали же и веру Николая во время еретического потопа, спасшего множество родов существ разумных, чистоту его ума и приготовленную во священстве его гостеприимную трапезу для Самого Христа Бога, ибо всего себя превратил он во священную трапезу и плод духовный. Поистине чудесно призвание Авраама, бывшее еще до Рождества! Сей же оказался вызвавшимся добровольно уже после Рождества!
Чудесна и лестница Иакова (Быт. 28:12) как прообраз чудесного таинства, и ловкость его со скотом (Быт. 30), и благоденствие его в двенадцати отпрысках чресл его. Но и в самом деле чудесной оказалась лестница добродетелей Николая, и пастырская опытность его с существами разумными, и множащееся духовное рождение чад от чресл [его]!
Иов претерпеванием гноища и бедствий заслужил всеобщее восхваление. Николай же, облекшись мужеством подвигов и рубцами от ран, неся на себе заключения в разных местах как грязь, выказал равное терпение.
Великий Моисей стал Богом фараону (Исх. 7:1) и чужестранным предводителем народа, кротким законодателем и много кем еще. Николай же по положению – бог, подобный ему, и кротчайший законодатель, заповедающий всем воздерживаться от дурных деяний и жезлом бесстрастия совершать различные чудеса. Подражал он непобедимости в битвах Давида, мужественно обращая в бегство фаланги еретиков. Не буду даже говорить о ревности Финееса (Чис. 25:6–8), о Кармиле Илии (3 Цар. 18) и силе Елисея в милоти, проистекающей от двойного дара Духа (ср. 4 Цар. 2:9). Их великий отец от избытка добродетели, насколько мог, во всем воспроизводил.
[Col. 921] И если ты решишь проследить даже отправку Иосифа за хлебом в Египет (Быт. 41–42), то сделай это, и ты увидишь, что существует большее, чем ты исследовал. Ведь когда надлежало преподобному, согласно великому апостолу, хорошо выдержав соревнование на атлетической палестре, уплатить общий долг природе (из-за болезни лежал он на кровати, в то время как дети уже стояли вокруг него и оплакивали исход страдания), говорят, что он спросил, не испытывают ли они недостаток в чем-либо из потребного, тем самым, как я полагаю, ободряя их отчаявшиеся души. Они же, ошеломленные странностью его вопроса, ответили ему, упомянув о случившейся у них недавно недостаче хлеба.
Тогда великий отец восстенал и как бы в Духе произнес: «Я ухожу и отправляюсь к отцам моим, ибо знаю я, что это мне ныне уготовано. Вам же Тот, кто в древности Израилю в изобилии подал манну (Исх. 16:35) и воду из скалы в пустыне (Исх. 17:6), на третий день разлучения меня с вами Сам предоставит хлеб досыта». И словом приказав братьям совершить удары в било как для священного собрания монахов, увидел их собравшимися воедино и, как смог, возгласив к ним прощальные слова, назначил по их желанию настоятеля. Им оказался дивный Климент, носивший имя как виноградник[2139], отягощенный плодами, несущий вечно цветущие грозди добродетелей и исполнявший тогда должность эконома.
Сам же преподобный, непродолжительное время пострадав от болезни, еще до отшествия своего весь уже отошел, умом отвлекшись от земного. Вытянув ноги и запечатлев руками знамение креста, с полной уверенностью вручил свою душу унесшим ее Ангелам на семьдесят пятом году жизни своей в год 6376 от сотворения мира[2140], в первый индикт, в четвертый день месяца перития, который есть февраль.
Его украшенная многими подвигами гробница была поставлена рядом с блаженным Навкратием, с правой стороны, в расположенной в восточной части храма Предтечи[2141] всеславной и священной усыпальнице мучеников, там же, где был поставлен и всечестной, поклоняемый и чтимый гроб преподобного отца нашего Феодора.
Но что же было после этого? Неужели меньше или как не должно сбылось прореченное [им] или хуже исполнил он обетования из-за удаленности времени? Никоим образом! На третий день после его славного переселения [в мир иной] послал он полный хлеба корабль из числа судов христолюбивого царя Василия и наполнил монастырские амбары, так что в большом исступлении, пораженный изумлением [Col. 924], блаженный Климент воскликнул: «Вот, отцы, общий наш отец на третий день, как и обещал, исполнил долг своего расположения к нам, явив нам всем чудо своего свободного обращения к Богу!»
Вот и есть у тебя теперь решение задачи, ловко разъясняющее поиск хлеба в Египте Иосифом, хотя одно чудо и превосходит здесь другое. Обращу я теперь слово к другому дивному событию. После того как славный Климент, в течение многих лет управлявший обителью, в семнадцатый день июля отошел ко Господу, а Иларион, во всем обнаруживающий свойство веселости нрава, соответствующей имени[2142], недавно стал настоятелем, ученик преподобного отца нашего Николая по имени Антоний, которого за его случайный признак некоторые прозвали Мавром[2143], в течение многих лет страдавший геморройной болезнью, из-за тяжести ее отчаявшись в помощи врачей, получил наконец наставление от упомянутого отца Илариона лечь в келлии, в которой прежде жил служитель Христов Николай, и там переносить телесный недуг. Когда он там с большой радостью разместился, явился к нему во сне святой, сказав примерно так: «Смиренный Антоний, что за болезнь беспокоит тебя?» «Описав ее, – рассказывает Антоний, – я не скрыл ее неизлечимости». «Не бойся больше, – сказал великий отец, – ибо будешь ты отныне здоров, и болезнь эта не будет тебя беспокоить». Придя в себя, будучи уже не во сне, собственными глазами увидел он преподобного со спины, выходящего из келлии. После этого тотчас прекратилось истечение крови, а келлию наполнило сильное благоухание, исполнив радостью сердце смиренного Антония. Прошло уже сорок лет, и с тех пор его по благодати Божьей более не беспокоила эта болезнь[2144].
