Роман Силантьев - Новейшая история ислама в России
В настоящее время режим наибольшего благоприятствования со стороны властей имеет ДУМ РТ, значительная часть затрат которого компенсируется властями Татарстана и администрациями его населенных пунктов. Так, комплекс Российского исламского университета, здание резиденции ДУМ РТ, а также значительная часть республиканских мечетей, включая помпезную «Кул-Шариф», были построены либо напрямую за счет республиканского правительства, либо путем добровольно-принудительного сбора денег с коммерческих организаций. Имамы бедных сельских приходов имеют возможность по совместительству устраиваться на относительно престижные должности агрономов или бухгалтеров, а в некоторых районах мусульманским организациям централизованно передается часть урожая. Делопроизводство и внешние связи Казанского муфтията осуществляются в тесном взаимодействии с местными госструктурами, что позволяет значительно повышать их эффективность и не тратить средства на оплату высококвалифицированных специалистов.
Единственным заметным минусом для ДУМ РТ здесь стала его полная зависимость от президента Шаймиева, который вполне может рассматривать муфтия Гусмана Исхакова как своего советника по исламским вопросам. В случае с приглашением папы римского на празднование тысячелетнего юбилея Казани эта зависимость сыграла с муфтием злую шутку, подставив его под град резкой критики коллег из других духовных управлений. Впрочем, столь показательному союзу между властью и муфтиятом предшествовал длительный период конфронтации, во время которого структуры Шаймиева не только не помогали мусульманам, но и пытались отправить их лидеров за решетку. Пример ДУМ РТ, на данным момент оставшейся единственной реальной мусульманской структурой своего региона, наглядно демонстрирует, что проще всего господдержку получить муфтиятам-монополистам или хотя бы субмонополистам. К таким ДУМам могут быть также отнесены все северокавказские управления, Московский муфтият, ДУМ Нижнего Новгорода и Нижегородской области, ДУМ Поволжья (в пределах Саратовской области), ДУМ Республики Коми, Региональное ДУМ Самарской области, Региональное ДУМ Астраханской области, Региональное ДУМ Волгоградской области, Региональное ДУМ Пермского края, Региональное ДУМ Республики Удмуртия, Региональное ДУМ Республики Марий Эл, ДУМ Республики Калмыкия, Енисейский муфтият, Региональное ДУМ Ханты-Мансийского АО, также Курганский и Якутский казыяты ДУМАЧР. Их статус позволяет без особых проблем привлекать больший или меньший объем средств из региональных бюджетов и рассчитывать на опосредованную помощь властей. Такого рода помощь предполагает: предоставление духовным лидерам некоторых привилегий чиновников (служебных квартир, служебного автотранспорта, особых номеров и документов, облегчающих доступ в госучреждения); льготную аренду помещений; финансирование учебных заведений и курсов, помощь в проведении социальных инициатив, льготные расценки в типографиях; предоставление времени на радио и телевидении, а также режим наибольшего благоприятствования со стороны официальных печатных СМИ; помощь в проведении конференций и семинаров; получение различных видов гуманитарной помощи; беспрепятственное открытие молельных комнат в военных частях и местах заключения. Следует ли говорить, что все эти льготы сильно облегчают жизнь вышеперечисленным муфтиятам, однако помимо них в стране действует и немало конкурирующих мусульманских структур. Действительно, если в регионе оказывалось несколько централизованных мусульманских организаций, то его власти становились перед выбором – кому из них и в каком объеме помогать. При этом лидеры субъектов Федерации имели полное право сделать своим приоритетным партнером только одну мусульманскую структуру, в то время как ее конкуренты объявлялись раскольниками, аферистами, экстремистами или просто утратившими свой авторитет «советскими муллами». Это обстоятельство стимулировало соперничающие мусульманские организации бороться за расположение властей, а в случае неудачи вынуждало их заручаться финансовой поддержкой оппозиции.
Первыми с полноценным мусульманским расколом столкнулись власти Татарстана и Башкортостана. Но, если президент Шаймиев сумел, в конце концов, объединить своих мусульман в единую организацию, то президент Рахимов до сих пор вынужден мириться с присутствием в своей республике двух сопоставимых по влиянию муфтиятов – ЦДУМ (в лице Регионального ДУМ Республики Башкортостан) и ДУМ РБ. В 1992 году он пытался поддерживать ДУМ РБ, затем переключился на более авторитетную структуру верховного муфтия Талгата Таджуддина. Так, в 1997 году Рахимов возглавил попечительский совет по строительству уфимской Соборной мечети «Ляля-Тюльпан» и издал указ «О льготах для предприятий и организаций, направляющих средства на строительство новой соборной мечети-медресе в городе Уфе», что позволило оперативно привлечь нужные средства и всего за год завершить строительство мечети. Впрочем, впоследствии власти Башкортостана поддержали также инициативу ДУМ РБ по возведению альтернативной Соборной мечети. В настоящее время и ЦДУМ, и ДУМ РБ получают поддержку как республиканских властей, так и структур более низкого уровня и не выдвигают никаких претензий относительно ее объемов.
Башкортостанская схема поддержки мусульманских организаций применяется также в Республике Мордовия, в которой одновременно появилось два конкурирующих муфтията, Ульяновской области, где их насчитывается целых три, Томской области, в которой продолжается противостояние Томского мухтасибата ДУМ Сибири и Томского казыята ДУМАЧР, Кемеровской области с ее Кемеровским мухтсибатом ДУМ Сибири и Кузнецким казыятом ДУМАЧР, и ЯмалоНенецкого АО, где сосуществуют Региональное ДУМ Ямало-Ненецкого АО в составе ЦДУМ и Ямало-Ненецкий казыят ДУМАЧР. Кроме того, после некоторых колебаний к такой модели пришли власти Пензенской, Свердловской и Омской областей, которые сначала отдавали предпочтение соответственно Единому ДУМ Пензенской области, Свердловскому и Омскому казыятам ДУМАЧР, а затем восстановили партнерские отношения с их конкурентами – Независимым ДУМ Пензенской области, Региональным ДУМ Свердловской области и Омским муфтиятом.
В свою очередь, администрации Санкт-Петербурга, Ленинградской, Ростовской, Оренбургской, Кировской, Новосибирской, Челябинской, Тюменской и Волгоградской областей, Ханты-Мансийского АО считают своими единственными партнерами только муфтияты и мухтасибаты ЦДУМ, в то время как их оппоненты, по сути, приравниваются к сектантам (Впрочем, в свое время «сектантскими» считались и такие подразделения ЦДУМ, как Региональное ДУМ Татарстана, Региональное ДУМ Москвы и Московской области и Независимое ДУМ Пензенской области). Естественно, что такая модель вызывает серьезную критику «обиженных» мусульманских организаций, провоцируя их на конфронтацию с властями и на публичные заявления о нарушении своих прав. Чтобы избежать такой критики, некоторые региональные власти – ставропольская, краснодарская, приморская, сахалинская – просто не оказывают никаким мусульманам помощь.
Интересно отметить, что первый заместитель муфтия Татарстана Валиулла Якупов выделяет три основных способа самофинансирования ДУМов, которые, по его мнению, позволили бы им стать более независимыми от бюджетной помощи: использование вакуфного имущества, возрождение гошера – «10%-ного отчисления от урожая неорошаемых культур и 5%-ное отчисление от орошаемых участков», а также систематический сбор садаки и поступлений от проведения религиозных обрядов.
5. Разница в экономико-географическом положении мечетей как фактор раскола – финансовые предпосылки смены юрисдикционной принадлежности
Диспропорция бюджетов враждующих центров ислама, сложившаяся вследствие вышеописанных причин, позволяла им успешно использовать финансовый фактор для расширения сфер влияния. Условия жизнедеятельности мусульманских центров допускали возможность конвертации материальных ценностей в блага иного плана, в том числе и те, которые, казалось бы, за деньги купить нельзя.
Общины любой традиционной религии в России делятся на бедные и богатые, однако именно в исламе разница в их доходах наиболее велика. В отличии, например, от православных приходов, географически мусульманские общины расположены достаточно неравномерно – так, в чувашском селе Шыгырдан действует столько же мечетей, сколько и в Москве, в то время как московская умма по размерам крупнее шыгырданской в 200 раз. Аналогичную ситуацию можно наблюдать и в более исламизированных регионах – в Казани действует около 40 мечетей, а в Уфе, превосходящей ее по численности мусульманского сообщества, – всего 3. В итоге рентабельными оказываются только общины крупных либо богатых городов (Имеются в виду «нефтяные» города Тюменской области, ХантыМансийского и Ямало-Ненецкого АО, Норильск и др.), да и то при условии относительной монополии (не более 3-4 на город), в то время как большинство остальных постоянно испытывает недостаток финансовых поступлений.
