Макарий Оптинский - Письма о смирении, самоукорении и терпении скорбей
Остаюсь твой богомолец, многогрешный И. М. Не срамляя тебя сие пишу, нояко чадо мое возлюбленное наказую(1Кор.4:14).14 декабря 1842 года.
Письмо 390
Вот уже полтора месяца я ничего о тебе не знаю; последнее твое письмо имею от 31 января, коего главная материя состоит в том, что беспокоят тебя хульные помыслы против Бога и неверие к Священному Писанию.
До сих пор я не успел ничего к тебе ответствовать, так скажу нечто. Ты должна знать корень, от которого произрастают сии ветви; это есть гордость; от оной прозябают хульные мысли и неверие. Видишь, какой горький плод! И что хуже этого? Я знаю, что ты не хочешь их и скорбишь за то, что они к тебе приходят: но они служат тебе наказанием, чтобы ты смирилась во всех твоих обхождениях, делах, словах и помышлениях; как же смириться? — Не знаю, понимаешь ли ты это? — Когда не знаешь, то спроси мать, она тебе покажет у св. Иоанна Лествичника, что от послушания рождается смирение; а у св. Кассиана, — через откровение помыслов и недоверие себе рождается смирение. Зачем ты пошла? — Надобно то и помнить; ты пошла спасти душу свою; а спасения без смирения не обрящешь; надобно же и стараться о приобретении оного. Не думай, что сама собою можешь приобрести оное и спастись: совсем нет; хоть бы ты и показывала себя такою наружно, но сие не принесет тебе пользы, когда внутрь тебя сокрываются различные страстные помыслы; не стыдись их открывать; отвергши неверие, имей веру, они потребятся; помни, что батюшка тебя поручил матери Н., - через нее и спасешься. Избегай всякой политики в откровении, но все говори, хоть бы и против нее смущал тебя помысл; знай, что это от зависти вражьей происходит, чтобы лишить тебя пользы.
С сестрами обходись смиренней; помни, что они несут твои немощи и трудятся, и потому мысленно имей себя последнейшу всех, через что и они будут мирны, а ты еще более. И. М. 14 марта 1842 года.
Письмо 391
Ты думала, я на тебя гневаюсь, — что долго не писал, но ведь писать надобно, когда дело есть и когда от письма сего может произойти душевная польза. Я к тебе много писал и давал наставления, чтобы имела откровение, но ты пишешь, что не видишь своих пороков и не знаешь, в чем относиться и о чем вопрошать? Кажется, это происходит от гордости, ибо смирение открывает нам всегда наши грехи и свои немощи познавать, а без сего трудно спастись. Думая, что идем правым путем, вместо того прельщаемся, и вместо мира, тишины и спокойствия обираем плоды горести, смущения и нестроения и лишаемся благонадежия во спасении. Я, кажется, тебе уже предлагал прочитать статьи у Симеона Нового Богослова, у Каллиста главы 14, 15, и у Феодора Эдесского 40 и проч., у аввы Дорофея: "О еже не составляти свой разум". Ежели же ты из оных не понимаешь, то спроси о сем мать Н., ей виднее твое устроение от всегдашнего сообращения; и даже проси ее, чтобы обличала тебя сама в твоих немощах, а то горе тебе, когда не будешь познавать оных! — Не будешь и смиряться, а без смирения спастись не возможно. И. М. 31 марта 1842 года.
Письмо 392
Ты не должна скорбеть о том, что мать З. не зашла к вам. Этот случай надобно отнести к промыслу Божию, ведущему, что может быть для нас полезно и что вредно, а что и для искуса нужно. Подобно и делающаяся с тобою скука промыслом Божиим попускается, к искусу твоей к Нему веры и любви, и называется духовный крест. Ежели бы ты имела внешние скорби: поношения, досады, укоризны, во всем нужды, и терпела их со смирением, то избежала бы оного внутреннего огорчения, а как ты находишься от всех оных невольных прискорбий свободною, то и налагается духовный крест, чтобы не быть осужденной за праздность и спокойствие. Ты должна не малодушествовать в оной, но принимать и терпеть великодушно и благодарить Бога, вся премудростью Своею устрояющего к нашей пользе. Бывает причиною оного и тщеславие, мнение о себе и похвала от людей. И. М. 25 июля 1842 года.
Письмо 393
Ты приняла мое письмо со скорбью; но я писал к тебе не с тем, чтобы тебя оскорбить, но доставить пользу. Ты жалуешься на свой несносный характер; когда же оный для тебя несносен, то каким должен быть для других, а паче для матери Н., пекущейся о твоем спасении?
И когда она вместо благих плодов: смирения, терпения и любви, видит противное? И не оставляет тебя единственно только из послушания и надежды: — не будет ли исправления? Мне также это прискорбно, — и не видя, а только слыша, получая ваши письма; и невольно должен был употребить строгость, потому что мягкие слова не только не пользуют, но и вред приносят. Ежели же ты имеешь веру к моей худости, то не должна ли принять и наказание, яко от любви, а не от ненависти происходящее? В противном случае, мне стоило бы оставить тебя и замолчать, предав тебя идти своею волею и разумом. Но я, хотя и предоставляю это на твою волю, но пока ты сама не бросишь грешного Макария, я все тебя возбуждаю и показую тебе путь. Ежели бы ты сначала внимала словам моим, — да и не моим, а словам и учению св. отцов, которые я тебе предлагал к руководству, то давно бы ты имела облегчение в своих страстях.
Когда есть у тебя мои письма, то прочти показанные в оных тебе места учения св. отцов, нужные для тебя, и отдай себе отчет: имела ли ты попечение вести себя по оным, по силе твоей, сколько можно? И ежели нет, то кто ж тебе виноват в том, что ты лишала сама себя пользы? Первое — отвержение себя, т. е. своих страстей, самое нужное; а к сему удобнейшее средство, яко основание, иметь веру к путеводительнице и во всем ей открываться; отсекать свою волю и разум и иметь совершенное послушание; при таком твоем делании и понуждении к сему, все бы сети вражьи сокрушались, и страсти твои получали бы облегчение, а ты — спокойствие. Св. Лествичник пишет, что "без послушания никто же от страстных узрит Господа", а в слове св. Кассиана к Леонтину: "И само то, еже открывати мысли отцем, немощнейшие я творит". Но ты, напротив, ничему этому не следуешь, и, вместо плодов мира, обираешь плоды смущения; жалуешься на свой характер, а виновата сама кругом. Ежели теперь понудишь себя к деланию, то, при Божией помощи, характер твой дурной превратится в хороший, а ежели пребудешь в таком же устроении, то он будет еще несноснее и для тебя, и для других. Что в этом толка, что ты иногда мирна и до излишества; а иногда смущена до тяжести и себе, и другим? Надобно наблюдать середину, то гораздо будет полезнее.
Когда тебе придет твой тяжелый нрав, — вини себя, а не других; и понудь себя к откровению, что тебя смущает, хоть бы и на мать Н. что пришло; не бойся, говори ей, получишь облегчение. Знай, что это враг тебе запинает и хочет тебе погибели, а после и в отчаяние влагает; всему этому корень есть гордость, а победа на оное — смирение.
Смотри ж теперь, написал ли бы я тебе столько, ежели бы хотел тебя бросить? Но я желаю тебе пользы и учу, и наказую, и желаю знать: какой принесут плод сии мои писания? Ожидаю от тебя уведомления, а о матери Н. удостоверения, и, прося на тебя от Бога помощи, остаюсь недостойный твой богомолец, многогрешный И. М. 3 января 1843 года.
Письмо 394
Я писал к тебе показавшиеся тебе неприятные слова не для того, чтобы тебя оскорбить, а дабы исправить, видя горестное твое устроение.
Пишешь ты, что сама себе не рада; представляется, что ты мать Н. отягощаешь, — а она тебя в сем разуверяет. — Какой же это чин откровения? Ты должна только открыть свои мысли чином раскаяния и просить прощения, а не искать разуверения. Принимая вражескую кознь в сердце, не исторгаешь ее смирением, а ищешь доказательств. Ежели бы и подлинно была она такова к тебе, как тебе представляется, то и тут должна зазреть и смирить себя, вменить себя того быть достойною, — тогда бы и мир нашла; а ежели будешь в таком устроении, и оно в тебе закоснеет, то ты, бедная, нигде и никогда покоя не найдешь.
Теперь я вижу, что мать Н., снисходя твоим немощам, более тебя балует; — мать З. так бы не сделала, только та беда, что, когда бы ты там была, не могла бы к ней относиться; А-я по причине живет у нее, что за тою не вяжутся; некуда было ее девать. Нет, девушка, ежели ты не переменишь себя в оном, то право пользы не будет, не только не исправишь своего нрава, но в горшее придешь устроение. Может быть, потому-то она и предлагала тебе свое хозяйство, чтобы была по сей части покойнее и себя бы лучше познала; занимаясь хозяйством, не была бы праздна, то и помыслы оные не стужали бы тебе, а имела бы к ней отношение, так, как и прочие сестры, дабы не заблудить от истинного пути. Сколько я к тебе писал, советовал, предлагал отеческие учения, — но вижу, что ты оные только языком прочла, а из головы все вышло; сердца же и не коснулось; напротив, те слова, которые показались тебе скорбными, дошли и до сердца. Пожалуй и теперь скорби на меня за все сии строки и думай, что не расположен к тебе: я не стану разуверять. Я еще не теряю надежды, что придешь в себя, не будешь принимать советов вражеских, а будешь им противиться и тотчас открывать, а они и исчезнут. Да потрудись прочесть мои письма, в коих я тебе предлагал отеческие учения, и с них поучись, то, может быть, и коснется твоего сердца чувство благое; при благом же твоем произволении обрящешь и помощь Божию, Коего покрову вручаю тебя. И. М. 13 февраля 1843 года.
