Протоиерей Иоанн Толмачев - 4.Недели по Троице 18-32
“Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет; а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет”. (ст.6).
Как трудолюбивый земледелец, чем более сеет семян, тем обильнейшую собирает жатву: так и милосердный, чем более дает милостыни, тем более получает от нее плодов.
1. Какая милостыня называется щедрой?
а) Та, которая подается щедро (ст.6);
б). Та, которая подается доброхотно (ст.7): не с огорчением, не по принуждению, не в ожидании мирских похвал и одобрений, но от чистого сердца, иначе одна лепта, поданная бедняком неимущему, будет иметь несравненно более цены, чем огромные сокровища, потраченные богачем на бедных.
2. Какие щедрые плоды приносит щедрая милостыня?
Она дает доброхотному дателю (Лук. 6:38[133]):
а) Меру добрую — обилие земных благ (ст.8;[134] 10;[135] Прит. 28:27;[136] 19:17[137]);
б) Меру нагнетенную — отпущение грехов (Сир. 3:30;[138] Мф. 5:7;[139] Дан. 4:24;[140] Тов. 12:9;[141] Лук. 11:41[142]);
в) Меру утрясенную — приумножение благодати и добродетелей с ней соединенных (ст.10;[143] Прит. 3:3[144]);
г) Меру переполненную — вечную награду, которая безмерно превосходит все, что человек может дать или желать (Мф. 25:34–40;[145] Евр. 6:10[146]).
Справедливы ли те извинения, какими люди оправдываются иногда в неподаянии милостыни?
“Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет; а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет”. (ст.6).
Сравнивая милостыню с семенем, апостол тем самым показывает уже, как плодоносна милостыня, и действительно, жатва милостыни — богата, плоды — вожделенны (какая жатва и какие плоды)?
Однако, несмотря на великие блага, доставляемые милостыней, некоторые из христиан отказываются от нее под различными предлогами.
1. Говорят, что сами не имеют излишка и терпят нужды:
Часто эти оправдания ложны (см. выше тема I), а если даже и справедливы, то и тогда не могут служить в наше извинение, ибо кроме милостыни вещественной, есть милостыня духовная, которую всякий в состоянии подать (Тов. 4:7-11[147]).
2. Многие боятся сами прийти в нищету от щедрой благотворительности.
Но этого не может случиться, когда пользуются своей щедростью благоразумно и по-христиански, за это ручается сам Бог (ст.8,[148] 10; Прит. 28:27; Псал. 36:25).
3. Не видят, чтобы их милостыня приносила им благие плоды, каких они ожидали уже здесь на земле.
Но это — не цель милостыни. Кто прежде всего рассчитывает в благотворительности на награду, тот теряет ее; надобно благотворить так, как учит Иисус Христос (Мф. 6:2) и апостол Павел (ст.7), и тогда награда несомненна.
4. Надобно, говорят, прежде всего подумать о своих детях.
Что это значит — подумать о своих детях? Кто умеет правильно отвечать на этот вопрос, тот знает, что благотворительность есть вернейшее средство обеспечить интересы свои и своих детей, ибо тогда приобретают не только Божье благословение, но и благоволение людей (Прит. 19:17;[149] Сир. 29:15–16.[150] Псал. 40:2;[151] Еккл. 11:1–2[152]).
5. Думают о бедных, когда пишут свои предсмертные завещания.
Почему же не прежде? Какая заслуга давать в минуты последнего издыхания, когда по необходимости расстаются со всеми сокровищами своими? Поступать таким образом значит, по мысли Василия Великого, хотеть быть милосердным к людям не прежде, как когда перестают между ними жить!![153]
Образцы церковной проповеди. Слово в Неделю 18-ю по Троице.[154]
В апостольском чтении настоящего дня мы слышали, братия, апостольское учение о благотворительности к бедным. Святой Павел среди апостольских трудов своих не тяготился и не стыдился сам быть сборщиком милостыни для бедных палестинских христиан, страдавших от притеснений иудеев. И вот, обещаясь быть скоро в Коринфе по пути в Иерусалим, он просит Коринфян приготовить к его приходу, что пожелают они пожертвовать для бедных в Иерусалиме. Хотя Коринфские христиане многократно уже оказывали свое усердие в благотворительности святым, как засвидетельствовал и сам апостол, но между ними могли быть и такие, которые были или слишком рассчетливы, или медлительны и недоброхотны в деле благотворения. Поэтому-то святой Павел, как попечительный наставник благочестия, убеждая Коринфян быть щедрыми и не скупиться в подаянии милостыни, сравнивает благотворение бедным с обыкновенным посевом. Кто сеет, говорит, скудно, у того скудна и жатва, а кто сеет щедро, у того и жатва обильна. Так и в деле благотворения: кто более благотворит своим ближним, тому более благодетельствует Бог; кто доброхотнее подает нищему, тому обильнее подается от Бога: “доброхотно дающего любит Бог” и, по мере щедрости его к несчастным, умножает на нем и потомстве его свои небесные благословения.
Если и в те светлые времена Церкви Христовой, когда и вера христиан была живее, и любовь к Господу пламеннее, и усердие к исполнению заповедей Божьих ревностнее, святой апостол не считал излишним убеждать христиан к доброхотному и щедрому благотворению бедным, то, конечно, не излишне напоминать об этом в наши времена, когда и вера оскудевает, и любовь иссякает в христианском обществе.
Почему же обязанность благотворения бедным и несчастным поставляется столь необходимой и священной в христианском обществе, что нерадеющего об исполнении ее апостол называет веры отвергшимся и неверного горшим? Потому, братия мои, что все верующие во Христа, крестившиеся во имя Пресвятые и Живоначальные Троицы, приобщающиеся животворящего тела и крови Христовой, составляют одно духовно-таинственное тело Христово и связаны между собой, как члены одного живого тела: “одно тело во Христе,” (Рим.12:5) учит святой апостол, “а порознь один для другого члены”. Итак, эти покрытые рубищами страдальцы, эти с искаженными членами люди, к которым мы страшимся прикоснуться, эти отребия мира, от которых мы отвращаем взор свой, суть не только братия наши по человечеству, но и члены одного с нами живого и живоносного тела Христова. В них не только таже плоть и кровь, та же разумная и богоподобная душа, что и в нас, но они возрождены в той же купели Святого Крещения, в которой крещены и мы, запечатлены той же печатью дара Духа Божьего, как и мы. Вместе с нами приходят они в дом Отца Небесного, как вечные чада Его, и с бóльшим, нежели мы, дерзновением могут взывать к Нему: “Отче наш, иже еси на небесех”. От единой чаши причащаются и они того же тела и крови Христовой, которых причащаемся и мы. Словом, это те члены тела Христова, которых апостол называет “царским священием, языком святым, людьми обновления”. Уже посему одному их нужды должны быть нашими нуждами, их язвы нашими язвами, их страдания нашими болезнями: “страдает ли один член, страдают с ним все члены,” (1 Кор.12:26) говорит святой апостол. Итак, кто отвращается от несчастного брата своего, члена тела Христова, не отрицается ли тем самым благодати Духа Божьего, связующей всех нас во едино тело во Христе? Не отсекает ли самого себя от живоносного тела Христова и от общения церковного? Не делается ли мертвым, отпадшим его членом, сухой, отвалившейся ветвью? “Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? …Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях и хранить себя неоскверненным от мира: Ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва”. (1 Иоан. 4:20; Иак. 1:27; 2:26). Так рассуждают об этом святые апостолы.
Нет сомнения, что Отец небесный, равно любящий всех земных чад Своих, мог бы всех и каждого осыпать грудами богатства и сделать счастливыми на земле, но не делает этого потому, что мы созданы не для земли, а для неба, что земное счастье привело бы многих к вечной погибели. Он же не хочет, чтобы погиб и один от малых сих. Не делает этого еще и потому, что всеобщее изобилие во всем сделалось бы поводом ко всеобщему развращению, ко всеобщему погрязновению в чувственность, к забвению Бога и неверию, как это и было перед потопом. Земная жизнь наша есть время не только воспитания нашего для неба и вечности, но и время испытания нашего в том, достаточно ли мы успели обучить себя благочестию и христианской любви, и способны ли вселиться и обитать в небесном Божьем царстве, где царствует между всеми любовь и мир и радость о Духе Святом; где нет разделения между моим и твоим, а общее всем блаженство; где нет иудея и еллина, раба и свободного, богатого и бедного, а все едино в Боге и с Богом.
