Гауренду - Голос любящей Совести. Попутчик
О чем размышлял этот человек, уйдя на долгие месяцы в зимний лес без еды и теплой одежды? Как он любил? Какие истины открывались ему? С какими высшими силами он общался? Кто хранил его?
Кроме вечности души, я услышала и о Боге… Слово "Бог" часто встречалось в новых учениях, хотя и в совершенно разном контексте, и я почувствовала, что Бог, каким бы Он ни был, имеет непосредственное отношение к тому, что я ищу.
Я начала искать Бога и очень скоро стала христианкой.
Я не была фанатичной христианкой, одной из таких, которые брезгливо отталкивают все, кроме Библии, и с пеной у рта уличают всех подряд в сатанизме. Хотя это удел почти всех начинающих христиан, и не только христиан, со мной почему-то такого не случилось. Почти сразу же я узнала, что существуют разные христиане: разные направления и разные последователи внутри каждого направления. Я не осуждала и не поддерживала кого-либо, я искала – глубину!
Иисус покорил меня насмерть!
Я помню, как проплакала всю ночь после первого в моей жизни прочтения Евангелия от Луки. В ту ночь мне захотелось отдать Иисусу жизнь, но я не знала, как это сделать.
"Отдать жизнь" – разные христиане, с которыми я общалась, понимали это настолько по-разному и жили настолько по-разному, что я не сразу смогла почувствовать, с чем согласно мое сердце. Шаг за шагом поиск привел меня к трудам святых отцов.
Жизнеописания пустынников из разных частей света глубоко потрясли меня – я наконец поняла, что на самом деле означает "отдать жизнь". Это было совсем не то, что я себе представляла, и совсем не то, к чему я была готова…
Я стала кропотливо изучать труды отцов об Иисусовой молитве. Я и близко не ощущала себя способной на такой подвиг, но теперь понимала, каким должен быть порядок усилий, чтобы действительно идти к Богу. Хоть и чувствовала, что Христианство – не обязательно является единственным путем к Нему.
У меня были достаточно широкие взгляды, я жадно искала Бога и изучала все, что могло иметь к Нему хоть какое-то отношение. Кроме трудов христианских святых, я читала Блаватскую, Рерихов, "Розу Мира" Даниила Андреева. Я интересовалась и йогой, материалы по которой в те времена были очень скудны. А еще я ходила на курсы медитативного целительства…
Конечно, Иисус занимал в моем сердце верховное положение. Я оценивала себя как очень глупую, совершенно безвольную, поверхностную девчонку, но чувствовала, что моя жизнь, скорее всего, должна дальше как-то быть связана с женским монастырем, и начала серьезно размышлять над этим. Но вот, подруга принесла мне "Шримад Бхагаватам"…
Вдруг открылся океан Истины! Просто бездонный океан Истины! Я погрузилась в мир великих риши, святых царей и аскетов, живших многие тысячелетия назад. Это было новое, грандиознейшее учение, которое исчерпывающе дополняло труды святых и все, что я знала о Боге. Оно поразило меня своей глубиной!
Я совершенно честно не пыталась скрывать свой восторг относительно нового знания. Это вскоре привело к тому, что все мои знакомые христиане отвернулись от меня. Боль не была слишком большой. Почему-то ни с кем из братьев-христиан у меня так и не возникли по-настоящему близкие отношения. Наверное, одиночество – мой рок! Почему-то все они казались мне слишком … по крайней мере, я не видела, что кто-то из них серьезно идет за Иисусом. Я мечтала однажды встретить настоящего святого старца или святую старицу, начала даже наводить справки, но не успела…
В моем сознании не было никаких противоречий между Кришной и Иисусом. А если они и возникали, то разрешались почти сразу же, по мере чтения книг.
Иисус – Сын, Кришна – Отец: мой ум принял это как само собой разумеющееся.
Сначала я воспринимала "Бхагаватам" лишь как далекое свидетельство прошлого. Я полагала, что носители такого величайшего знания, если и остались до наших дней, то обитают сейчас где-то в неприступных Гималаях или в какой-нибудь Шамбале, расположенной в параллельном пространстве. В воображении вставали потайные ходы, пещеры, озаряемые тусклым светом лампад, снежные вершины, уединенные ашрамы… Приблизительно год я изучала Шастры в гордом одиночестве, но однажды узнала от той же подруги, что последователи "Бхагаватам" существуют и в наши дни!
И не только существуют, они есть в нашей стране. Трудно передать мое изумление, когда я узнала, что они находятся совсем рядом со мной, и что мы… пойдем к ним сегодня вечером!
Что произошло дальше?
Нет, это было совсем не романтично… Ты знаешь, с каким трепетом многие рассказывают о своей первой встрече с … Я, наверное, какая-то ненормальная, но никакого трепета не ощутила, похвастать не могу… Это было мое первое маленькое разочарование. Вот так.
Была программа. Звенели в тарелочки и что-то очень громко и ритмично пели. Прости, но я передаю мои тогдашние ощущения. Минут через десять такого пения все сорвались с места и начали дико скакать по залу Дворца Культуры. Затем они начали водить хороводы, если только это можно так назвать. В тот момент у меня возникло другое сравнение: ритуальные оргии австралийских аборигенов перед выходом на охоту…
Кто-то танцевал брейк, извиваясь на полу в середине несущегося хоровода, кто-то крутил сальто, кто-то ходил на руках. Конечно, как я сейчас понимаю, они были искренни. Конечно, они делали что могли и как умели… Но это не имело ничего общего с тем, что я ожидала здесь увидеть после изучения трудов святых старцев и книг по медитационной йоге. Во время бешеного танца кто-то больно сунул мне локтем в живот, а еще кто-то отдавил ногу так, что я вскрикнула. Меня неоднократно пытались втянуть в круг танцующих людей, но я отчаянно сопротивлялась.
Схватив подругу за руку, я вытащила ее в вестибюль и спросила, зачем она привела меня сюда. Запыхавшаяся подруга сказала, что я все пойму, когда прослушаю лекцию, на которую она умоляла меня остаться. И я осталась.
Юноша с бритой головой прочитал на санскрите текст из Писаний, в котором говорилось, что мы не являемся этим телом, а затем часа полтора рассказывал какие-то веселые истории. После лекции он объявил, что теперь мы можем задать вопросы. Я что-то спросила про Иисуса Христа, и лектор мне что-то ответил. По сравнению с тем, что я читала у святых отцов, ответ показался мне настолько детским и наивным, что я не стала задавать остальные вопросы, которые у меня были.
Мы шли обратно по вечернему городу, и подруга изо всех сил пыталась меня утешить. Она видела, что я ужасно разочарована, и боялась, что я больше никогда не приду. Еще бы! Услышав о том, что я сейчас встречу последователей тех величайших йогов и святых, о которых говорится в "Шримад Бхагаватам", я ожидала увидеть какого-нибудь старца, с глазами, глубокими от совершенных аскез, производящего впечатление не меньшее, чем, скажем, батюшка Серафим из Сарова…
Подруга говорила, опираясь на Шастры, что духовное осознание не зависит от возраста. Кажется, она привела пример Шри Шукадевы Госвами, который был молод, но перед которым склонились великие мудрецы и йоги, когда он появился перед ними. Подруга искренне пыталась убедить меня, что и в этом движении есть глубина, и есть более возвышенные последователи, которые смогут ответить на все вопросы, утолив мою духовную жажду.
Вот так началась моя жизнь в Сознании Кришны. С тех пор многое произошло, много было увидено и сделано. Но я так и не смогла найти ответ на тот первый вопрос, который задала себе после разрыва с Кириллом: как любят те, которые сумели найти настоящую гармонию с Истиной?
Кирилл обошелся со мной цинично, это правда. Но в наших отношениях были моменты, когда он действительно любил меня. Конечно, я признаю, что ничего не понимаю в любви: ни тогда, ни сейчас. Я признаю, что Кирилл весьма далек от совершенства, если вообще имеет к нему какое-то отношение. Но даже в наши самые худшие дни с ним я никогда не видела такого холода, такого безразличия, такой жестокости, какие обнаружила, попав в общество новых "духовных братьев".
Когда Кирюша кричал на меня, обзывая тупицей и идиоткой, он оставался при этом живым человеком. Но когда "братья" улыбались мне, называя матаджи, мое сердце сжималось под взглядом их пустых глаз, слыша спокойный голос, лишенный всяких эмоций…
Они говорили о любви. Они говорили о ней слишком много. Я бы даже сказала, что это было все, о чем они говорили… Но я не могла найти себя в этой их любви. Я постоянно мешала этой их любви, например, своим женским телом. Спустя неделю после моего обращения я узнала, что создана лишь для того, чтобы мешать им идти к этой любви.
Нет, нет, мужчины, похоже, мешали им не меньше… А женщины мешали другим женщинам. Они все мешали друг другу идти к этой любви, хотя они не переставали говорить о ней, и это было ужасно!
