Виктор Острецов - Статьи разных лет
Сейчас кажется, что все это было когда-то, а мы-то не те, и нас так легко на мякине не проведешь. Проведешь, и легко! И на мякине, и как малых детей, и еще проще, чем в те времена. Лебедь, продажная Дума, все эти чубайсики-шахрайчики, все эти вопли о демократии и о рынке — все это наш позор и результат неверия и невежества.
Полезно вспомнить, как начинался развал страны. А когда, собственно, он начался? Первая задача. Но по-скольку это событие не тысячелетней давности, то легко вспомнить кое-что из тех далеких «советских» лет. Ну, например, вспомнить общее настроение к концу восьмидесятых годов. Страна бредила Западом, сытым, без очередей в магазинах, без коммуналок, но с деньгами и автомобилями, чистыми дорогами и вежливостью. «Там» все самое лучшее, там… «мой знакомый недавно был во Франции и вот»… Далее следовал рассказ о земном рае. Затем — о «наших порядках», где и заработать-то не дают, а все делают через одно место. Официальная пропаганда так умело разоблачала язвы капитализма, что уже к семидесятым годам сформировала высокий престиж западного капитализма. Кто не помнит известных телепередач В. Зорина (Дробиса) «Американская панорама», которая каждое воскресенье показывала нам земной рай и заставляла миллионы людей рыдать по этому раю и обостряла ненависть к социалистической действительности с ее нищетой и серостью. Кто не помнит передач по тому же советскому телевидению господина Цветова о другом райском уголке капитализма — Японии? После каждой такой передачи по субботам собирались знакомые, вздыхали о «той» жизни и проклинали «эту». Заметим, эти прославляющие западную жизнь телепередачи шли по советскому телевидению, и мы искренне радовались, тому, что «там сидят дураки и не знают, что они показывают.» Нам исподволь внушали, что нами управляют дураки, дураки ведут пропаганду и не знают, как отражаются все эти телепередачи на нашем сознании. Нам льстила пущенная в массы объяснительная легенда: мы умные, а «они» — дураки. Сегодня очевидно, что в дураках-то оказались мы, а не они. Это они, «дураки», сознательно сгнаивали продукты, это они сдерживали рост производительных сил, это они уничтожали сель-скую Русь, обрекая на вымирание Русский народ в его коренных основах и заставляли смотреть на запад как на уже осуществленный рай на земле. Это они, «дураки», делали все возможное, чтобы не вкладывать деньги в развитие технологий и не поощрять модернизацию промышленности. Это они создавали искусственные дефициты товаров, даже тех, от обилия которых ломились склады заводов и фабрик. Миллионы инструкций обязывали не брать, не внедрять, не поощрять, выбрасывать и закапывать. И чтобы окончательно раззадорить капиталистическим раем наше население в два-три последних года перед развалом 1991 года, вдруг убрали почти все продовольственные и промышленные товары даже в Москве. Магазины опустели как во время Великой Отечественной войны. Поразительное дело: заводы и фабрики в то время еще не бастовали, все работали, собирали урожай, выполняли план и получали премиальные. А в магазинах пусто, как в пустыне Гоби.
В советские годы в обществе функционировали разные объяснительные легенды, созданные для обслуживания строя. В том числе и насаждаемая спецслужбой упомянутая легенда о «дураках», которые нами правят. Эту легенду поддерживали все, в первую очередь сама же номенклатура. Гениальная по удачности мысль — страна дураков — радостно повторялась всеми, от генсека до токаря и колхозника. И это было неопасно, и все — от генсека до капитана КГБ — радостно кивали головой:
— Что же вы хотите, у нас же везде сидят дураки…
Понятно, что говорили радостно, иначе пришлось бы говорить не о дураках, а о вредителях. А, сами понимаете, это было уже опасно. Это совсем другой коленкор. При этом если бы вы захотели найти этих дураков, то никак не смогли бы это сделать. Секретари обкомов были не глупее нас с вами, министры и по-давно были народом неглупым, а много было очень и очень умных и образованных. Тем более, что рядом с ними были и академики всевозможных академий наук, и обслуживающие наших управленцев многочисленные научные институты, которые и ныне на своих местах. Может быть, в районах не блистали большим умом, но и там, кто ездил и видел, каких-то особых дураков, клинических, тоже вроде не было…
А между тем, а между тем… это только так кажется, что для планомерно проводимой политики сгнаивания, уничтожения, застоя не нужно было никакого ума и таланта, а только дурость. Внимательный анализ, которому в маленькой статье места нет, показывает, что система большевизма тратила громадные силы, в том числе интеллектуальные, чтобы не дать стране развиваться, чтобы держать ее на голодном пайке, всячески добиваясь ее технической отсталости и развивая в основном то, в чем нуждался Запад.
Итак, когда начался развал страны? Видимо, очень давно. А вернее было бы сказать по-другому: СССР и не был предназначен к длительному существованию. СССР — это этап большой переделки Русского народа. Капитализм и коммунизм питаются одной идеей — идеей коллективного Человека, покоряющего природные стихии ради сытости и господства. У них один идеал и одна цель. Экономические отношения, вопросы собственности — лишь средства, преходящие и временные для достижения глобальной цели. Капитализм давно приказал долго жить, и в мире царствует планомерность и коллективизм. Недаром у нас, под дикие завывания о рынке и демократии, о преступности коммунистическо-го режима и необходимости двигаться вперед хоть вперед ногами, так страшно не любят смотреть в сторону Китая, с которым так любят сотрудничать американские и прочие капиталисты, куда вкладывают деньги и где так быстро развивается экономика. Наша пропаганда по своей злонамеренности боится этого феномена, как темнота боится света.
Я не сторонник социализма или капитализма, но еще больше я не сторонник лжи. Любой строй можно сделать голодным и нищим и любой строй можно сделать благополучным и сытым. Дело не в экономических идеологиях, а в чем-то ином. ГДР, Чехословакия, Венгрия с одной стороны и Венесуэлла, Конго и Мозамбик с другой. Где уровень жизни был выше? Или наоборот: Швейцария и КНДР? Так что дело, действительно, далеко не только в экономическом строе.
Можно вспомнить, возвращаясь к нашим овечкам, с чего начинался последний акт драмы — развал страны СССР. Лет десять назад еще хозяйничал ЦК, еще на своих местах была вся идеологическая цензура, еще цвел и пахнул КГБ, а на телевидении вдруг стали организовывать «круглые столы» и начиналась критика… страшно сказать… ленинизма и советского образа жизни. Все чаще приглашали критиков, и голоса их становились все резче, а критика все жестче. С каких рыжи-ков они стали вдруг появляться на телеэкранах советского телевидения? Все на местах — ЦК, КГБ, цензура, и охрана телестудии не разбежалась… А критика множится, а народ начинает, благодаря советскому телевидению, узнавать своих «героев», изделие советской пропаганды. Да, именно советской. Тогда и стали появляться всевозможные чубайсики-шахрайчики, станкевичи и прочие идеологи грабежа и бандитизма как государственной политики. Ну, понятно, все сплошь демократы, как и те, кто делал революцию в семнадцатом, организовывал развал страны на суверенные республики, голод и уничтожение Русского крестьянства. Тогда и теперь. Одно и то же.
Затем, тоже вдруг и как-то сразу, партийная и государственная власть вдруг ослабела даже на улицах городов, и то там, то здесь стали проводиться мало-численные митинги: «Долой КПСС! Да здравствует демократия!» Милиционеры скучно зевали поодаль (а когда требовал сценарий, забирали заправил для того, чтобы тут же выпустить). Телевидение исправно сообщало об этих миниатюрных митингах. Создавалось впечатление всенародного требования и протеста. Со-временное информационное поле в нашем веке будет поважнее всех Куликовых полей и Прохоровских впридачу. «Всенародное требование», вопли и крики уже многотысячных митингов в центре Москвы, организованные спецслужбами, отстрел тех, кто всерьез поверил демократии и свободе в октябре 1993 года — вот те декорации, которые загородили от большинства из нас подлинный смысл происходящего. На этапе Большого Пути переделки большого народа созданная для конкретных целей наружная организация — Коммунистическая партия Советского Союза — сделала свое дело и власть имущий Орден ее распустил. Но власть имущий класс, организованный по принципу Ордена и являющийся с семнадцатого года международным, остался у власти. Правильно было бы сказать так: партия ушла от ответственности, но не ушла от власти. И мне кажется, большинство из нас это понимает. Но не знает, что делать с этим пониманием, ибо это понимание не распространяется на понимание других политических сюжетов.
Действительность стала многообразнее и власть имущий Орден спрятался за многочисленными вывеска-ми каких-то якобы частных обществ. Собственно, и власть партийной номенклатуры пряталась за подставными институтами какой-то якобы народной власти, советской. Там тоже был народом избранный парламент и всенародная демократия. Собственно говоря, и партия со своим ленинизмом была подставной фигурой, за которой прятался Орден. Ленинизм и сам был создан для «наружного употребления».
