Владимир Антонов - Бог говорит (Учебник религии)
/Четвертый враг/ — старость. Он нападает почти без предупреждения. Этот враг — самый жестокий из всех. Враг, которого он никогда не сможет победить полностью, но лишь сможет заставить его отступить. Это — время, когда он имеет неотступное желание отдохнуть. Если он полностью поддается своему желанию лечь и забыться, если он убаюкает себя в усталости, то он проиграет свою последнюю битву и его враг свалит его слабое, старое существо. Его желание отступить пересилит всю его ясность мысли, все его могущество и все его знания. Но если человек разобьет свою усталость и проживет свою судьбу полностью, то тогда он может быть назван человеком знания хотя бы на один короткий момент, когда он отгонит своего непобедимого врага. Этого одного момента ясности, силы, знания уже достаточно.
«ИНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ. ПРОДОЛЖЕНИЕ РАЗГОВОРОВ С ДОНОМ ХУАНОМ» [77]
Сила зависит то того, какого рода знаниями ты владеешь. Какой смысл от знания вещей, которые бесполезны?
Я никогда не сержусь ни на кого. Никто из людей не может сделать ничего достаточно важного для этого. На людей сердишься, когда чувствуешь, что их поступки важны. Ничего подобного я больше не чувствую.
/Тропа без сердца/ опутывает мужчин и дает им ощущение силы. Она дает им почувствовать, что они могут совершать такие вещи, которые никакой обычный человек совершить не может. Но в этом ее ловушка. Тропа без сердца повернется и уничтожит их.
Необходимо вести сильную, спокойную жизнь.
Приходить в контакт с олли опасно, так как олли могут вывести наружу самое худшее, что есть в человеке.
Ученичество бывает долгим и трудным, потому что необходимо свести к минимуму все, что не является необходимым.
Чувство собственной важности делает человека чертовски тяжелым и самодовольным. Чтобы стать человеком знания, нужно быть легким и текучим.
… Я продолжаю жить, потому что я настроил свою волю, проходя через жизнь, в такой мере, что она стала отточенной и цельной. И теперь для меня ничего не значит то, что не имеет значения. Как только человек научается видеть, он оказывается один в мире, где есть только глупость.
Я не знаю, что менять и зачем менять в окружающих меня людях. Когда-нибудь ты, возможно, сможешь увидеть людей с другого плана и ты поймешь, что нет способа что-либо изменить в них.
Нам нужно смотреть глазами для того, чтобы смеяться. Потому, что только когда мы смотрим на вещи, мы можем схватить их забавные стороны. С другой стороны, когда мы видим, тогда все равно, и ничто не забавно. Возможно, есть люди знания, которые никогда не смеются, хотя я не знаю ни одного из них. Те, кого я знаю, видят, но также и смотрят, поэтому они смеются. Лично я не люблю быть печальным, поэтому, когда я наблюдаю что-либо, что в обычном порядке заставило бы меня опечалиться, я просто смещаю свои глаза и вижу вместо того, чтобы смотреть на это. Но когда я встречаюсь с чем-либо забавным, я смотрю на это и смеюсь. Я счастлив, потому что предпочел смотреть на вещи, которые делают меня счастливым, и тогда мои глаза схватывают их забавные грани и я смеюсь.
Всегда следует выбирать тропу с сердцем для того, чтобы быть в лучшем для себя самого положении; может быть, тогда можно будет всегда смеяться.
Человек знания живет действиями, а не думаньем о действиях и не думаньем о том, что он будeт делать после того, как выполнит действия. Человек знания выбирает тропу с сердцем и следует по ней. Он смотрит и веселится, он видит и знает. Он знает, что его жизнь будет закончена, в конечном счете, очень быстро. Человек знания не имеет ни гордости, ни высокого положения, ни семьи, ни страны, — а только жизнь, чтобы ее прожить. При таких обстоятельствах единственное, что связывает его с людьми, — это его контролируемая глупость. То есть, человек знания предпринимает усилия, потеет, отдувается, и, если взглянуть на него, то он — точно такой же, как и любой обычный человек, за исключением того, что глупость такой жизни находится под его контролем. Были его поступки успешными, или нет, принесли они результаты, или нет — ни в коей мере его не заботит.
Быть победителем и быть побежденным — одно и то же.
Ты слишком заботишься о том, чтобы нравиться людям или чтобы любить их самому. Человек знания любит — и все. Он любит, что хочет и кого хочет, но использует свою контролируемую глупость, чтобы не заботиться об этом. Это противоположно тому, что ты делаешь теперь. Любить людей или быть ими любимым — это далеко не все, что можно делать как человек.
Наша судьба как людей — учиться. И идти к знанию следует так же, как идти на войну. К знанию или на войну идут с уважением, с осознанием того, что идут на войну. И с абсолютной уверенностью в себе. Вложи свою веру в себя, а не в меня.
В жизни человека знания все наполнено до краев. Для того, чтобы стать человеком знания, надо быть воином, а не хныкающим ребенком.
Если ты не думаешь о своей смерти, то вся твоя жизнь будет только личным хаосом.
Люди или побеждают, или терпят поражение, и, в зависимости от этого, они становятся преследователями или жертвами.
Пока /кто-то/ думает, что он был жертвой, его жизнь будет адом.
То, что делает нас несчастными, это желания.
Результаты использования воли поразительны. Может быть, первое, что нужно сделать, это знать, что волю можно развить… Воля — это нечто очень ясное и мощное, что может направлять наши поступки. Воля — это нечто такое, что человек использует, например, чтобы выиграть битву, которую он, по всем расчетам, должен бы проиграть.
Мужество — это нечто другое. Мужественные люди — это зависимые люди, благородные люди, вечно окруженные людьми, которые толпятся вокруг них и восхищаются ими. Однако очень мало мужественных людей имеет волю. Обычно они бестрашны и очень способны к совершению смелых поступков, отвечающих здравому смыслу; большей частью, мужественный человек внушает и страх. Воля, с другой стороны, имеет дело с поразительными задачами, которые превосходят наш здравый смысл. Воля — это сила. Воля — это то, что заставляет тебя побеждать, когда твои мысли говорят тебе, что ты побежден. Воля — это то, что делает тебя неуязвимым. Воля — это то, что позволяет магу проходить сквозь стену, через пространство, на Луну, если он хочет. Воля — это сила, которая является истинным звеном между людьми и миром. То, что ты сам называешь волей, — это характер и сильное стремление. То, что маг называет волей, — это есть сила, которая выходит изнутри и сцепляется с внешним миром. Она выходит через живот…
Пугающая природа знания не оставляет никакой альтернативы, как только стать воином. К тому времени, когда знание становится пугающим, человек также осознает, что смерть является незаменимым партнером, который сидит рядом с ним на одной циновке. Каждая капля знания, которая становится силой, имеет в своем центре смерть. Смерть делает завершающий мазок, и все, чего она касается, действительно становится силой.
Человек, который следует путями магии, встречается с возможностью полного уничтожения на каждом повороте пути, и обязательно он начинает остро осознавать свою смерть. Без осознания смерти он будет только обычным человеком, погрязшим в обычных поступках. У него будет отсутствовать необходимая потенция, необходимая концентрация, которая преобразует его обычное время на Земле в волшебную силу.
Таким образом, чтобы стать воином, человек должен прежде всего, и по праву, остро осознать свою собственную смерть. Но концентрация на смерти заставляет любого из нас фокусироваться на самом себе, а это ослабляет нас. Поэтому следующая вещь, которая необходима, чтобы стать воином, это отрешенность. Мысль о неминуемой смерти вместо того, чтобы стать навязчивой идеей, становится безразличной. Ты должен отрешиться от всего… Только мысль о смерти делает человека достаточно отрешенным…
Таким образом, с сознанием своей смерти, своей отрешенностью и силой своих решений воин размечает свою жизнь стратегическим образом. Знание своей смерти ведет его и делает отрешенным и безмолвно страстным. Сила окончательности его решений делает его способным выбирать без сожалений, и то, что он выбирает, — стратегически всегда самое лучшее, и поэтому он выполняет все, что должен выполнить, со вкусом и страстной эффективностью.
Когда человек ведет себя таким образом, то можно справедливо сказать, что он — воин и что он приобрел терпение.
Его смерть сидит рядом с ним на его циновке, они друзья. Его смерть загадочным образом советует ему, как выбирать, как жить стратегически. И воин ждет. Я бы сказал, что воин учится без всякой спешки, потому что он знает, что он ждет свою волю. И однажды он добьется успеха в выполнении чего-либо, что обычно совершенно невозможно выполнить. Он может даже не заметить своего необычного поступка. Но, по мере того, как он продолжает совершать необычные поступки, или по мере того, как он продолжает осознавать, проявляется какого-то рода сила.
