Эммануил Сведенборг - Мудрость ангельская о Божественном провидении
280. Что грехи, когда они отпущены, также и удалены, в том опять заблуждение века; в оном заблуждении верующие, что через Таинство Евхаристии отпущены им грехи, хотя они не удалили их покаянием; в таком же заблуждении верующие, что они одною верою спасутся, и верующие в спасение через разрешение папы; все такие верующие веруют в Благость непосредственную и в спасение мгновенное. Но предложение в обратном виде становится истиною, а именно, что когда грехи удалены, то они отпущены, ибо покаяние должно предшествовать отпущению, без покаяния же нет никакого отпущения; поэтому Господь повелел ученикам проповедовать покаяние для отпущения грехов (Лук. XXIV, 47), и Иоанн проповедывал крещение покаяния для отпущения грехов. Господь всем отпускает грехи, никого не осуждает и никому не вменяет, но тем не менее не может их снять иначе, как по законам Божественного Провидения, ибо, как сказал Он Петру, который спросил Его, сколько раз должен он прощать согрешившему против него брату, не до семи ли раз? - что должен он прощать не до семи, но до седмижды семидесяти раз (Матф. XVIII, 21, 22), чего же бы не соделал Господь, Который есть сама Благость.
281. IV. Таким образом попускается зло для цели, которая есть спасение. Известно, что человек в полной свободе мыслить и желать, но не в полной свободе говорить и делать то, что мыслит и желает; ибо он может мыслить как атеист отрицать Бога, богохульствовать над святостями Слова и Церкви, может желать словами и действиями совершенно уничтожить их, но законы гражданские, нравственные и духовные препятствуют тому; посему содержит он во внутреннем своем эти нечестия и злодейства, мысля о них и желая, даже стремясь к ним, но не творя. Человек не атеист, тоже в полной свободе держать в мысли многие, относящиеся ко злу, например, мошенничества, сластолюбие, месть и другие безумия, что иногда и делает он. Кто бы мог поверить, что если б человек не имел полной свободы, то не только бы он не мог спастись, но погиб бы весь? Да узнает тому причину: всякий человек, по рождению, во зле различных родов; это зло в его воле, а то что в воле, любимо, ибо то, что человек желает от внутреннего, он любит, а того, что он любит, желает он; любовь же воли влияет на разумение и совершает то, что удовольствие ее осуществляется в нем; оттуда она идет в мысли и также в намерения; если бы не дозволено было человеку мыслить по любви своей воли - любви, по наследственности врожденной в нем, - то любовь эта осталась бы замкнутою и не явилась бы на вид человеку; но любовь зла, не показывающаяся, - как неприятель в засаде, как сукровица в нарыве, как яд в крови, как нагноение в груди, - все оное, удержанное в сокрытии, приводит смерть. Но когда дозволено человеку мыслить зло своей жизненной любви до того, что держать его в намерении, это зло исцеляется средствами духовными, как болезни средствами природными. Чем бы стал человек, если б не было попущено ему мыслить по удовольствиям его жизненной любви, - будет изложено теперь: он бы не был человеком, он потерял бы свои две способности: свободу и рациональность, - в которых состоит сама человечность; удовольствия этих зол заняли бы внутренние его духа, до степени замкнутия двери; и тогда он бы мог говорить и поступать лишь сообразно с этим злом; следовательно, был бы безумен не только в собственных глазах, но и в глазах мира, и, наконец, не сумел бы прикрыть своей наготы; но дабы он не стал таким, ему попущено мыслить и желать свое наследственное зло, но не высказывать и творить его; и этим временем он поучается вещам гражданственным, нравственным и духовным, которые даже входят в его мысли и удаляют безумия эти, и таким образом он исцеляется Господом, но не дальше, как до умения стеречь дверь, разве только он признает Бога и испросит Его помощи, дабы мочь устоять от этих зол; и тогда насколько он удерживается, настолько он не допускает этих безумий в свои намерения и, наконец, в свои мысли. Затем человеку свободно мыслить, как ему угодно, дабы любовь его жизни выходила из своего укрытия на свет разумения его, так как иначе он ничего не знал бы о своем зле и, следовательно, не мог бы избегать его, из чего явствует, что его зло выросло бы до того, что ему бы не осталось средств восстановления, и с трудом обладали бы такими средствами дети его, если б он их родил; ибо зло отца переходит в род его; но Господь способствует Промыслом, дабы того не происходило.
282. Господь бы мог исцелить разумение всякого человека и таким образом соделать, чтобы каждый человек мыслил не зло, но добро; Он бы мог это с помощью различных страхов, чудес, разговоров с умершими, видений и снов; но исцелить одно разумение - это исцелить человека только внешне; ибо разумение, со своею мыслию, есть наружное жизни человека, а воля, со своим чувством, есть внутреннее его жизни; исцеление одного разумения было бы изменением паллиативным, через которое внутренняя порча, замкнутая без возможности выступить, извела бы сначала части ближайшие, а затем отдаленнейшие до того, что все пришло бы в состояние смерти. Сама воля должна быть исцелена не по наитию в нее разумения, так как такого наития нет, но по учению и увещанию согласно с разумением. Если бы одно разумение было исцелено, человек бы стал как труп набальзамированный или покрытый ароматами и розами, которые вскоре извлекли бы из трупа такое зловоние, что никто бы приблизиться не мог То же было бы с небесными истинами в разумении, если бы дурная любовь воли удерживалась замкнутою.
283. Если попущено человеку мыслить зло, что держать его в намерении, то это, как было сказано, дабы оно было удалено посредством вещей гражданственных, нравственных и духовных, что бывает когда он мыслит, что оные против справедливого и должного, против честного и благопристойного и против добра и истины, таким образом, против спокойствия, веселия и счастия жизни; Господь, с помощью этих трехродов (расположений), исцеляет любовь жизни человека, сначала (это правда) страхом, а затем любовью Тем не менее, зло не отделимо и не отброшено от человека, а лишь отодвинуто и отложено на края, и когда оно там, а добро в середине, то зло не показывается, ибо то, что в середине, прямо под лицезрением, видимо и сознаваемо. Но надобно знать, что хотя бы добро было в середине, человек от этого не в добре, если зло, которое по краям, не склоняется вниз или наружу; если смотрит оно вверх или вовнутрь, то оно не удалено, ибо постоянно усиливается вернуться в середину; оно склоняется и смотрит вниз или наружу, когда человек избегает зол своих как грехов, и еще более, когда он отвращается от них, ибо тогда он осуждает их и придает аду и делает, что они обращаются в ту сторону.
284. Разумение человека есть приемник как добра, так и зла, и как истины, так и лжи; но не то с самою волею человека: она должна быть во зле или в добре и не может быть и в том, и другом; ибо воля есть сам человек, и в ней любовь его жизни; но добро и зло в разумении разделены как внутреннее и внешнее: оттуда может человек быть внутренне во зле и внешне в добре. Когда же человек преобразуется, то добро и зло становятся вместе, и тогда - столкновение и борьба; сильная борьба называется искушением; но если не сильна она, то бывает как брожение вина или пива, если добро побеждает, то зло, со своею ложью, отталкивается к краям, как отстой, падающий на дно бочонка, а добро становится, как перебродившее вкусное вино или светлое пиво; но если побеждает зло, тогда добро со своею истиною отталкивается к краям и становится мутным и испорченным, как не перебродившее вино и пиво. Сравнение сделано с дрожжами, ибо в Слове дрожжи (или закваска) означает зло, как у Осии, VII, 4; Лука, XII, 1 и в других местах.
Глава десятая
БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОВИДЕНИЕ ГОСПОДА РАВНО У ЗЛЫХ, КАК И У ДОБРЫХ
285. У каждого человека, как доброго так и злого, есть две способности, из которых одна составляет разумение, а другая волю; способность, составляющая разумение, есть та, что он может понимать и мыслить (она затем названа Рациональностью); а способность составляющая волю, в том что он это может свободно, именно мыслить и затем выражать и творить, лишь бы не против рассудка и рациональности; ибо поступать свободно - это поступать всегда, когда желаешь, и так, как желаешь (способность эта именуется Свободою). Так как эти способности не нарушимы и постоянны от первых и до последних, во всех и во всем, что человек мыслит и творит, и в человеке они не от него самого, но управляемы у человека Господом, из того явствует, что присутствие Господа, будучи в них, есть также в особенностях и даже в самых (мельчайших) особенностях разумения и мысли человека, и также воли и чувства его; удали эти способности от одной из особенностей этих, и ты не сможешь ни помыслить ее, ни произнести как человек. Что через эти способности человек есть человеком, может мыслить и говорить, сознавать добро и понимать истину не только гражданственную и нравственную, но и духовную, и быть преобразован и возрожден, одним словом сочетаем с Господом, и через это жить вечно, было выше доказано; было также доказано, что эти две способности не только у людей добрых, но и у злых. Теперь, так как эти способности управляемы у человека Господом и не были присвоены человеку как его, но могут быть ему приданы и представляться как бы его, и так как это Божественное у человека в его самых особенностях, то явствует что Господь управляет и самими особенностями как у человека злого, так и у доброго; управление же Господне есть то, что называется Божественным Провидением.
