Джозеф Кэмпбелл - Тысячеликий герой
Белая борода Макропрозопа спускается, прикрывая другую голову «Малый Лик» (Микропрозоп) представлен лицом анфас, с черной бородой. И если глаз Великого Лика был лишен века и никогда не закрывался, то глаза Малого Лика открывались и закрывались в величественном ритме судеб мира. Это — начало и завершение космогонического круга. Малый Лик именовался «БОГ», Великий Лик — «Я ЕСМЬ».
Макропрозоп — это Несотворенное Несотворяющее, а Микропрозоп — Несотворенное Творящее им соответствуют молчание и слог ОМ, неявленное и явление — имманентные содержания космогонического круга.
3. Пустота, порождающая пространство
Святой Фома Аквинский говорил «Называться мудрым может лишь тот, чьи помыслы устремлены к концу Универсума, конец же его есть также начало Универсума»[20]. Основной принцип всякой мифологии состоит в том, что конец есть начало. Мифы о творении пронизаны ощущением рока, неизменно возвращающего все сотворенные формы в нетленное, из которого они изначально возникли. Формы безудержно устремляются вперед, но, неизбежно достигая своего апогея, разрушаются и возвращаются в исходную точку. В этом смысле мифология трагична в своем видении мира. Но в том смысле, что наше истинное бытие она помещает не в бренные формы, а в нетленное, из которого они тут же вновь извергаются вовне, мифология выше трагизма21. Действительно, какое бы мифологическое мироощущение ни преобладало, трагедия здесь невозможна. Скорее, все это имеет характер фантазии. Кроме того, истинное бытие заключается не в этих формах, а в фантазии их творца.
Иллюстрация XIX. Мать богов (Мексика).
Иллюстрация XX. Тангороа, порождающий богов и людей (Австралия)
Как и в сновидении, эти образы выстраиваются от возвышенного до нелепого. Разуму, с его нормальными оценками здесь нет места, напротив — его постоянно оскорбляет и повергает в шок всякое утверждение, которое он, якобы, наконец — то понял. Мифология отступает, когда разум со всей серьезностью отстаивает свои излюбленные, то есть традиционные образы, защищая их так, как если бы в них и состояло послание, которое они лишь призваны сообщить. Эти образы следует рассматривать как тени — и не более — непостижимого потустороннего, недоступного ни глазу ни речи, ни разуму, ни даже вере. Подобно тривиальным фигурам сновидений, образы мифа наполнены смыслом.
Первая фаза космогонического цикла описывает расщепление бесформенности в формы, как в следующей песне о творении, принадлежащей племени маори из Новой Зеландии:
Те Коре (Пустота)
Те Коре — туа — тахи (Первая Пустота)
Те Коре — туа — руа (Вторая Пустота)
Те Коре — нуи (Безбрежная Пустота)
Те Коре — роа (Далеко простирающаяся Пустота)
Те Коре — пара (Ненасыщенная Пустота)
Те Коре — вхивхиа (Незаполненная Пустота)
Те Коре — равеа (Восхитительная Пустота)
Те Коре — те — тамауа (Установленный Предел Пустоты)
Те По (Ночь)
Те По — теки (Долгая Ночь)
Те По — тереа (Медлящая Ночь)
Те По — вхавха (Плачущая Ночь)
Хине — маке — мое (Дочь Ужасного Сна)
Те Ата (Рассвет)
Те Ау — ту — роа (Наступивший День)
Те Ао — марама (Светлый День)
Вхай — туа (Пространство)
В пространстве разворачивается два лишенных формы существования:
Маку (Влажность [мужское])
Махора — нуи — а — ранги (Великое Пространство Неба [женское])
От них берут начало:
Ранги — потики (Небеса [мужское]) Папа (Земля [женское])
Ранги — потики и Папа были родителями богов[22].
Из пустоты, пребывающей по ту сторону всякой другой пустоты проистекают чудесные, подобные растениям эманации, на которых держится мир. Десятой в этом ряду является ночь; восемнадцатым — пространство (или эфир), остов всего видимого мира; девятнадцатым является женско — мужская полярность; двадцатой — видимый универсум. Такой ряд подразумевает глубины, уходящие дальше глубин самой тайны бытия. Уровни соответствуют глубинам, исследуемым героем в его приключении как миропроникновении; они соответствуют духовным стратам, известным разуму, сосредоточенному в медитации. Они представляют бездонность темной ночи души[23].
Иудейская каббала представляет процесс творения как серию эманации во вне Я ЕСМЬ Великого Лика. Первой являет себя сама голова в профиль, а из нее берут начало «девять великолепных светил». Эманации представлялись также как ветви космического дерева, растущего вершиной вниз, корнями уходя в «непостижимую высь». Мир, который мы видим, является перевернутым образом этого дерева.
Согласно индийской философии санкхья (VIII в. до н. э.), пустота конденсировалась в элемент эфир, или пространство. Из него образовался воздух. Из воздуха произошел огонь, из огня — вода, а из воды — элемент земля. С каждым элементом развивались ощущения — функции, способные к их восприятию: соответственно — слух, тактильное ощущение, зрение, вкус и обоняние[24].
Забавный китайский миф персонифицирует эти элементы — эманации в виде пяти почтенных мудрецов, которые выходят из шара хаоса, висящего в пустоте:
«До того как небо и земля стали отделяться друг от друга, все было большим шаром тумана, названного хаосом. В это время духи пяти элементов приняли форму и развиваясь превратились в пятерых старцев. Первый назывался Желтым Старцем и был хозяином земли. Второй — Красным Старцем и был хозяином огня. Третий — Темным Старцем и был хозяином воды. Четвертого звали Принцем Дерева, и он был хозяином дерева. Пятая же — Мать Металла — была хозяйкой металлов[25].
Затем каждый из этих пяти старцев привел в движение первичный дух, из которого он произошел, так что вода и земля опустились вниз; небеса поднялись ввысь, а земля стала твердой до самых своих глубин. Затем воды собрались в реки и озера, и появились горы и равнины. Небеса просветлели, а земля разделилась; затем было солнце, луна и все звезды, песок, облака, дождь и роса. Желтый Старец привел в движение чистую силу земли, и к ней добавилось действие огня и воды. Затем появились травы и деревья, птицы и животные, и родились змеи и насекомые, рыбы и черепахи. Принц Дерева и Мать Металла свели свет и тьму вместе и посредством этого создали человеческую расу, мужчину и женщину. Таким образом постепенно появился мир…»[26].
4. Пространство, несущее в себе жизнь
Первым действием, исходящим от космогонической эманации, является структурирование мировых стадий пространства; вторым — создание жизни внутри этой структуры: жизнь поляризуется для самовоспроизводства в форме дуализма мужского и женского начала. Можно представить весь этот процесс в терминах природы полов как зачатие и рождение. Эта идея великолепно передана в другой метафизической генеалогии маори:
Из зачатия — рост,
Из роста — мысль,
Из мысли, — воспоминание,
Из воспоминания — сознание,
Из сознания — желание.
Слово стало порождающим;
Оно соединилось со смутным мерцанием;
Оно породило ночь:
Великую ночь, долгую ночь,
Нижайшую ночь, высочайшую ночь,
Ночь, сгустившуюся, чтобы ее можно было чувствовать,
Ночь, которой можно коснуться,
Ночь, которую нельзя видеть,
Ночь, которая кончается в смерти.
Из ничто — порождение,
Из ничто — возрастание,
Из ничто — изобилие,
Сила роста,
Жизненное дыхание.
Оно соединилось с пустотой пространства и породило
воздушную сферу над нами
Воздушная сфера, плывущая над землей,
Великий небесный свод над нами,
Соединилась с утренним светом,
И родилась луна;
Воздушная сфера над нами
Соединилась с пылающим небом,
И отсюда произошло солнце;
Луна и солнце поднялись вверх
как главные глаза неба;
Затем Небеса стали светом:
ранним рассветом, утром дня;
Затем был полдень, яркий свет дня, исходящий из неба,
Небо над нами соединилось с Гавайки
и породило землю[27].
В середине XIX столетия Пайоре, великий вождь полинезийского острова Анаа, нарисовал картину начала творения. Первой деталью этого рисунка был маленький круг, содержащий два элемента; это Те Туму, «Основание» (мужское начало), и Те Папа, «Напластование — Скала» (женское начало)[28].
«Универсум, — говорит Пайоре, — был подобен яйцу, которое содержало Те Туму и Те Папа. Наконец оно лопнуло и образовало три налагающиеся друг на друга слоя — нижний слой поддерживал два верхних. На нижнем — пребывали Те Туму и Те Папа, которые создали человека, животных и растения.
