Иоханн Таулер - Царство Божие внутри нас
Потому и нужно напоминание — почаще возвращайтесь к самим себе и проверяйте снова и снова, тем ли вы занимаетесь и туда ли идете, дабы не отойти от самих себя и не сбиться с пути, к которому призваны.
Только так мы попадем на верхнюю ступень и на высший путь призвания, которым должны следовать за Христом, — внешне и внутренне, в действии и покое, зримо и незримо. Тот, кто следует им, выходя при этом из своей самости, тот достигает высшей цели.
Но сколь многие называют себя христианами, однако же не следуют за Христом (Ср. Мф. 20, 16; 22, 14; Лк. 14, 24). О них говорит Лука в своем Евангелии (14, 15—24), рассказывая о господине, который приготовил большой ужин и послал раба своего сказать званым: «Идите, ибо уже все готово!» — но сколь же немногие пришли! один только что купил землю и должен был пойти посмотреть се, другой купил волов, третий женился и не мог последовать приглашению.
О таком приглашении говорит Григорий, что оно есть, во-первых, призыв к внутреннему и непосредственному осознанию глубины душевной, в которой обретается Царствие Божие, и к прочувствованию и сопереживанию того, с какой любовью Бог обитает там и действует. Во-вторых, оно есть приглашение к святым Тайнам Христовым. И в-третьих, это приглашение вступить в жизнь вечную.
Тот, кто последует за первым приглашением, услышит, когда бы его ни позвали. Правы учители, которые говорят: те, у кого нет особого предвкушения того, что ему готовится, кто не готов открыться этому и услышать, тот прослушает зов и упустит приглашение.
Повсюду немало добрых людей, которые тем не менее всю свою жизнь не осознают, что значит быть приглашенными. И все же они могут быть ближе к Царству Божию в себе, чем те, кто ощутил призыв, осознал приглашение, но, будучи привязан к вещам внешним, не откликнулся в свой час.
Есть и такие, кто через явленное им откровение или озарение, осознают себя призванными и приглашенными, но не могут правильно воспользоваться этим, и удается им достичь только входа в Царствие Божье, но ни войти, ни угоститься там они не могут. Ибо Бог измеряет готовность каждого человека мерой Своей любви: кто хочет вернуться в глубину и войти в Царствие Божие, тот должен освободить свое сердце и свою любовь от всего, что не есть Бог или не от Бога пришло.
Второе приглашение — это Таинство Христово, о котором сказано будет позже. И к нему званы и приглашены мы во все дни, дабы принимать Бога в себя, как пищу и питье, чтобы, подобно им, он возрастал бы в нас, а мы бы всецело преображались в Него. Этим таинством и совершаемым им преображением никогда нам не насытиться вдоволь и никогда не сможем мы обращаться внутрь столь часто, чтобы нам было довольно, и — привыкнуть к отрешению и отдаче самих себя. И не можем мы вдоволь предаваться молитве и созерцанию и — вместо того, чтобы размышлять о вещах внешних и гоняться за ними — погружаться в глубину себя, помышляя лишь о Царстве Божием в себе и ему одному открываясь.
Для этого мы прежде должны быть «выведены из Египта» (Ср. Исх. 23, 22), т. е. покинуть царство тьмы, зависимость от внешнего, когда мы сможем вкушать и получать Хлеб, пришедший с небес, о котором говориться: «Идущий этот хлеб жить будет в Царстве вечном»(Ср. Ин. 6, 51. 57. 58).
Такого хлеба не было у избранников Божиих, покуда они кормились от муки, принесенной из Египта (Ср. Исх. 16, 5), т. е. пока они готовы были наслаждаться внешним и ему предаваться. Только тогда, когда человек перестал жить чувствами, а научился жить духом, только тогда была ему подана божественная трапеза и утолен голод его души.
Потому блаженны те, кто, услышав внутренний зов, последует второму приглашению и придет к вкушению божественной пищи, дабы не ввергнуться в смерть, т. е. не впасть в любовь к рукотворным вещам и не лишиться своей чести быть наследником Царства Божия.
Ибо так поступают многие из званых и приглашенных, чья вера мала, а самоотречение ничтожно: когда слышат они зов, их охватывают сомнения и соблазны. Они думают: «Для чего мне отваживаться на неизвестное, не лучше ли оставаться в миру и наслаждаться теми творениями и благами мира, которые имею, чем отказываться от всего этого».
Так иной и остается стоять на пороге Царствия Небесного или возвращается назад (Ср. Лк. 9, 62), ибо не полагается на Бога. Но тот, кто не обернется на пороге, а войдет, тот таким образом последует третьему приглашению и вступит в Царство Вечной Жизни.
Пусть каждый меряет таким мерилом: насколько близок он или далек от Христа. Он должен следовать за Ним внутренне и искать Его в себе, там, где живет он в глубине и действием и сутью.
Он должен снова и снова погружаться в самого себя и в тишине и безмолвии, не отвлекаясь на дела и образы, сохранять единство в духе, чтобы, как Павел сказал об этом дальше, сделалась одна плоть и один дух, один Отец и один Бог (Ср. Еф. 4, 4—6) — в преображении тварного духа нетварным — после чего не будет больше двух, а будет лишь один.
Вот что такое «поступать достойно звания», жить Духом Единым. И это означает: внешне почитать каждого в его особенности, внутренне же чтить только единство во Христе.
Это означает, что человек, который достигает верхней ступени, может какое-то время подвизаться в добровольном служении любви, покуда ему это нужно и от него требуется, в другое же время тайком удаляться от этого и в молитве и погружении всецело обращаться внутрь, чтобы в другие времена не делать ни того, ни другого, но только следовать совету святого Ансельма: «Беги многоликости внешних дел, почивай, удалившись от моря образов и мыслей, и сиди, и покойся, возвысившись над самим собой!».
Ибо когда человек полностью обратится в исполненную мира тишину, и утихнет в нем всякое беспокойство, тогда придет Бог в тихом веянии ветра (3 Цар. 19, 12) и направит его взор к Духу Святому. И когда Дух присутствия Божия явит себя, то будет с ним сначала то же, что с Илией, голову которого словно окутал лучезарный свет божественного присутствия. Это означает, что человек выскальзывает из самого себя, покидает свое Я и погружается, отрешившись всех вещей и творений, в свое абсолютное Ничто (Ср. 3 Цар. 19, 13).
И когда Бог увидит, что душа столь полно перешла из своего Я в Не-Я, то он окутает ее силой Своей любви и направит ввысь.
Такое возвышение есть результат унижения. Как плод единства из ничтожности произрастает всеобщесть.
Сподоби нас, Боже, услышать этот божественный зов, внять нашему божественному призванию и достичь высокой цели!
Или какая женщина, имея десять драхм, если потеряет одну драхму, не зажжет свечи и не станет мести комнату и искать тщательно, пока не найдет?
Лк. 15, 8
Эту притчу — как и все притчи — следует понимать не внешне и буквально, а внутренне и духовно.
Женщина — это божественность. Свет, который она возжигает, —внутренний свет в человеке. Драхма — это душа.
Три свойства имеет драхма: вес, материю — она сделана из золота или серебра — и чекан, т. е. свой образ.
Душу не взвесишь, она весит больше, чем небо и земля и все, что в них заключено. Ибо в ней Бог, и потому весит она столько же, сколько Бог.
Ее материя — золото божественной сущности, которая погружена в нее, а сверхсущностью своей божественной любви блаженно утопает в Духе, т. е. в самой себе, соединяя Его с собой и всецело сливаясь и сплавляясь с Ним.
Чтобы осознать это и найти потерянное сокровище, ты должен идти другим путем, нежели тот, которым идет внешний человек, даже если это благородные пути внутренней аскезы. Каков же этот путь?
Женщина «зажгла свет и вымела дом». То, что при этом возжигается, — это свет вечной Премудрости Божией. А то, что она возжигает, — это любовь.
Она должна принести свет и для возжигания и для горения.
Но сколь немногие знают, что такое любовь! Любовь — это не чувственное удовольствие и не чувственное обладание, нет, любовь — это неутолимое, жгучее желание полной самоотдачи, добровольного отказа от себя и послушного препоручения себя воле Божьей, — это то, чем возжигается свет.
И вот она обметает весь дом и ищет золотую драхму. Как она ее ищет? И деланьем, и покоем.
В деятельных поисках человек ищет, в покое — он взыскан сам.
Деятельные поиски двояки: внешние и внутренние. Внешнее искание Бога состоит в добрых делах и духовных упражнениях, в обретении кротости, тишины, отрешенности и других добродетелей, которые можно приумножить трудами.
Все это хорошо; но выше — искание внутреннее. Он о столь же возвышается над всеми земными поисками, как небо над землей, и совершенно с ними несравнимо. Он о заключается в том, что человек уходит в глубину собственной души, в свою сокровеннейшую суть, и там ищет Бога, следуя слову Иисуса Христа; «Царство Божие внутри вас» (Ср. Лк., см. выше).
