Франсиско Карвахал - Рядовое время: Недели XXIV – XXXIV
Церковь проявляет свое милосердие, приближая к неисчерпаемым источникам милосердия Спасителя, которыми она располагает и которыми распоряжается[64]. Главным образом это происходит в Евхаристии и в Таинстве Покаяния и Примирения. Евхаристия неизменно приобщает нас к любви, которая сильнее, чем смерть. Таинство Покаяния прокладывает путь к этой встрече и примирению даже для тех людей, над которыми тяготеют величайшие грехи. В этом таинстве всякий человек может на опыте познать милосердие, т. е. любовь, которая сильнее, чем грех[65].
Иисус вновь и вновь проходит по улочкам наших селений и городов, чтобы облегчить течение многих болезней, от которых страдает измученное человечество. Прежде всего, однако, Он оказывает милость людям, подверженным единственному абсолютному злу – греху. Господь обращается ко всем нам: Придите ко Мне… Он приглашает каждого из нас к общению и предлагает снять с каждого бремя его грехов. Он воочию являет Свое милосердие, исцеляя и освобождая нас от тягчайшего бремени в таинстве исповеди, скрывающем в себе изумительную тайну Божией любви. Устанавливая это таинство, Он благосклонно взирал на каждого из нас, на наши падения, немощи, на неразумное желание покинуть кров отчего дома. Кроме того, таинство исповеди – это таинство Божьего терпения, таинство Бога-Отца, ежедневно ожидающего у врат вечности возвращения Своих блудных сыновей. Не бойтесь никаких опасностей! Божие могущество значит безмерно больше, чем все ваши трудности! Сила Таинства Примирения безмерно превышает силу укоренившегося в мире зла. Отцы Церкви называли это таинство “вторым Крещением”[66].
Спросим же теперь самих себя, насколько высоко мы ценим это таинство, установленное Христом с великой любовью. Его цель состоит в том, чтобы вернуть нам жизнь, если мы умерли от смертного греха, и в том, чтобы исцелить и укрепить нас, если мы немощны и больны от повседневных грехов и падений.
5.3 Милосердие Божие бесконечно. Неисчерпаема готовность Отца принять блудных сынов, возвращающихся под Его кров. Бесконечна Его готовность прощать и сила Его прощения, обеспеченная неизреченным достоинством жертвы Сына. Никакой человеческий грех не может противостоять ее силе или ее ограничить. Ограничить ее может лишь недостаток доброй воли со стороны человека, недостаток готовности к обращению или покаянию, упорное противостояние, сопротивление благодати и истине[67]. Только мы сами можем не позволить исцеляющему и освобождающему взгляду Иисуса проникнуть в глубины нашей души.
Чем глубже мы познаем Господа, чем вернее следуем за Ним, тем в большей мере сознаем необходимость внутреннего очищения. Поэтому мы должны тщательно готовиться к каждой нашей исповеди, избегая рутины, исполняясь любви и раскаяния. Мы должны вести себя так, словно бы наша очередная исповедь (впрочем, и так единственная в своем роде и неповторимая) является для нас последней. Необходимо избегать поспешности и поверхностного подхода. Потому-то нельзя забывать о пяти условиях хорошей исповеди. Это – испытание совести, смиренное, соделанное в присутствии Божием, с целью обнаружить истинные причины наших падений и осознать свои дурные привычки. Сокрушение о грехах, т. е. душевная боль и отвращение к совершенному греху, с решением не грешить в будущем[68]; решение исправиться, конкретное и твердое, проистекающее из раскаяния; это решение как раз и является критерием действенности исповеди; исповедание грехов, связанное с искренним признанием собственной вины и желанием получить прощение, а не с абстрактным разглагольствованием о наших душевных состояниях и беспокоящих нас факторах. Сознавая, что Сам Господь через священника отпускает нам грехи, мы будем искренни до конца и достигнем той глубины примирения с Богом, с которой не страшно покидать этот мир. Наконец, таинство завершается исполнением наложенной епитимьи, благодаря чему мы становимся сопричастниками бесконечной жертвы Христа. Епитимья, наложенная на нас священником и по-матерински облегченная нам Церковью, – это не просто дань благочестивому обычаю, а реальное умилостивление и удовлетворение за совершенный грех, а также возмещение причиненного им ущерба.
Так не будем же пренебрегать этим источником милосердия Божия! Напротив, будем прибегать к нему как можно чаще! Ведь отдаляться от Господа – пусть даже в мелочах – нам приходится постоянно. Попросим Небесную Владычицу, Пресвятую Богородицу, refugium peccatorum – Прибежище грешников – помочь нам исповедоваться как можно лучше. Попытаемся также понять, какое великое дело мы делаем, облегчая нашим друзьям, родственникам и знакомым принятие этого таинства, восстанавливающего в их душах жизнь по благодати.
Двадцать четвертая рядовая неделя – Среда
6. Благодеяние слова
1. Слово – это великий Божественный дар. Его нельзя использовать в злых целях.
2. Подражать Христу, благожелательно общавшемуся с каждым человеком. Наше слово призвано обогащать, ободрять, утешать…
3. Творить добро своим словом. Ни о ком не говорить плохо.
6.1 По-видимому намекая на какую-то популярную песню или на известную в то время игру еврейских детей, Иисус упрекает тех, кто искаженно воспринимает Его учение. Они подобны детям, которые сидят на улице, кличут друг друга и говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам плачевные песни, и вы не плакали. Затем Господь повторил то, что некоторые говорили об Иоанне Крестителе и о Нем Самом: Ибо пришел Иоанн Креститель: ни хлеба не ест, ни вина не пьет; и говорите: в нем бес. Пришел Сын Человеческий: ест и пьет; и говорите: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам[69]. Эти люди приписывают постничество Иоанна Крестителя воздействию на него дьявола. С другой стороны, они же считают Иисуса обжорой. Евангелист Лука, ни мало не колеблясь, приводит обвинения, выдвигаемые против Иисуса.
Очевидно, что Божия Премудрость по-разному проявляется в деятельности Иоанна и Иисуса. Иоанн подготавливается к познанию Божественной тайны на пути покаяния. Иисус же – совершенный Бог и совершенный человек – Сам дарует спасение, радость и мир. И тот, и другой путь, – замечает Святитель Иоанн Златоуст, – в конечном счете приведет в Царствие Божие[70]. Евангельское чтение сегодняшней святой Мессы завершается краткой репликой Господа: И оправдана премудрость всеми чадами ее. Тем не менее, многие фарисеи и книжники так и не открыли для себя Премудрости, так и не поняли, что Она пришла в мир. Вместо того, чтобы возрадоваться о Ней и воздать хвалу Богу, они оскорбляют Ее, извращая то, что им довелось увидеть и услышать. Они не способны оценить значения чудес, творящихся в их присутствии, их сердца не восприимчивы к благу. Совсем по-другому вели себя толпы простых людей, которых Господь вынужден был принуждать к молчанию, поскольку час обнаружения Его мессианского величия еще не пробил. Когда же приблизилось время Его страстей, все множество учеников начало в радости велегласно славить Бога за все чудеса, какие видели они, говоря: благословен Царь, грядущий во имя Господне! мир на небесах и слава в вышних[71]. Некоторые из фарисеев требовали от Иисуса, чтобы Он заставил Своих последователей замолчать, на что Господь ответил: сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют.
Слово – это величайший из Божественных даров. Мы призваны прославлять им Господа и творить добро. Его ни в коем случае нельзя использовать в злых целях. Приучайся хорошо отзываться обо всех и обо всем, особенно – о тех, кто работает для Бога. А, если возможно, молчи! Резкие и необдуманные слова легко превращаются в клевету или сплетни[72].
6.2 Иисус любил беседовать с учениками. Апостол Иоанн записал в своем Евангелии доверительные излияния Господа, произнесенные Им во время Тайной Вечери. Он никогда не уклонялся от разговоров с людьми, которые в этом по-настоящему нуждались. Достаточно упомянуть пришедшего к Нему глубокой ночью Никодима, случайно встреченную у колодца женщину-самарянку, раскаявшегося на кресте разбойника… Иисус мог понять всех и каждого, а они, в свою очередь, уходили от Него утешенными. В этом мы также должны подражать нашему Наставнику. Иногда нам следует вступить в борьбу с собственной склонностью к молчанию или наоборот, к беспрестанному говорению. Это – неотъемлемая часть войны, объявленной нами эгоизму, и необходимое условие подлинно-христианского общения.
