Доц.архимандрит Тихон Агриков - Пастырское богословие, т.1
К историческому оправданию пастырства можно отнести и факт всеобщности религии в человеческом роде, которая не может мыслиться без специального класса людей, возглавляющих религиозную жизнь обществ. Уже древние мыслители: Платон, Аристотель, Цицерон и Плутарх обращали внимание на этот знаменательный факт и на факте всеобщности религии в человеческом роде основывали доказательство бытия Божия.
б) Психологическая основа
Кроме внешнего исторического основания пастырство имеет и внутреннюю психологическую основу, вытекающую из духовной природы самого человека. Пастырство относится к глубоко врожденным потребностям человеческого духа. Оно могло исказиться в истории человеческой жизни, как исказилось в языческих религиях, но не могло уничтожиться, потому что было выдвинуто самим народом. Созданный по Образу Божию человек, хотя и отпал от Источника Жизни, но врожденная способность стремиться к богоподобию, к своему Первообразу, осталась в падшем человеке. Жажда общения с Богом и сознание невозможности единения по причине греховности, враждующей против Бога, порождают идею посредничества. Так внутренняя духовная нужда человека выдвигает ходатаев и посредников между грешным человеком и Богом. Выдвинутые народом представители должны были обладать высокими нравственными и духовными качествами. Народное сознание не могло допустить, что порочных людей Бог может услышать. Поэтому нравственная чистота и целомудрие служителей культа были необходимыми условиями сближения с Богом. В языческих религиях служители алтаря — жрецы, весталки и другие — должны были вести безбрачную жизнь. Эти требования в языческой и иудейской религиях с особой силой уяснились в христианстве. «Подобает убо епископу быти непорочну, единыя жены мужу, трезвену, целомудру, благоговейну, честну, страннолюбиву, учительну, не пиянице, не бийце, не сварливу, не мшелоимцу: но кротку, (не завистливу), не сребролюбцу» (1 Тим. 3,2–3). Естественное общечеловеческое сознание греховности и недостоинства общения с Богом выделяет из среды самого народа лучших представителей, которые должны были посвятить свою жизнь служению человечеству в качестве ходатаев и посредников. Особенно ярки выразилась необходимость посредника у еврейского народа в самый ответственный момент, когда народ должен был вступить в общение с Богом на горе Синай. Страх и ужас объял весь израильский народ, который сознавал свою преступность пред Богом (Быт. 20, 19). Израиль единодушно просил Моисея быть посредником между народом и Богом, вступить в общение с Ним вместо народа, обещаясь исполнить все, что Господь возвестит народу через Моисея. Такое сознание народом своего недостоинства к богообщению, проникнутое чувством покаяния и страха, было угодно Господу. Профессор Милов говорит, что Господь признает правильным решение народа и принимает Моисея как ходатая народа и провозвестника Своей воли[12]. И на протяжении всей истории Господь постоянно избирает для пастырского служения людей, которые возвещают людям волю Божию и являются духовными руководителями человечества: «И Той дал есть овы убо апостолы, овы же пророки, овы же благовестники, овы же пастыри и учители к совершению святых, в дело служения, в созидание Тела Христова» (Ефес. 4, 11–13). Идея посредничества, выдвинутая самим народом не только не умалялась, но росла и укреплялась в сознании людей. Перед пришествием Сына Божия она вылилась в общечеловеческое ожидание Божественного Ходатая, Который окончательно должен был примирить человека с Богом. И это народное чаяние было не напрасным, но исполнилось с явлением в мир «Единого ходатая Бога и человеков, Человека Христа Иисуса, предавшего Себя для искупления всех». (1 Тим. 2, 5–6).
в) Мистическая основа
Самым существенным отличием пастырства от всех естественных общественных служений, выдвигающим его на особое место и дающим ему право именоваться служением благодатным, является то, что свое установление, высшие полномочия, благодатную силу пастырство получает от Бога. Святитель Иоанн Златоуст в своем творении о священстве пишет: «Священнослужение совершается на земле, но по чиноположению небесному; и весьма справедливо, потому что ни человек, ни ангел, ни архангелы и ни другие какие-либо сотворенныя силы, но Сам Учитель учредил это чинопоследование, и людей, еще облеченных плотию, соделал представителями ангельского служения. Люди, живущие на земле и еще обращающиеся на ней, поставлены распоряжаться небесным и получили власть, которой не дал Бог ни ангелам, ни архангелам; ибо не им сказано: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси; и елика аще разрешите на земли, будут разрешены на небеси. «Земные» властители имеют власть связывать, но только тело, а эти узы связывают самую душу и проникают в небеса; что священники совершают на земле, то Бог довершает на небе, и мнение рабов утверждает Владыка. Не значит ли это, что Он дал им всю небесную власть[13].
Нравственно-мистическое обоснование бытия специального пастырского института с точки зрения экономии домостроительства и идеи Церкви вполне оправдывает деятельность в Церкви пастырей, не выдающихся даже особенной нравственностью[14]. Они наделены полномочиями для руководства другими. Отрицание протестантами и сектантами особой пастырской благодати совершенно тенденциозно.
Пастырь не только ставленник народа. Он, главным образом, избранник Божий, призванный к великому служению среди народа. «Не вы Мене избрасте, но Аз избрах вас и положих вас, да вы идете и плод принесете, и плод ваш пребудет, да егоже аще просите от Отца во имя Мое, даст вам» (Ин. 15, 16). А святитель Тихон Задонский в поучении о пастырском призвании говорит: «… по общему христианскому гласу, епископы и пресвитеры нарицаются пастырями, и Божие Слово им титул сей присваивает и поручает в руки их стадо Христовых словесных овец, Кровию Христовою искупленных… Без звания и избрания правильного никто не должен в пастырское служение вступать, как говорит Апостол: никтоже сам о себе приемлет честь (иерархическую), но званный от Бога, якоже и Аарон: тако и Христос не Себе прослави быти Первосвященника, но глаголивый к Нему: Сын Мой еси Ты, Аз днесь родих Тя. И святой Предтеча поучает: не может человек принимати ничесоже, аще не будет дано ему с небесе (Ин. 3, 27). Как пророки и Апостолы безпосредственно гласом Божиим избраны и позваны в великое дело их служения, так хотящим вступить в их великое дело надобно ожидать звания и избрания Церкви[15]. Не только по призванию, но и по характеру своего служения пастырство не может стоять в ряду естественных человеческих служений. Все естественные служения имеют попечение о временном благополучии человека. Пастырство же конечной своей целью имеет привести человека к вечной блаженной жизни. Сообразно этой великой цели пастырям и сообщается в таинстве священства особая благодатная сила Святаго Духа. Только Дух Святый является санкционирующей силой на благодатное пастырское служение. «Вся подает Дух Святый: точит пророчествия, священники совершает, некнижные мудрости научи, рыбари богословцы показа»[16], — воспевает святая Церковь на праздник св. Пятидесятницы. Пастыри являются носителями чрезвычайных благодатных даров и полномочий. Святой Дионисий Ареопагит в своей книге «О небесной иерархии» пишет о священстве как особом учреждении: «Итак, кто говорит о иерархии, тот указывает на некоторое священное учреждение — образ Божественной красоты. Каждый чин иерархии по мере своих сил принимает участие в делах Божественных, совершая благодатию и силою, дарованною от Бога»[17].
Высота пастырского служения выделяет пастырей из среды всех людей. Господь называет их «светом мира и солью земли» (Мф. 5, 13–14). А святитель Амвросий Медиоланский, посвятивший свою жизнь пастырскому служению и стяжавший славу великого архипастыря Христовой Церкви, обращаясь к пастырям, пишет: «Вам вверено ведение высочайших таин Божественных, что требует от вас свыше откровенной премудрости: вашему попечению вверена стража и бдительность надзора за нравственностью и спасением народа, что есть дело величайшей правды. Вам вверено хранение завета, требующее от вас мужества мучеников; вам вменяется в непременную обязанность хранить трезвенность ума и блюсти чистоту сердца, то есть, воздержание от всех страстей: всему же этому основание — Христос, а живая вера в Него — высочайшая премудрость»[18].
г) Догматическая основа
«Шедше научите вся народы, крестяще их во Имя Отца, и Сына, и Святаго Духа» (Мф. 28, 19–20). Но самым очевидным и непоколебимым основанием христианского пастырства является Господь наш Иисус Христос. Пастырство в христианской Церкви должно быть рассматриваемо как учреждение Верховного Пастыреначальника и Господа нашего Иисуса Христа. Спаситель Сам Себе усвояет пастырство, называя Себя добрым Пастырем (Ин. 10,11–14). В притче о Добром Пастыре Господь на все времена дает образ истинного пастыря и отождествляет этот образ с Собой: «Аз есмь пастырь добрый: пастырь добрый душу свою полагает за овцы» (Ин. 10,11). В собственном универсальном смысле Иисус Христос усвояет Себе вечное пастырство: «… и будет едино стадо и един Пастырь» (Ин. 10,16). В обличительной проповеди, направленной против жестокосердия и неверия Иудеев, Спаситель ставит Себя в параллель с пророком Ионой, поелику «Он для рода сего» то же, что Иона для ниневитян, то есть, Пастырь и притом больше Ионы (Лк. 11,30–32), то им не будет оправдания в их нераскаянности.
