Фома Аквинский - Сумма теологии. Том X
Поэтому мы, опираясь на непреложность католической веры в то, что истинная божественная Природа соединилась с истинной человеческой природой не только в человеке, но и в «подлежащем», или ипостаси, говорим, что высказывание: «Бог есть человек» является истинным и действительным не только в связи с действительностью понятий, то есть постольку, поскольку Христос есть истинный Бог и истинный человек, но и в связи с истинностью предикации. В самом деле, конкретно указывающее на общую природу слово означает все, что принадлежит этой общей природе, и потому слово «человек» может означать любого частного человека. И точно так же слово «Бог», как было показано в первой части (I, 39, 4), согласно своему модусу означивания может означать Лицо Сына Божия. Но каждое «подлежащее» любой природы истинно и надлежащим образом может быть означено посредством конкретно указывающего на природу слова, как [например] «человек» может надлежащим образом и истинно сказываться о Сократе и Платоне. Следовательно, коль скоро Лицо Сына Божия, Которое означается словом «Бог», является «подлежащим» человеческой природы, то и слово «человек» может истинно и надлежащим образом быть означено словом «Бог», которое означает Лицо Сына Божия.
Ответ на возражение 1. Когда различные формы не могут находиться вместе в одном «подлежащем», суждение необходимо относится к отдаленной материи, субъект означает одну форму, а предикат – другую. Но когда две формы могут находиться вместе в одном «подлежащем», материя является не отдаленной, а природной или случайной, как если бы я сказал, что «нечто белое мелодично». Но божественная и человеческая природы, хотя они и в высшей степени отдаленны, тем не менее в силу тайны Воплощения находятся вместе в одном «подлежащем», причем не акцидентно, а сущностно. Следовательно, это суждение относится не к отдаленной и [даже] не к случайной, а к природной материи. И человек сказывается о Боге не акцидентно, а сущностно, поскольку сказывается об ипостаси, хотя и не по причине формы, означаемой словом «Бог», а по причине «подлежащего», являющегося ипостасью человеческой природы.
Ответ на возражение 2. Три божественных Лица совпадают в одной Природе и различаются со стороны «подлежащих», и потому они взаимно не сказываются. Но и в тайне Воплощения природы, сохраняя различность, не сказываются одна о другой отвлеченно (ведь божественная Природа не есть человеческая природа). Однако коль скоро они совпадают в «подлежащем», они сказываются друг о друге конкретно.
Ответ на возражение 3. «Душа» и «плоть» являются отвлеченными понятиями, равно как и Божество и человечность, тогда как конкретно мы говорим «одушевленный» и «плотский», или «телесный», и точно так же, с другой стороны, «Бог» и «человек». Следовательно, в обоих случаях отвлеченное не сказывается об отвлеченном, но конкретное сказывается о конкретном.
Ответ на возражение 4. Слово «человек» сказывается о Боге по причине соединения в личности, а это соединение подразумевает отношение. Поэтому это слово нельзя рассматривать как одно из тех слов, которые сказываются о Боге абсолютно и извечно.
Раздел 2. Истинно ли [высказывание]: «Человек есть Бог»?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что [высказывание]: «Человек есть Бог» ложно. В самом деле, Бог – это несообщимое имя, в связи с чем [Писание] осуждает идолопоклонников за то, что они «несообщимое имя» Божие «прилагали к камням и деревьям» (Прем. 14:21). Следовательно, по той же причине представляется несообразным, чтобы слово «Бог» сказывалось о человеке.
Возражение 2. Далее, то, что предицируется предикату, может быть предицировано и субъекту. Но [высказывание]: «Бог есть Отец» или: «Бог есть Троица» истинно. Следовательно, если [высказывание]: «Человек есть Бог» истинно, то похоже на то, что также истинны и [высказывания]: «Человек есть Отец» и «Человек есть Троица». Но они ложны. Следовательно, и первое [высказывание] ложно.
Возражение 3. Далее, [в Писании] сказано: «Да не будет у тебя иного «бога”» (Пс. 80:10). Но человек – это нечто иное, поскольку Христос не всегда был человеком. Следовательно, [высказывание]: «Человек есть Бог» ложно.
Этому противоречит сказанное [в Писании]: «От них Христос по плоти (сущий над всем Бог, благословенный во веки)» (Рим. 9:5). Но Христос по плоти является человеком. Следовательно, [высказывание]: «Человек есть Бог» истинно.
Отвечаю: в силу действительности обеих природ, а именно божественной и человеческой, а также соединения в личности и ипостаси, [высказывание]: «Человек есть Бог» является столь же истинным и надлежащим, как и [высказывание]: «Бог есть человек». Ведь слово «человек» может означать любую ипостась человеческой природы, а значит и Лицо Сына Божия, о Котором мы говорим как об ипостаси человеческой природы. Но из ранее сказанного (I, 39, 4) очевидно, что слово «Бог» поистине и надлежащим образом сказывается о Лице Сына Божия. Следовательно, из этого можно заключить, что [высказывание]: «Человек есть Бог» является истинным и надлежащим.
Ответ на возражение 1. Идолопоклонники прилагали имя Божества к камням и деревьям, рассматриваемым в их собственной природе, поскольку они считали, что в них было что-то божественное. Мы же прилагаем имя Божества к человеку не в Его человеческой природе, а в вечном «подлежащем», которое, как уже было сказано, является «подлежащим» человеческой природы посредством соединения.
Ответ на возражение 2. Слово «Отец» сказывается о слове «Бог» постольку, поскольку слово «Бог» означает Лицо Отца. Поэтому в данном случае оно не сказывается о Лице Сына – ведь Лицо Сына не является Лицом Отца. Таким образом, отнюдь не необходимо, чтобы слово «Отец» сказывалось о слове «Человек», о котором слово «Бог» сказывается постольку, поскольку «Человек» означает Лицо Сына.
Ответ на возражение 3. Хотя человеческая природа в Христе и является чем-то иным, однако «подлежащее» человеческой природы является не иным, а вечным. И так как слово «Бог» сказывается о человеке не по причине человеческой природы, а по причине «подлежащего», то из этого вовсе не следует, что мы устанавливаем иного «бога». Такой вывод можно было бы сделать только в том случае, если бы мы утверждали, что «Человек» означает сотворенное «подлежащее», как должны были бы говорить те, которые настаивали на наличии в Христе двух «подлежащих».
Раздел 3. Можно ли называть Христа человеком Господним[229]?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что Христа можно называть человеком Господним. Ведь сказал же Августин, что «нам надлежит наставляться в надежде на блага, бывшие в человеке Господнем»[230], имея в виду Христа. Следовательно, похоже, что Христос был человеком Господним.
Возражение 2. Далее, как господство принадлежит Христу со стороны Его божественной Природы, точно так же человечность принадлежит человеческой природе. Но о Боге говорят как о «вочеловечившемся», о чем со всей очевидностью свидетельствуют слова Дамаскина, сказавшего, что «вочеловечение обозначает сочетание с человеком»[231]. Следовательно, подобным же отыменным образом можно говорить, что этот человек – Господень.
Возражение 3. Далее, как [слово] «господний» происходит от [слова] «Господь», точно также [слово] «божественный» происходит от [слова] «Бог». Но Дионисий называет Христа «божественнейшим Иисусом»[232]. Следовательно, на том же основании Христа можно называть человеком Господним.
Этому противоречат следующие слова Августина: «Не думаю, что мы вправе называть Иисуса Христа человеком Господним, поскольку Он Сам есть Господь»[233].
Отвечаю: как уже было сказано (2), когда мы говорим: «Человек Христос, Иисус», то этими словами указываем на вечное «подлежащее», каковое суть Лицо Сына Божия, поскольку у двух природ «подлежащее» одно. Затем, «Бог» и «Господь» сказываются о Сыне Божием сущностно, и потому они не должны сказываться отыменно, поскольку это было бы умалением истины соединения. Следовательно, коль скоро слово «господний» образовано от существительного имени «Господь», то надлежащим и истинным будет говорить не так, что этот человек есть Господень, но, скорее, так, что Он есть Господь. Другое дело, если бы мы, говоря: «Человек Христос, Иисус», хотели этим указать на сотворенное «подлежащее», как это делают те, которые утверждают два «подлежащих» в Христе. Тогда бы этого человека можно было называть Господним, поскольку, по словам Нестория, он был принят по причастности к божественной чести. Но даже и в этом случае человеческую природу нельзя было бы называть «божественной», то есть сущностно, но – только «обожествленной», имея в виду, что она была не преобразована в божественную Природу, а соединена с божественной Природой в одной ипостаси, как это явствует из того, что говорит Дамаскин[234].
