Вениамин Федченков - Всемирный светильник. Преподобный Серафим Саровский
Скоро стали набираться к ним новые сестры, по указанию батюшки: известная нам Прасковья Мелюкова, Ксения Васильевна Путкова – монахиня Капитолина, Анисья Семенова, Агафия Ивлевна и Екатерина Егоровна. Из прежней семерицы скоро скончалась Ксения Павловна; таким образом, с Еленой Мантуровой считалось 12 сестер, по числу апостолов. Для тяжелых работ, непосильных девушкам, помогал им старец работник.
Отец Серафим с самого же начала определил им особый молитвенный устав. Он считал устав Саровского монастыря тяжелым для своей обители, способным навести дух уныния. А “нет хуже греха, и ничего нет ужаснее и пагубнее духа уныния”, – говорил батюшка. Поэтому он назначил легкие правила. Мы же знаем о Серафимовом правиле. Для трудящихся разрешалось читать его даже на ходу, но зато весь день за послушаниями сестры должны были стараться творить молитву Иисусову с добавлением после обеда “за молитвы Богородицы”.
Между прочим, Божия Матерь прямо запретила о.Серафиму обязывать послушниц чтением долгих акафистов, чтобы этим не наложить лишней тяжести на немощных. При этом о.Серафим заповедал говеть во все четыре поста и двунадесятые праздники, – не смущаясь своим недостоинством. В отношении пищи он повелел кушать не стесняясь; даже позволял брать кусочек хлеба и под подушку, чтобы только не унывать...
Время шло. В новую общину все прибывали новые сестры. Теперь уже явилась потребность в собственном храме. Но прошло три года, пока начала осуществляться эта заветная мысль. В пост 1829 года пришло, наконец, распоряжение о вводе во владение пожертвованной Постниковой землею. Батюшка приказал передать следующее: чтобы все сестры обошли подаренную землю по линии колышков, поставленных землемером. А по пути бросали бы в снег камешки: весною камешки эти обозначат дарственный участок. Сестры все сделали беспрекословно. За это, и в знак радости, батюшка с тем же Матуровым послал сестрам кадочку меду и велел им скушать ее после обхода земли. Весною же приказал опахать ее три раза по одной же борозде, по линии камешков. А когда земля просохла, то, по благословению о.Серафима, по той же линии вырыли знаменитую канавку в три аршина глубиной и на вал посадили крыжовнику. Об этой канавке вот что пишет о.Василий Садовский:
“Много чудного говорил батюшка Серафим об этой канавке. Так, что канавка эта – Стопочки Божией Матери! Тут обошла Сама Царица Небесная. Эта канавка до небес высока! Землю эту в удел взяла Сама Госпожа Пречистая Богородица. Тут у меня, батюшка, и Афон, и Киев, и Иерусалим! И как антихрист придет, везде пройдет, а канавки этой не перескочит!” Рыли эту канавку сестры до самой кончины батюшкиной; к концу его жизни, по приказанию его, и зимою рыть не переставали; огонь брызгал от земли, когда топорами ее рубили. Но батюшка Серафим переставать не велел. “Раз одна из нас, – рассказывала старица Анна Алексеевна, – очередная, по имени Мария (Малышева), ночью, убираясь, вышла зачем-то из кельи и видит: батюшка Серафим в белом своем балахончике сам начал копать канаву. В испуге, а вместе и в радости, не помня себя, вбегает она в келью и всем нам это сказывает. Все мы, кто в чем только был, в неописанной радости бросились на то место и, увидев батюшку, прямо упали ему в ноги. Но, поднявшись, не нашли уже его. Лишь лопата и мотыжка лежат перед нами на вскопанной земле... Так сам батюшка, видя небрежение наше, начал и закопал ее. Тут уж все приложили старание. И лишь только окончили, скончался тут же и родимый наш батюшка, точно будто только и ждал этого”. Чудное это было явление Серафима, но Богу все возможно. История Евангелия и Деяний знает, как Божиею силою святые могли переноситься с места на место (Ин.6,19-20; Деян.8,39-40)... Так еще один раз, но уже совершенно чудесно, посетил свою обитель дивный Божий угодник. “Это было, – добавляет старица Прасковья Ивановна, – в тот самый день, в который благословил он нам начать рыть канавку перед самым днем праздника Святой Троицы”. “Тут стопочки Царицы Небесной прошли, – передавала слова батюшки близкая к нему Ксения-церковница, – стопочки Царицы Небесной, матушка! – Так, бывало, и задрожит весь, как это говорит-то”.
Одновременно с рытьем канавки шла и постройка храма во имя Рождества Христова. Этим делом заведовал М.В.Мантуров: он продал все свое имущество и на эти деньги выстроил храм. Дальнейший план постройки в обители о.Серафим начертал собственною рукою. Он хранился в келье игуменьи. При этом он предсказывал, что его обитель разрастется в великий монастырь: “Еще не было и нет примеров, чтобы были женские Лавры, а у меня, убогого Серафима, будет в Дивееве Лавра”.
К 1829 году был готов храм Рождества, а на Преображение и освящен. После этого батюшка благословил под ним устроить нижнюю церковь в честь Божией Матери. Для этого пришлось углубить землю. А вследствие этого ослабел фундамент верхнего храма. Смущенный Мантуров спешил к о.Серафиму, но тот пришел от этого в восторг и велел поставить внизу под храм четыре больших каменных столба: “Во, во, радость моя! Четыре столба – четверо мощей! Радость нам какая, батюшка! Четыре столба – ведь это значит, четверо мощей у нас тут почивать будут! И это усыпальница мощей будет у нас, батюшка! Во, радость-то нам какая! Радость-то какая!”
Постройка нижнего храма Рождества Богородицы закончилась летом 1830 года и в самый день ее праздника 8 сентября он был освящен. После этого о.Серафим начал заботиться о создании будущего великого собора. Для этого он приобрел, при посредстве Елены Васильевны Мантуровой, тогда еще жившей, часть земли за 300 рублей у помещика Жданова, недалеко от Казанской церкви. Купчая была после смерти Елены В. передана брату Мантурову. Батюшка чрезмерно обрадовался этому новому приобретению. “Во, матушка, радость-то какая! Собор-то какой! Диво!” – восклицал он после покупки Елены Васильевны. А матушке Евпраксии говорил: “Какая великая радость-то будет! Среди лета запоют Пасху, радость моя! Приедет к нам Царь и вся Фамилия! Дивеево-то – Лавра будет, Бертьяново – город, а Арзамас – губерния”.
М.В.Мантуров в это время, после постройки храма, был приглашен генералом Куприяновым управлять его Симбирским имением, так как сам он отправился в поход на польскую войну. Батюшка отпустил своего служку. Но за это Божия Матерь вместо него прислала другого верного помощника. В сентябре 1831 года прибыл больной помещик Николай Александрович Мотовилов. Это был образованный человек. Он страдал расслаблением всего тела уже 3 года. Из села Бритвина Нижегородской губернии его привезли, и пятеро человек принесли к о.Серафиму. Батюшка в одно мгновение исцелил его... К сожалению, невозможно здесь описать в подробностях это дивное чудо... И с той поры он сделался постоянным посетителем батюшки. А в один из этих приездов он сподобился, в ноябре месяце 1831 года, видеть о.Серафима в благодарственном состоянии, – о коем уже печаталось прежде. “А потом и многие тайны о будущем состоянии России открыл он мне,” – записал Н.А.Мотовилов в “Достоверных сведениях о двух Дивеевских обителях”.
...Между тем, за эти годы скончались и схимонахиня Мария, и Елена Васильевна... Приходило время и к концу жития самого старца и отца их, Серафима. И стал помышлять он о попечителе, который бы заменил его Дивеевским сиротам... Но, увы, среди монахов такого не находилось. Видно, не было на то воли Божией Матери... И батюшка, предупреждая о своем конце сирот, неоднократно говорил им: “Искал я вам матери, искал и не мог найти. После меня никто вам не заменит меня. Оставляю вас Господу и Пречистой Его Матери!” Старица Домна, монахиня Дорофея, рассказывала следующее: “За три недели до конца батюшки прихожу я к нему, он и говорит мне, глубоко вздыхая: “Прощай, радость моя! Скажу тебе, – придет время, многие захотят и будут называться вам “отцами”. Но прошу вас: ни к кому не склоняйтесь духом. Мать вам Сама Царица Небесная, и по Ней все управят!”
Но все же он указал на главных попечителей обители. Духовное окормление батюшка завещал о.Василию Садовскому.
“Сама Матерь Божья, – записал он, – обителью правит; всему Она Сама научит, все устроит и укажет, кого нужно, изберет и призовет; кого нет, имиже весть судьбами изженет из обители своей; что полезное утвердит; неполезное – разорит; и все, все Сама совершит, как Ее токмо единой воле здесь то угодно. Вот на что я, батюшка, отцом им называюсь, гляди! Исповедую тебе и Богом свидетельствуюсь, что ни одного камешка по своей воле у них не поставил, ниже слова единого от себя не сказал им и ни единую из них не принимал я по желанию своему, против воли Царицы Небесной. А коли я, убогий, которому Сама Матерь Божья поручила их, не соизволил своего и своему, выполняя лишь только Святейшие приказания Ее, кольми паче другим надлежит то, батюшка! Вот ты им духовный отец. Царица Небесная Сама тебя избрала. Тебе жить с ними, то и должен ты все знать. Вот я тебе и сказываю...” А перед этим о.Серафим дал ему много наставлений о порядках в обители его. И после всего, сняв при этом с своих ручек надетые поручи, сам угодник Божий надел их на меня и сказал: “Вот, батюшка, теперь все я сказал тебе; и вот надеваю тебе свои поручи: возьми и блюди их! Блюди же обитель мою, тебе поручаю и молю: сотаинник, послужи ей всю жизнь твою, ради меня, убогого Серафима, и чем можешь не оставь!”
