Мартин Бубер - Хасидские предания
"поколения знания" и поколения, бывшие сразу после них?"
Цадик ответил: "Многие годы войско царя осаждало хорошо
укрепленный город. Множество различных полков под коман-
дованием способных полководцев снова и снова штурмовали его
башни со всей силой, на какую только были способны, покуда
наконец не смогли взять город. Затем в город призвали целую
армию простых рабочих и повелели им разобрать завалы и раз-
валины и построить в городе новый дворец для победоносного
царя. Таково наше поколение".
СУДЬБА ВОРОВ
О словах Раши "Тот, чье ухо слышало слова "Не укради",
произнесенные на Горе Синай, и кто потом идет и крадет, ухо
того человека будет пронзено" равви Шмелке говорил: "До того,
как Бог произнес эту заповедь с Горы Синай, каждый человек сам
заботился о своей собственности и следил за тем, чтобы ее у него
не украли. И поскольку воры знали об этом, они и не пытались
воровать. Но после того, как Господь произнес: "Не укради",
- и люди почувствовали, что их имущество за них охраняет Бог,
воровство стало процветать".
БРАТЬЯ
Равви Шмелке из Никольсбурга как-то пригласил к себе в гос-
ти своего брата равви Пинхаса, рава Франкфурта. Равви Шмелке
ел всегда очень скромно, а в старости стал вкушать совсем мало
пищи, запивая ее небольшим количеством воды. Когда равви
Пинхас, не видевший брата многие годы, заметил это, он сказал:
"Вот у отца и матери два сына. Один ест и глотает, подобно
дикому зверю, а другой - словно ангел Божий: он не нуждается
ни в пище, ни в питье, но довольствуется одним сиянием божест-
венной славы". Равви Шмелке в ответ произнес: "Вот у отца
и матери два сына. Один - словно первосвященник, а другой
- словно простой отец семейства. Первосвященник ест, и еда его
- это часть жертвы, которую приносит Богу простой отец
семейства".
ПОЕЗДКА ПО ДУНАЮ
Рассказывают.
В императорском дворце вынашивались планы гонения на
Израиль. Поэтому равви Шмелке и его ученик Моше Лейб из
Сасова отправились в Вену, чтобы расстроить эти замыслы.
Стоял мороз, и по Дунаю плавали льдины. Цадиким плыли
в утлой лодчонке, вмещавшей не более двух человек. И вот равви
Шмелке запел песню, какую пел Моисей после перехода через
Красное море, и Моше Лейб тоже подхватил ее, вторя своим
низким басом. Так плыли они в тесной лодке, и льдины не
трогали их. В Вене люди столпились на берегу и удивлялись,
глядя на путешественников, новость о которых вскоре достигла
и императорского дворца. В тот же день равви Шмелке был
принят императрицей, которая вняла всем его просьбам.
АМЕН
Когда равви Шмелке почувствовал, что скоро умрет, он ска-
зал своим хасидим: "До сих пор я не хотел вам этого говорить,
но теперь скажу, ибо пришло время. Вам известно, что я всегда
усердно молился и произносил благословение перед трапезой
там, где был кто-либо, кто мог сказать "Амен". Ибо каждое
благословение рождает ангела и этот ангел неполноценен, покуда
кто-нибудь не скажет "Амен". Но однажды, путешествуя, я про-
износил благословение в уединенном месте, где не было никого,
кто мог бы произнести "Амен". Я уже начал чувствовать сильное
беспокойство по этому поводу, как вдруг около меня возникли
двое. Когда я произносил слова благословения, то все дивился
росту и стати незнакомцев, а когда я закончил, они с неизъяс-
нимой сладостью сказали: "Амен". Когда же я попытался раз-
глядеть их поближе, облако обволокло их и они исчезли".
ДУША САМУИЛА
Во второй день месяца Ияр в 5538 году* равви Шмелке собрал
своих учеников. Он торжественно сидел в своем большом кресле,
лицо его сияло, а глаза, как и всегда, были ясными и чистыми.
Равви Шмелке произнес: "Вам следует знать, что сегодня - день
моей кончины". Ученики стали плакать, но равви сказал, чтобы
они прекратили, и продолжал: "Вам следует также знать, что во
мне обитает душа пророка Самуила. Тому есть три признака:
мое имя Самуил; я - левит, и он тоже был левитом; моя жизнь
продолжалась пятьдесят два года, как и его жизнь. Но люди
называли его Самуилом, а меня - Шмелке, и поэтому я так
и останусь в их памяти как Шмелке". Затем он сказал своим
рыдавшим ученикам, чтобы они оставили его одного. Когда они
вышли, равви Шмелке прислонился к спинке кресла и скончался.
ААРОН ИЗ КАРЛИНА
МОМЕНТ ОБРАЩЕНИЯ
В молодости равви Аарон носил прекрасные дорогие одежды
и каждый день разъезжал в коляске. Но наступил момент, когда
коляска перевернулась. Равви Аарон упал, и на него снизошло
священное прозрение: он понял, что должен оставить свой образ
жизни и вступить на иной путь. Он поднялся, и дух его возрос
вместе с ним. Когда он поставил ногу на подножку, чтобы
вылезти из коляски, на него нахлынули потоки разнообразных
божественных даров, а когда он ступил на землю, то все небесные
светила стали ему подвластны.
ШЕПОТ
В пятницу вечером, после трапезы в доме Межричского маг-
гида, равви Аарон вернулся на постоялый двор, где он остано-
вился, и стал шепотом читать Песнь Песней. Вскоре пришел
слуга маггида, постучался к нему в дверь и сказал, что маггид не
может заснуть, потому что мощные раскаты голоса Аарона,
читающего Песнь Песней, долетают до его комнаты.
долгий сон
Однажды, когда равви Аарон был в доме Великого Маггида
вместе с другими учениками, он внезапно почувствовал сильную
усталость. Не отдавая себе отчета в том, что он делает, Аарон
пошел в комнату учителя, лег там на кровать и заснул. Спал он
весь день и всю ночь. Товарищи хотели его разбудить, но маггид
не разрешил, сказав: "Он надевает Небесные филактерии".
УДОВОЛЬСТВИЯ
Рассказывал некий цадик.
Удовольствия всех миров ломились к равви Аарону, но он
отказал им. "Если они являются удовольствиями, - сказал он,
- то прежде чем я их попробую, я бы хотел достаточно для
этого потрудиться".
письмо
Равви Аарон путешествовал по всей России, от одного
еврейского местечка к другому, в поисках молодых людей,
достойных стать учениками его наставника. Великого Маггида,
чтобы через них хасидское учение могло распространиться
повсюду. Однажды приехал он в город Амдур. Там он ус-
лышал, что за городом в лесу в уединенном месте живет
благочестивый ученый муж равви Хайк, воздерживающийся
от общения с миром и людьми и умерщвляющий свою плоть.
Чтобы заставить его прийти в город, равви Аарон стал
читать в синагоге проповеди, и его слова производили на
всех огромное впечатление, однако прошло немало времени,
прежде чем отшельник узнал об этих проповедях. И вот
однажды, когда наступило время очередной проповеди, он
пришел в Дом Молитвы. Когда равви Аарон узнал о приходе
этого человека, он не стал читать проповедь, но сказал только:
"Если человек не становится лучше, он становится хуже".
Подобно лекарству, пробуждающему против болезни истинную
основу жизни, проникли эти слова в душу аскета. Он подбежал
к равви и стал умолять его помочь ему освободиться из
лабиринта ошибок, в котором он утратил свой путь. "Только
мой учитель, маггид из Межрича, способен сделать это",
- отвечал равви Аарон.
"Тогда напиши ему письмо, - сказал аскет, - чтобы он мог
узнать обо мне".
Равви Аарон выполнил эту просьбу и написал письмо маг-
гиду, после чего равви Хайк отправился в путешествие, надеясь,
что еще до того, как он сможет заговорить с маггидом, тот уже
будет знать, что перед ним - один из выдающихся людей
своего поколения. Когда маггид распечатал письмо, он (воз-
можно, без всякого умысла) стал читать его вслух. В письме
говорилось, что человек, который его принесет, не обладает
даже малейшей долей доброты. Равви Хайк заплакал, услышав
это. "Подожди, - прервал его маггид. - Правду ли пишет
о тебе "литовец"*?" - "Правду или нет?" - спросили и другие,
присутствовавшие при этом. "Не знаю", - сказал равви Хайк.
"Что ж, - заключил маггид, - если так пишет "литовец", то
это, по всей видимости, правда". - "Тогда исцели меня, рав-
ви!" - стал умолять аскет.
Целый год трудился маггид и в конце концов исцелил этого
человека. Позднее равви Хайк и в самом деле стал одним из
величайших людей своего поколения.
ЦАРЬ
Как-то равви Аарон произносил утреннюю молитву в синаго-
ге Межрича. Когда он уже, обращаясь к Богу, собирался вымол-
вить слово "Царь", слезы потекли у него из глаз и он не мог
продолжать. После молитвы его спросили, что случилось. Равви
