Феофилакт Болгарский - Толкование на книги Нового Завета
Всесожжения и жертвы за грех неугодны Тебе.
Ни всесожжении, ни приношений за грехи Ты не восхотел, не счел достойными принятия. Имена же жертв были различны, очевидно, в силу различных причин: одни — за грехи (Лев. 4:3), другие — за погрешности (Лев. 6:5), иные — о спасении (Числ.6:14), другие — о милости (Числ.6:5), иные — обетов (Лев. 27:7), и еще иные — об очищении (Лев. 14:32). Итак, все жертвы были отменены, так как Ты не восхотел жертвы и приношения.
Тогда Я сказал: вот, иду, как в начале книги написано о Мне, исполнить волю Твою, Боже (Пс. 39:8-9).
Видишь ли, что жертвы были отвергнуты еще до воплощения? Ибо после того, как Ты отвергнул жертвы, тогда сказал Я — Христос: вот, иду исполнить волю Твою. Воля же Бога Отца — в том, чтобы Сын был заклан за мир, чтобы люди оправдались, но не чрез жертвы, а чрез смерть Сына Его. Ибо, говорит, я возвещал правду Твою в собрании великом (Пс. 39:10). Потом, между прочим, говорит: в начале книги написано о Мне. Так необходимо сочетать эти слова. Началом книги называет свиток закона или книгу Ветхого Завета. Итак, в этой книге написано о Моем пришествии и о том, что Я должен быть заклан за мир. Или началом книги называет начало книг Ветхого Завета. Ибо в первой книге Моисея, книге Бытия, когда говорит: сотворим человека по образу Нашему (Быт. 1:26), дает разуметь о Божественности Христа.
Сказав прежде, что «ни жертвы, ли приношения, ни всесожжении, ни жертвы за грех, — которые приносятся по закону, — Ты не восхотел и не благоизволил», потом прибавил: «вот, иду исполнить волю Твою, Боже».
Сам Павел изъясняет слова Давида. Ты спросишь: что же? Разве жертвы по закону не были по воле Божией? Правда, были по воле Божией, но обозначение воли — двоякое. Желает кто-нибудь чего-нибудь предпочтительно пред всем прочим, как Павел: желаю, чтобы все люди были, как и я (1 Кор. 7:7), то есть безбрачными. Желает кто-нибудь и по снисхождению, как тот же самый Павел: я желаю, чтобы молодые вдовы вступали в брак (1Тим.5:14) — это воля снисходительная. Чтобы не рассвирепели против Христа, — он и снизошел. Так и Бог прежде не хотел тука и крови, когда же увидел, что евреи, принося жертвы идолам, сильно придерживаются этих самых жертв, дозволил им приносить в честь Его жертву. Почему же Павел привел это свидетельство, имея бесчисленное множество других? По причине бесстыдства иудеев. Так как они говорили, что Древнее устройство разрушилось не вследствие своего несовершенства, но вследствие грехов приносящих жертвы, и выставляли на вид, что еще Исаия порицает грехи их, говоря: руки ваши полны крови (Ис. 1:15), также и сам Давид, сказав: не приму тельца из дома твоего (Пс. 49:9), далее присоединяет: грешнику же говорит Бог (Пс. 49:16). Посему, так как это говорили наиболее честолюбивые из евреев, то Павел приводит свидетельство, в котором ветхозаветное учреждение само по себе считается отверженным от Бога по причине несовершенства его самого, а не за грехи народа. Ибо в 39-м псалме, из которого взято это свидетельство, пророк не упоминает о грехах народа. А что по этой именно причине он воспользовался указанным свидетельством, послушай его самого.
Отменяет первое, чтобы постановить второе.
Что — первое? Жертвы. Что — второе? Воля Отца, то есть принесение в жертву на кресте тела Христова. Итак, те отменяются, чтобы установлено и утверждено было чрез заклание Христа приношение, какое восхотел Отец. Таким образом, жертвы отвергаются не за грехи приносящих, но по причине собственного их несовершенства.
По сей-то воле освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа.
По этой воле Отца, говорит, мы были освящены, освященные принесением тела Христова, бывшим единократно; ибо это должно быть подразумеваемо. Ибо мы, которые уверовали, что освящены принесением Единородного, освящены по воле Отца. Отсюда, не законные постановления составляют волю Божию, но приношение по Христу и освящение чрез это приношение.
И всякий священник ежедневно стоит в служении, и многократно приносит одни и те же жертвы, которые никогда не могут истребить грехов.
Итак, стоять есть отличие служащего; сидеть же, как Христос, есть отличие того, кому служит.
Он же, принеся одну жертву за грехи, навсегда.
Сам же Христос одну, говорит, принес жертву, — собственное Свое тело, — за наши грехи, навсегда достаточную нам, чтобы не было нужды во второй.
Воссел одесную Бога [14], ожидая затем, доколе враги Его будут положены в подножие ног Его (Пс. 109:1).
Следовательно, Христос не только Первосвященник, но и Бог. После исполнения дела, ради которого Он по домостроительству и получил наименование Первосвященника, — Он, наконец, воссел, как Бог, ожидая, пока враги Его будут положены в подножие ног Его. Враги же Его — это неверующие и демоны, которые и сами покорятся: то есть злоба их останется бессильной, так как они будут преданы огню неугасимому. А теперь пока Павел врагами называет преимущественно неверующих евреев, утешая верующих из иудеев, потерпевших бесчисленное множество мучений от них. Не унывайте, говорит, ибо восстающие ныне на вас будут покорены, или, лучше, будут попраны. И это, очевидно, потому, что Христос сидит одесную Отца. Так как это произошло, то и исполнится, по сказанному в псалмах. Почему же они не тотчас были положены в подножие ног Его, то есть не были удалены из мира? Ради верующих, которые будут рождаться от них.
Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых.
Совершенно, говорит, освободил от грехов освящаемых и помазуемых Кровию Его, чрез крещение в смерть. Так как все крещаемые соединяются подобием смерти Его, то ясно, что они освящаются Кровию Его.
О сем свидетельствует нам и Дух Святый.
Что свидетельствует? — то, что Он совершенно избавил нас от грехов одним приношением, так что мы не имеем нужды во втором.
Ибо сказано: вот завет, который «завещаю им после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в сердца их, и в мыслях их напишу их, и грехов их и беззаконий их не воспомяну более (Иер. 31:33-34).
Видишь ли. Сам Бог свидетельствует, что Он даровал очищение грехов? Даровал же в то время, когда давал Новый Завет. Новый же Завет Он даровал и утвердил смертью Сына Своего, как было раньше показано (Евр.гл.8).
А где прощение грехов, там не нужно приношение за них.
Если за одну жертву было даровано отпущение грехов, то какая еще нужда после этого во второй жертве? Поэтому указывается, что мы, получив прощение грехов, были приведены в совершенство единым приношением Христа, и уж более не нуждаемся в другой жертве. Итак, иудейские жертвы не нужны и, будучи совершаемы по упорству, давно уже признаны бесполезными теми, кто ныне совершает их.
Итак, братия, имея дерзновение.
После того, как показал превосходство Первосвященника нашего пред ветхозаветными и приношения Христова пред жертвами по закону, и что чрез это приношение мы освободились от грехов, прерывает догматическое учение, давая отдых слушателю, и вполне благовременно переходит к нравственному учению. И только что упомянув об отпущении грехов, наконец убеждает, чтобы они более не впадали в них: имея, говорит, дерзновение, по причине отпущения грехов. Как грех причиняет стыд и неуверенность, так отпущение грехов дает смелость.
Входить во святилище.
Так как нам отпущены были грехи, то мы и имеем дерзновение входить во святилище, то есть в небо.
Посредством Крови Иисуса Христа.
То есть через кровь. Ибо, удостоившись через крест и кровь Христа прощения грехов, мы получили дерзновение.
Путем новым (πρόσφατον — недавним) и живым, который Он вновь открыл нам [15].
Что касается до входа в Святилище, то Он Сам обновил нам путь, то есть Он сам сделал путь новым, Сам начав его и Сам первый прошедши им. Вместо того, чтобы назвать путь новым — νέαν, назвал его πρόσφατον — недавним, открытым для наших времен. Похвалой для нас служит то, что мы удостоены того, чего не был удостоен Авраам; нам ныне отверсто небо. Живым назвал потому, что первый путь во Святилище, по закону, был смертоносным. Более уже тот путь не имеет места, но для принимающих его становится причиной смерти. Этот же (новый, — Прим. ред.) путь так ведет к жизни, что и сам живет и останется таким постоянно. Или под живым уразумей подобно [16] недавнему (πρόσφατον), вместо нового и цветущего, как бы в противоположность входу в ветхозаветное Святилище: ибо тот путь — путь смерти.
