Р Блайс - Мумонкан. Застава без ворот. Сорок восемь классических коанов дзэн
Как только Будда произнес эти слова, Момё возник из-под земли и поклонился Почитаемому Миром, который сказал Момё, что ему нужно. Момё подошел к женщине, стал перед ней и один раз щелкнул пальцами, после чего она сразу же вышла из медитации.
Этот случай настолько не похож на остальные, что нам кажется, будто мы стали свидетелями левитации. Это история в индийском, а не в китайском духе. Все ее действующие лица не реальны, но значимы; они больше похожи на символы, чем на личности. Но дзэн можно найти даже здесь, не только в отвлеченном, но и в конкретном; не только в призрачном, но и в биологическом. Героя этого случая зовут Момё. Два иероглифа его имени созвучны словосочетанию «непросветленный». Как уже говорилось, первоначальное имя, встречающееся в сутре, означает сбрасывание всех призрачных покрытий, отказ от мирских страстей — одним словом, просветление. Но имя Момё подразумевает прямую противоположность этому — непросветленность. Можно сказать, что изменение имени иллюстрирует здесь всю историю развития буддизма махаяны в сторону понимания, что без иллюзии и рабства не может быть ни просветления, ни освобождения, ни окончательного постижения, что иллюзия, без каких бы то ни было изменений, — это просветление, а обычный человек, какой он есть, — это Будда. Это открытие кажется парадоксальным и мистическим, но на самом деле оно подтверждено нашим повседневным здравым смыслом.
Что касается женщины, мы можем вообразить себе, что у автора сутры (очевидно, автором был не Будда; Будда не был даже рассказчиком) была умная и добрая сестра. И вот автор, желая польстить своей сестре и поддержать всех женщин, решил добавить в сутре эту небольшую драму, в которой женщина оставила в дураках даже великого Манджушри. О дзэн можно сказать, что он не только антифеминистичен, но и в некотором смысле античеловечен. Женщинам дзэн присущ от рождения, тогда как мужчинам навязывают дзэн обстоятельства. Рий, женщина из этого случая, а вместе с ней и Момё Босацу, превзошли Манджушри — самое мудрое, с буддистской точки зрения, существо в мире. Мудрость животных — названная Хаксли животным благородством (animal grace), поскольку она полностью интуитивна, — превосходит в живости любую человеческую мудрость, к которой неизбежно примешана доля бесплодной мысли.
Самадхи — глубокое созерцание абсолютной истины, одна из целей жизни. Другая цель — это применение постигнутого к текущему состоянию нашей повседневной жизни, к болям в сердце и тысячам других напастей, которым подвержена наша плоть. Щелчок пальцами — это, должно быть, способ вывести человека из состояния гипноза. Обойти вокруг человека три раза (скорее всего, против часовой стрелки) означает сделать то же самое. Зачем Манджушри понадобилось брать с собой женщину на брахманские небеса, не совсем ясно, но, вероятно, это значит, что делал с ней все, что мог.
КОММЕНТАРИЙДрама, разыгранная на сцене старым Шакьей, — это полная неразбериха. Манджушри — великий учитель Семи Будд; скажи на милость, почему он не смог вывести женщину из самадхи, если даже Момё, начинающему, это оказалось под силу? Если ты можешь понять причину этого без различения, живя среди суеты и мирских дел, ты всегда пребываешь в Самадхи Дракона.
Семь Будд — это Випасин, Сикхин, Висвабху, Кракутчанда, Канакамуни, Кашьяпа, Шакьямуни. Некоторые комментаторы считают, что речь идет не о Семи Буддах, а седьмом из них, Шакьямуни.
Самадхи Дракона (или Змеи) называется так потому, что змеи остаются неподвижными в течение длительного времени. Тот факт, что Момё, начинающий, перекликается со сложной классификацией стадий Буддовости. Момё достиг лишь первой из десяти этих стадий.
Как всегда, Мумон ставит нас перед дилеммой или, выражаясь более точно, дает нам еще один поразительный и драматический пример Дилеммы, которой окружена вся наша жизнь. И если Мумон чего-то не желает слушать, так это наших объяснений. Вопросы — да, ответы — нет. Мумон желает, чтобы мы ясно осознали проблему. Мудрость не поможет нам ее решить, подобно тому как она не помогла Манджушри решить его проблему. Но глупость поможет нам, если мы, как советует Блейк, будем настойчивы в своей глупости.[181] Если мы теперь исказим цитату из Гамлета, получим: «Настойчивость — это все».
СТИХОТВОРЕНИЕОдин мог разбудить, другой не мог;
Каждый из них по-своему свободен.
Перед нами маска Бога и маска дьявола;
Случившаяся неудача очень интересна.
Это больше напоминает загадку, чем стихотворение, особенно в оригинале. В первой строке, конечно же, речь идет о Момё и Манджушри. Вторая говорит нам, что первый из них был свободен разбудить, а второй свободен не разбудить ее. Убийца свободен убить, а убиваемый свободен быть убитым. Солнце свободно притягивать землю, а земля свободна сопротивляться притяжению. Маски Бога и дьявола носит один и тот же актер. Момё и Манджушри (Будда и женщина; читатель этой книги и автор) — это всего лишь маски, и поэтому не имеет смысла превозносить одну из них и критиковать другую. Но кто же актер? К этому вопросу мы еще вернемся в случае XLV.
И наконец, неудача Манджушри, упомянутая в последней строке, приносит чувство облегчения таким неумным и невежественным людям, как мы. Однако смысл неудачи, то есть трагедии, более-интересен здесь, чем смысл удачи. Он имеет большую ценность (не потенциальную, а действительную), подобно тому как в Божественной комедии Данте Ад намного интереснее, чем Рай. Известны другие переводы второй строки. Слово «каждый» можно понимать как «он» или «она» в предположении, что речь идет о Будде или о женщине. В любом случае, нашим главным пороком является желание стать на чью-то сторону, не говоря уже о том, что мы всегда отстаиваем свои интересы. Мы всегда стремимся быть на стороне победителя, забывая, что Бог — это черная лошадка, которая приходит первой в каждом забеге.
Случай XLIII. СЮДЗАН ЗАДАЕТ ВОПРОС
Сюдзан (Шоу-шань) единственное действующее лицо в этом случае, но так произошло скорее всего из-за сокращения оригинала. Сюдзан — название горы и монастыря на этой горе. До того как Сюдзан получил имя от этой горы, он был известен под именем Сёнэн. Сёнэн родился в 926 году, стал монахом в молодости, прилежно изучал буддизм и проявил при этом необычные способности. За исключительное знание Лотосовой сутры его прозвали Нэнхоккэ. В зрелые годы он стал учеником Фукэцу (см. случай XXIV) и тем самым оказался в линии мастеров дзэнской школы Риндзай. Сюдзан умер в 993 году.
СЛУЧАЙСюдзан поднял сиппэ и сказал: «Монахи! Если вы называете это сиппэ, вы упускаете из виду его реальность. Если вы не называете это сиппэ, вы идете против фактов. А теперь скажите мне, что это такое?»
Сиппэ[182] — это бамбуковая палка длиной около трех футов. Вначале сиппэ использовали для наказания; затем — как символ власти мастера или священника.
Мумон выделил самую существенную часть эпизода. Полностью история приводится в одиннадцатом томе Готоэгэна. Вот как она выглядит в издании Донку.
Сэккэн Кисё стал священником и после посещения нескольких мастеров изучал дзэн у Сюдзана. Однажды Сюдзан поднял перед ним сиппэ и сказал [затем идет текст случая, а вслед за ним еще одно продолжение]. Кисо выхватил сиппэ и швырнул его на землю со словами:
— Что это?!
— Ты слеп! — воскликнул Сюдзан, после чего Кисё был внезапно просветлен.
Однако в главе XVI Дзэнрин-руйдзю, где эта история также приводится, ее конец существенно отличается:
Услышав слова Сюдзана, Сэккэн Кисё, находившийся среди собравшихся монахов, внезапно достиг просветления. Подойдя к Сюдзану, он выхватил сиппэ у него из рук, разломал его на две части и швырнул обломки на землю со словами:
— Что это?!
— Ты слеп! — воскликнул Сюдзан [имея в виду противоположное]. Кисё поклонился ему.
Выбор сделать здесь непросто, но какую бы версию мы ни приняли, сравнение ее со случаем XL, в котором Исан опрокинул кувшин для воды, показывает, насколько энергичность Сюдзана отличается от спокойной собранности Исана, что в данном случае соответствует различию между первым проблеском просветления и просветлением зрелым.
Высказывание «Ты слеп!» может быть аллюзией на слова, сказанные Риндзаем перед смертью:
— Когда я умру, не закрывайте Подлинный Глаз Закона!
Один из старших монахов, Сансё Энэн, громко выкрикнул:
— Катц!
— Тот, кто постиг Подлинный Глаз Закона, знает, что этот слепой осел не может закрыть его, — сказал Риндзай.
Если Сюдзан цитирует слова Риндзая, это свидетельствует о том, что в действительности имела место вторая версия истории. Важной частью этого случая является смысл китайских словосочетаний, которые здесь свободно переведены как «упускать из виду реальность» и «идти против фактов». Судзуки переводит их как «утверждать» и «отрицать», делая их противоположностями. На самом деле эти слова означают что-то одно, и в то же время они различны. Первое из них подразумевает привязанность к слову сиппэ — к вещи как части целого. Второе подразумевает привязанность к активности — к вещи как целому, — в результате чего мы забываем, что каждая вещь является отдельной частью целого.
