Бхагаван Раджниш - Суфии - верность истине
Зомби могут стать великими Махатмами, оттого что они так мертвы. Жизнь в них иссякла. Дело не в том, что они перестали желать - нет, они стали безжизненными. А когда нет жизни, тогда нет и желания - впрочем, не в этом дело. Настоящий мудрец - это тот, кто не имеет желаний, оставаясь абсолютно живым. А лжесвятой - тот, кто убил в себе жизнь, так как это самый простой способ убить в себе желания. Но он мертв.
Таковы три типа сонных людей, и таковы три типа нафса. Вы должны понаблюдать сами за собой: какой тип нафса у вас. Если вы враждебны, ваше счастье: с этим все проще. Если вы обманщик - ваше счастье: здесь посложнее, однако шанс все же есть. А если вы зомби - все равно это ваше счастье: вы же поняли, что вы зомби - и какой-то шанс имеется!
А теперь перейдем к этому прекрасному диалогу.
Этот взаимный обмен между суфийским мистиком Симабом и человеком благородного происхождения по имени Мулакаб, дошел до нас в устной передаче как один из диалогов, часто устраиваемых странствующими дервишами.
Мулакаб: «Расскажи мне что-нибудь из своей философии так, чтобы я смог понять».
Вопрос этот, вроде бы, вполне уместен: «Расскажи мне что-нибудь из своей философии так, чтобы я смог понять» - как будто можно понять с помощью рассказа о чем-то.
Мы слишком верим в слова - как будто слова сами по себе являются истиной, как будто буква есть дух. Это не так, а между тем, вы воспитаны на словах. Все, что мы знаем - это слова. Поэтому немудрено, что ищущий приходит к Мастеру, мистику Симабу, и просит: «Расскажи мне что-нибудь из своей философии».
Однако в суфизме нет философии. Суфизм не может быть высказан. Он может быть прожит, может быть пережит, но не может быть высказан. И не в том дело, что суфии не пытались его высказать - они пытались его высказать, но он все равно ускользает. Это то, что продолжаю делать я. Я продолжаю это говорить, но это выскальзывает. Ни одно слово никогда и никак не выражает истину - все слова лгут. Суфии совершенно согласны с Лао-цзы, когда тот говорит: «Дао, которое может быть высказано - это уже не дао. Истина, которая может быть высказана, становится ложью».
И вам ничего не остается, как пережить это самому. Впрочем, человек склонен к подражанию, так глубоко склонен к подражанию, что подражает словам других людей, их философиям, их верованиям.
Я слышал...
Двое мужчин и юная леди, едущие в спальном вагоне по направлению к Калифорнии, решили, что им неплохо было бы познакомиться.
- Меня зовут Павел, но я не апостол, - сказал первый мужчина.
- Меня зовут Петр, но я не святой, - подхватил второй. А девушка тихо проговорила:
- Меня зовут Мария, но, черт возьми, я не знаю, что мне сказать.
Вот как бывает. Мы просто смотрим на то, что происходит, что делают другие, и делаем то же самое. Мы подражаем.
Во сне человек остается обезьяной, и поскольку он спит, постольку ему как нельзя лучше соответствуют слова Дарвина о том, что человек произошел от обезьяны. А иначе как вы объясните столько обезьянничанья, подражания?
Новый священник стоял у церковных дверей, приветствуя прихожан, выходивших из церкви после окончания службы. Люди наперебой расточали похвалы пастору, проводившему службу, за исключением одного парня, промолвившего: «Изрядная скука эта служба, преподобный».
Спустя минуту или две тот же человек опять появился и сказал: «Изрядная скука эта служба, преподобный».
Человек этот опять появился, говоря теперь уже приглушенным голосом: «Вы же совсем ничего не сказали, преподобный».
Улучив минуту, священник указал на этого негодяя одному из дьяконов и спросил о нем.
«О, не обращайте внимания на этого парня, - ответил дьякон. - Это убогий, который ходит здесь и повторяет все, что говорят другие.
Вы только понаблюдайте за своим умом. Что у вас там? Что-нибудь оригинальное? Что-нибудь подлинно ваше? Или вы просто все время повторяете то, что говорят другие? Отбросьте же это повторение, и тогда распахнутся двери в переживание. Философия не поможет - поможет лишь проникновение в свое собственное бытие.
У пожилой дамы был попугай, который употреблял обидные слова. Всякий раз, когда дама входила в комнату, он говорил: «Как же мне хочется, чтоб она умерла. Как же мне хочется, чтоб она умерла».
Дама рассказала о нем своему пастору, и тот предложил: «У меня тоже есть попугай, но он никогда не грубит. Принесите своего попугая и оставьте его на несколько недель - может быть, он переймет у моего хорошие манеры».
Она так и сделала. Возвращаясь за ним через какое-то время, она открыла дверь и вошла. Ее попугай увидел ее и сказал: «Как же мне хочется, чтоб она умерла». Затем вступил в разговор попугай священника: «Да будет так, Господи, исполни ее просьбу».
Любой попугай не так похож на попугая, как человек. В человеке есть больше от попугая, чем от так называемых попугаев. И если попугаи повторяют и подражают, их можно простить, извинить, но человека простить невозможно. Никогда не прощайте себе подражания, иначе вы так и останетесь подражателями. Перестаньте прощать себе подражание. Пусть подражание будет вашим первородным грехом. Когда я говорю «первородный грех», я имею в виду это.
Слово «грех» очень красиво. Оно означает «отделение». Если вы склонны к подражанию, вы так и останетесь отделенными от своей настоящей самости; если вы склонны к подражанию, вы так и останетесь отделенными от Бога - ибо только ваша исконная самость может встретиться с Богом. Тогда как эта ложь, эта псевдомаска напрочь лишена способности встретиться с Богом. Ложное не может встретиться с настоящим - с настоящим может встретиться только настоящее.
Мулакаб: «Расскажи мне что-нибудь из своей философии так, чтобы я смог понять».
«Ты не сможешь понять до тех пор, пока сам не переживешь», - ответил мистик.
Понимание есть побочный продукт переживания, тень переживания, последствие переживания. Оно не является предварительным условием. Вам не нужно понять, чтобы пережить - верно прямо противоположное. Вам нужно пережить для того, чтобы понять. Вы не сможете понять до тех пор, пока не переживете. И Бог не гипотеза, Бог не рассуждение. Бог не то, что мы о нем думаем - Бог есть, думаем мы о нем или нет. Мы можем продолжать отрицать Бога, однако это не имеет никакого значения: Бог все равно есть. Бог экзистенциален. Веруете вы или не веруете - это никак не влияет на реальность. Ваша вера или ваше неверие не изменят того, что есть. Поэтому, какой смысл в вере, неверии? Отбросьте их и попытайтесь увидеть то, что есть. Когда вы вглядитесь, тогда и возникнет понимание.
Мулакаб: «Мне не нужно понимать пирог для того, чтобы определить, плох ли он».
Весьма логично. В жизни вам нет надобности, много переживать - у вас все равно такое чувство, что вы знаете. Эта логика, однако, не может быть распространена на Бога.
В жизни вы живете среди слепых людей, действия которых исходят из верования. И если вы будете следовать их верованию, жизнь у вас будет комфортной. Верование ваше поможет вам оставаться в удобстве и комфорте. Но когда вы имеете дело с Богом, вы не ищете комфорта, надежности и безопасности: когда вы имеете дело с Богом, вы жаждете истины.
Совсем недавно я читал об одном американском колледже. Ему неожиданно досталось огромное денежное пожертвование, огромный вклад, и было решено сделать из него университет. А потому сочли нужным поместить над дверью лозунг, решив, что лозунг этот должен быть на санскрите, а не на латинском, не на греческом, и что он должен гласить что-то вроде этого: «Истина раскрывается как цветок».
И поэтому стали искать в Америке самого лучшего ученого-санскритолога и нашли профессора, который был всемирно признанным авторитетом в санскритологии. Ему сказали: «Мы хотим повесить над дверью университета именно такой лозунг: 'Истина раскрывается как цветок'.
Пожалуйста, переведите его на санскрит. Мы хотим, чтобы он был написан на санскрите».
Однако профессор отказался. Он сказал: «Это нельзя перевести на санскрит, потому что восточный ум говорит, что истина не раскрывается - истина просто есть. Она не растет. Она не раскрывается. Это вы раскрываете ее, вы растете по направлению к ней, но сама истина никогда не растет. Это вы подходите близко или отдаляетесь - истина, между тем, остается той же самой. Рост происходит с вами - не с истиной. Так что истина не раскрывается. Истина не цветок - потому что цветок какое-то время бывает в семени, какое-то время в стебле и какое-то время в бутоне. И только потом он расцветает. У него длинная история. Тогда как истина просто есть, она не эволюция. Она просто здесь. У нее нет прошлого, нет настоящего, нет будущего. Она всегда одна и та же».
Я согласен с этим ученым-санскритологом. Он был прав. Дело не в том, что это нельзя перевести на санскрит - это можно перевести на язык санскрит - однако это не будет духом Востока. И перевод будет ложным. Он не покажет правильного понимания истины.
