Серджо Боккини - Одна религия стоит другой?
Поэтому апостол Павел может повторять христианам: "Что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте" (Флп 4, 8).
Таким должно быть поведение христианина по отношению к другим религиям: постоянное внимание, устремленное на троичную тайну Бога, проявляющуюся во всех религиозных традициях; но он не должен забывать о грехе и зле, возникающих в человеческом сердце и заражающим культуры и сами религии.
4. Вне Церкви есть спасение?
Может быть, кто-нибудь спросит себя: диалог, уважение к другим религиям, план спасения... все это красивые слова, полные смысла, но, и новые. Когда-то позиция Церкви была яснее. Говорили о "язычниках, которых надо было обратить ко Христу", о "неверующих, находящихся во мраке и в тени смерти", и не боялись утверждать, что "вне Церкви нет спасения". Откуда такая глубокая перемена в официальной позиции Церкви?
Об этой и других "трудных" проблемах мы беседуем с отцом Марчелло Дзаго, секретарем Канцелярии для не христиан.
— Какова причина такого нового отношения католической Церкви к нехристианским религиям?
Ответ не прост, потому что следует учитывать много факторов: но ясно, что Церковь также изменяется. Если мы заглянем в историю, мы увидим, что было различное отношение в зависимости от эпох и от людей. Возвращаясь к нашим дням, я бы сказал, что существуют, прежде всего, социальные причины.
Мы живем в эпоху, когда только в одной стране можно найти различные религии и человек открыл определенные ценности: не только уважение свободы каждого человека, но и любой религии, культуры. Без сомнения, культурный плюрализм, познание разных культур, открытие собственных ценностей каждой религией, упростили занятие другой позиции Церковью.
Кроме того, религии были поняты иначе. Если раньше религию рассматривали, как выражение истины, то сегодня ее понимают прежде всего как опыт, выделяя положительный аспект религий. Начали понимать, что нет культуры без религии и, что религия является как бы душой самой культуры: она передает самые глубокие и истинные ценности культуры.
Однако же я полагаю, что перемена произошла по причине заключающейся, прежде всего, внутри самой Церкви. Рассуждая глубже над своей природой, над тем, что происходит, Церковь поняла, что она служит всему человечеству, а поэтому не может отождествляться со спасением. Спасение является целью, к которой идет Церквь, даже если она имеет соответствующие средства и орудия, чтобы воплотить ее в жизнь. Следовательно, в этом аспекте Церковь пересмотрела свою роль по отношению к религиям.
Одновременно, углубились также и отношения между Церковью и Христом: Церковь — это, прежде всего, опыт Иисуса Христа, но Христос больше Церкви, его влияние распространяется намного дальше церковных границ. Нельзя отождествлять Церковь с благом, с Царством Небесным, со всеми теми людьми, кто принимает каким-либо образом Бога. Это новое поведение облегчило иное понимание религий: на них смотрят не только как на человеческую ценность, но и на то, каким они входят в спасительный план Божий.
— Следовательно, все религии являются путями спасения, т.е. различными путями достижения Бога? Или, инду, чтобы спастись, должен стать христианином?
Да, все религии — пути спасения. Ведь если религия предлагает себя в качестве средства, орудия спасения, то она и должна быть им. Утверждать противное равнозначно тому, что Бог дал глаза человеку, но не для того, чтобы видеть.
Значит, если Бог даровал религиозное чувство, выражающиеся в общественном чувстве, следует признать, что это религиозное чувство, выраженное в религиях, и есть путь спасения именно потому, что Бог так пожелал. Но признать, что все религии — это пути спасения, не означает, что в них нет двусмысленностей. Все человеческое вопросы может быть двусмысленным, неверным. Религии, безусловно, являются путями спасения, так как в них заключены положительные знаки, или, пользуясь выражением II Ватиканского Собора, "знаками Слова", дарами, благодатью Самого Бога; однако, вместе с этими "знаками" существует также ограниченность, присущая человеку, как бы кристаллизация самих грехов.
В таком случае, индуист должен обратиться в христианство? Ватиканский Собор выражается очень ясно, и даже признавая индивидуальное спасение тех, кто не является христианами не по своей вине, утверждает, что человек не спасется в одиночку, зная, что Церковь является путем спасения, но отвергая ее. Это во всяком случае исключение, и мы не можем судить о нем, только Бог может это знать. Остаётся, однако, главное—единство Христа и особая роль Церкви в плане спасения.
Что вы ответите тому, кто говорит, что одна религия стоит другой?
Что это не правда, что существуют различия между разными религиями, как это доказывают сами религиозные науки. Если мы изучим религии, мы заметим, что они не равны между собой: с феноменологической точки зрения (т.е. рассматривая внешние проявления) существуют большие различия, хотя все они отвечают потребности человеческой души.
Далее, существуют различия на уровне истины, явных ценностей. Например, концепция Бога очень изменяется в одной религии в сравнении с другой и не безразлично, известен или не известен Бог; это значит то же, если мы скажем, что безразлично, знает или не знает сын своих родителей.
То же самое — в отношении ценностей существующих в религиях: концепция милосердия неодинакова в буддизме, индуизме и Исламе.
Конечно, при таком разнообразии религий можно сказать, что одни могут учиться у других, и, что все они научают и помогают становиться лучше. Но это — часть целесообразности религиозных выражений.
Как переживала католическая Церковь этот опыт, диалога с другими религиями? Существуют ли какие-нибудь трудности?
II Ватиканский Собор официально объявил необходимость проведения диалога и способствовал его ведению, и наша Канцелярия была основана Павлом VI в праздник Пятидесятницы 1964 года. Опыт, накопленный в течение 20 лет выявил его природу, способы ведения, а также возникшие трудности.
Вначале диалог выглядел как беседа между учеными; они старались познать и в свою очередь изложить религиозные позиции каждой стороны, чтобы обеспечить наилучшие взаимоотношения. Постепенно формы диалога изменялись. Рядом с диалогом ученых распространился диалог, цель которого — сосуществование и жизнь, он позволяет верующим различных религий понять друг друга, уважать друг друга и сотрудничать в различных областях.
Под давлением необходимости развивался обмен мнениями в социальном сотрудничестве, на основе религиозных обоснований. Он проявляется как в изучении и реализации проектов развития человека, так и в объединении с целью содействия миру во всем мире. Он развивается на различных уровнях, национальных и интернациональных.
Более положительные отношения, большее уважение привели некоторых людей к тому, что они переживали совместно опыт молитвы, созерцания, веры и личного долга, и таким образом, побуждали друг друга к поискам Абсолюта и к распространению духовных ценностей. Монахи, живущие в соответствующих традициях или лица, взявшие на себя религиозные обязательства, могли свидетельствовать о том, что составляет глубинный корень их пути к Абсолюту.
В этом многоголосом обмене мнениями в местных церквах, у Канцелярии была одновременно роль зрителя и инициатора, координатора и вдохновителя. Ее политика развивалась в соответствии с потребностями, в зависимости от людей: поначалу она содействовала познанию различных религий путем различных публикаций; и, следовательно, инициировала двусторонние или многосторонние встречи между учеными и представителями различных религий, и, наконец, координировала и поощряла местные инициативы, и всегда была готова к ведению диалога.
Постепенно диалог был принят, как естественное поведение Церкви; безусловно, встречались также и трудности, более того, они обнаруживались по мере развития самого диалога.
Ислам, особенно из арабской зоны, показал отсутствие гибкости; более того в некоторых странах, например, в Саудовской Аравии, отрицалась свобода вероисповедания христиан. В других многонациональных странах, где культура и религия отождествляются, кое-какие крикуны противятся диалогу, считая его Троянским конем, приведенным в их традиционную крепость. Христиане на Среднем Востоке, живущие в непрочной обстановке выживания, смотрят с удивлением на свободу и привилегии, предоставляемые мусульманам, когда те эмигрируют на Запад; они хотели бы, чтобы установилась какая-нибудь форма взаимности. Хватало пастырских и богословских преувеличений и неумеренности, особенно поначалу; немалой была боязнь, бывали случаи примиренчества среди отдельных пастырей или богословов. Однако, по-видимому, равновесие и свобода взглядов взяли верх, и Церковь знает, что диалог не становится необязательным: он означает участие в Тайне человеческого творчества и еще более — в Божией благодати.
