Алексей Карпюк - Вершалинский рай
— Во припекли! — восхитился Рыгорулька.
— Пускай теперь Пилсудский усы покрутит в своей Варшаве, пускай знает наших! — включился в разговор Клемусов Степан. — Он что себе думает — завоевал нас от России, и это ему так пройдет? По курортам только будет разъезжать себе? Не, брат, не вы-ый-дет!
Кириллиха дала Степану высказаться, оглянулась вокруг и полушепотом сообщила:
— И войско на усмирение выслали!..
— Так вот почему наш Иван — он вчера картошку возил в Гродно — видел солдат у собора! — догадалась Сахариха. — И у других церквей крутятся! Только, говорят, все с девками под руку!
— Стерегут, чтобы и туда не добрались наши, а девок берут для близиру! — разъяснил Рыгорулько.
— Бабы наши в тюрьме?
— Должны выпустить, если народ бунтует! — уверенно сказала Сахариха.
У Кириллихи и на это был ответ:
— А какая Тэкля молодчина! Подлетает к ней в Гродно офицер, такой молоденький, стройный! Все шпорами да саблей динь-динь!.. Подскочил и говорит: «Вы, паненка, такая файная, как княжна, позвольте вас от острога спасти!» А она: «Ничего, паночек, я не боюсь, потому как в Илью верую! Нехай сажают, холера их бери, в темницу, на хлеб и воду, но пусть знают — ничего у них не выйдет, я от него не отрекусь!»
…Хоть пропагандисты «нового учения» возвращались с такими же результатами из соборов Белостока, Бреста, Вильно и Новогрудка, подобные небылицы, рожденные фантазией жадного к жизни, талантливого на выдумку, полного оптимизма и неисчерпаемой энергии моего народа по законам все того же «психологического эха» летели по селам и местечкам, и никакими барьерами и запретами остановить их было невозможно.
Глава V
ЕПИСКОП АНТОНИЙ НЕ СДАЕТСЯ
Гродненский владыка предпринял еще одну попытку подмять под себя пророка. С этой целью он вторично отправился в Грибовщину и для большей уверенности захватил с собой по пути протоиерея из Кринок, авторитетного Савича.
На этот раз в деревеньке его уже не встречала делегация бритых мужиков, девочки не усыпали лепестками дорогу. На святом взгорке было совсем мало народу — не более сотни.
Не оставил своих пильщиков и плотников, не пошел встречать высокопоставленную особу и дядька Альяш, возмущенно сказав Давидюку:
— Он когда-то с меня за старый, источенный шашелем иконостас полтысячи содрал, а я кланяться к нему пойду?! Покажи ему фигу!
Холодный прием ошеломил владыку, но он не подал виду, что оскорблен. Мотор «крайслера» заурчал и, подняв длинный косматый шлейф пыли, помчался в Остров, откуда привез отца Якова. С отцом Яковом и Савичем владыка приступил к богослужению, отложив на после трудный разговор с упрямым стариком, — они намеревались пригласить Альяша на трапезу.
Во время обедни в ритуале архиерейской службы есть момент, когда владыка должен мыть руки и вытирать их полотенцем, «Третьи священники» подсунули ему пустой сосуд, и архиерей, как мимический актер, вынужден был мыть руки всухую. Готовый ко всяким провокациям, он и здесь сделал вид, что ничего не произошло. Только внимательно посмотрел на стены: все они увешаны были портретами грибовщинца и каких-то бородатых мужиков. Ну и ну!..
Иподьяконы в белых стихарях скрестили над ним позолоченные рапиды, владыка Антоний скороговоркой прочитал пару фраз из евангелия и грузно повернулся к народу с проповедью:
— Православные братья и сестры! Что бы между нами ни было, все мы остаемся овцами одного великого стада, все мы принадлежим одной вере. Что такое вера? Теперь о ней спрашивают так, как некогда Понтий Пилат об истине. Вопрос этот якобы не ко времени, его теперь обходят как нечто такое, что чуждо нашему бытию! Но пусть, братья и сестры, так относятся к нему иноверцы или те, кто, называя себя христианином, отступился от нашего учения!
Всмотревшись в безучастные лица и настороженные, недоверчивые взгляды мужиков, духовный сановник придал голосу еще больше теплоты и сердечности:
— Ни на минуту не забывая здесь, на земле, господа нашего небесного, мы с помощью божией благодати, которая живет в нас, стремимся к духовному и моральному осмыслению того, что начертал нам пастырь наш и начальник — господь и спаситель. На протяжении двух тысяч лет свет его горел перед людьми, и они, озаренные им, учились славить святую веру и отца нашего, иже еси на небеси, да святится имя его! Для нас, православных, вера — огромный дар господа бога грешному человеку и уверенность в том, что нам не дано слышать и видеть. Кому она дается размером с горчичное зернышко, тот может двигать горами, а кто владеет ею в полном объеме, про тех говорят: «Вы есть боги!» И славят самого господа: все возможно верующему!
В длинном раззолоченном одеянии оратор уже ничего не видел, ослепленный собственным величием. Он уже уверовал в успех своей миссии и без запинки обрушивал на головы мужиков потоки витиеватых фраз.
— Благодаря этой вере все мы знаем, что должно быть и что будет с нами. Благодаря ей мы знаем, куда идет усопший. Откуда это нам известно? Кто может это знать, спросите вы? Так обычно спрашивают современные интеллигенты у того, кто рассказывает не данное нам в опыте. Отвечаю: все это обосновано авторитетом людей, которые постигли эту истину подвигом, терпением и послушанием придали нашей православной вере смысл! Разумный всегда наставляет более слабого… Авторитет — носитель веры и наставник паствы! Но кто эти авторитеты, спросите вы? — Владыка осмотрел толпу.
— Братья и сестры, — сказал он, подходя к главному, — не ищите их у себя в Грибовщине, где живут простые пахари, хлеб возделывающие! Таких людей чтит вся вселенная и против истины, которую они проповедовали, не могла выстоять никакая сила… Они не разделяли убеждения католиков в сверхчеловеческих способностях девы Марии, как по неразумению своему считают некоторые из вас…
Православная церковь, этот светильник нашей веры, дает своим членам широкий простор, но в своем учении она дает богослову точку опоры и масштаб, с которым и рекомендует соразмерить всякое религиозное мышление, чтобы избежать противоречия с догмами и верой церкви. Православие никогда не запрещало верующему, как это делают католики, читать Библию, чтобы черпать в ней сведения о вере! Однако православие признает необходимым руководствоваться при этом толкованием святых отцов церкви, а не доверяться неграмотным суждениям отдельных крестьян — они вводят в заблуждение доверчивых пахарей и хлеборобов…
К его удивлению, намек на Альяша не вызвал никакой реакции у слушателей. Неверно истолковав это обстоятельство, владыка, забыв всякую осторожность, заговорил полным голосом, как в своем соборе:
— Учение Христа, которое исповедует православная церковь, — животворящий свет, в нем находим мы путь к смирению и спасению. Нет сомнения, братья и сестры, в том, что православие есть ангельская гипотеза, объемлющая всю жизнь, каждый наш поступок, каждое наше действие и даже наши сомнения! Минуют столетия, сменятся поколения, а учение православной церкви…
С точки зрения церковной риторики речь гродненского архиерея была, возможно, и образцовой, но мужики восприняли ее как обыкновенную тарабарщину. Увлеченный красноречием, сановник не уловил этого, не заметил, что присутствующие ждут лишь момента, чтобы нанести смертельный приговор его словоблудию.
И этот момент наступил.
Когда владыка Антоний из глубин своего облачения начал извлекать платочек, чтобы вытереть разгоряченный лоб, кто-то прокричал:
— Мужики, что он тут нам плетет? Сколько наговорил, и спроси его — о чем?
— Напускае туману! — послышался другой голос.
— Не, он знает, что говорит! — прогремел Ломник от дверей. — В Библии, мол, сами не разбираемся! Деве Марии слишком, мол, поклоняемся и напрасно Альяша слушаем!..
Церковь сразу загудела. Со всех сторон полетели выкрики:
— Нашел дурней!
— Братьев и сестер тут ищет!
— Родственничек нашелся!
— А язык подвешен…
— Он у него без костей!
— Несчастное мотовило!
— Аж вспотел, бедный!
— Позавидовал, что деву Марию славим? — Потрясая поднятыми кулаками, Христина рванулась к паперти. — Тебе бы, боров, столько претерпеть!
— Не тронь его, еще полицию позовет, беды не оберешься! — осадил тетку Ломник и повернулся к архиерею: — А тебе хватит нам зубы заговаривать! Не на тех напал!
Люди забушевали еще сильнее:
— Церкви в Гродно продал и нас подбивать приехал?! Вон пузо-то какое отрастил! Потом нашим да кровью!
— Его паны подослали, ей-богу!
— Школу кончил, чтобы простых людей обдуривать?!
— Небось папиросы куришь и радио слушаешь, православный торгаш?!
