Лиляна Хабьянович-Джурович - Петкана
Я послушался ее. Наверное, потому, что она нашла нужные слова. И произнесла их в нужный час. Быть может, еще и оттого, что она говорила кротко и с любовью. А может, и потому, что во мне самом все еще теплился слабый огонек честности и доброты, никак не желавший погаснуть.
В том же году — через знакомого монаха из Мамантского монастыря — я устроился на торговый корабль. Так вышло, что меня усыновил один купец. И я стал плавать вместе сним в заморские страны.
Вскоре вслед за мной покинула Эпиват и она, мирно преставившись в Господе.
Тело ее было предано земле за пределами города. На кладбище, где обычно хоронили чужестранцев и нищих.
Но я ее никогда не забывал. В самые тяжкие минуты моей жизни я неизменно видел во сне знакомое и дорогое лицо. Иногда она только смотрела на меня. Иногда мы разговаривали. Но каждый раз, пробудившись, я укреплялся в вере, любви и надежде.
Мой приемный отец помог мне найти дорогу в этой жизни. Вне всякого сомнения, определенную Богом, как она и говорила. Я успел порадовать бабушку правнуками и богатством. Жаль, что она этого не увидела.
Но ей, возможно, и не надо было бы ничего показывать и рассказывать. Возможно, она и так все знала. И прошлое. И настоящее. И то, чему еще только суждено случиться. По крайней мере, так я подумал, когда по возвращении из очередного плавания отправился вместе с моими сыновьями в здешнюю церковь Святых Апостолов, чтобы поклониться чудотворным мощам неизвестной подвижницы, которую Господь прославил во святых Своих. Велика была моя радость, когда я узнал лик сей угодницы Божией, прославленной отныне и меж людьми! То была она, добрая волшебница из моего детства. Тогда узнал я наконец и ее имя. Люди сказали мне, что ее звали Петкана. Петкана. Параскева. Преподобная мать наша Параскева.
ПРЕСВЯТАЯ БОГОРОДИЦА
«Научитеся от Мене, Аз бо есмь кроток и смирен сердцем», — говорил Господь и Сын Мой. И Я также поучалась от Него. Я, Мария из колена Давидова. Поучалась и она. И сердцем, и умом. И мало кто из людей постиг больше, чем она. Мудрая дева и ангел земной. Она сострадала со Господом. Избранная подвижница. Параскева.
Параскева была избранницей Божией уже в час своего зачатия. Как и Я. Как и Иоанн Креститель. Мы были рождены чудесным образом от престарелых родителей, чтобы свидетельствовать міру о милости и всемогуществе Божием. И всегда пребывали с Господом.
«Почему Бог выбирает того или иного человека? Бог ли избирает человека? Или человек прилепляется к Богу? Есть ли у человека вообще возможность выбора? Или он только актер, участвующий в представлении, которое Бог подготавливал уже давно, заранее распределив роли и даже не спросив участников, нравится им это или нет?» — так умствуют люди. Едва ли не с первых дней своих. Пытаются найти ответ на эти вопросы в мудрых книгах и долгих размышлениях. У человеческих мудрецов и в святых молитвах. И не находят его. Если же истина даже и коснется кого-то из них, он пребывает в неуверенности: действительно ли слышал он глас Божий или это только эхо его собственного, желаемого ответа?
Я и Сама много раз спрашивала Себя: «Почему именно Я? Почему Мой Сын?» Сердце Мое буквально разрывалось от боли. Многое из того, что происходило с Моим Сыном, казалось Мне чудовищно несправедливым и жестоким.
Сейчас Я знаю, что Бог никогда и ничего нам не навязывает. Мы вместе делаем выбор. Он — в самом начале, когда определит путь каждому из нас и укажет на него. Мы же — своим согласием или несогласием следовать по данному пути. И потом еще много раз — в течение всей нашей земной жизни. Ибо перед тем, как произнести каждое слово, совершить каждый поступок, принять каждое решение, мы всякий раз оказываемся на распутье. И всякий раз решаем: свернуть ли нам с той дороги, которую Он для нас избрал, или продолжать идти по ней.
Я ни разу не сказала: «Не хочу, Господи!» Никогда. Даже в минуты самой лютой скорби. В час страшных мучений Сына Моего Я шепотом повторяла Его слова, с которыми Он вручил Свою судьбу Отцу: «Да будет воля Твоя, Господи!» Поэтому Я и говорю, что в Моей жизни все происходило по воле Отца и Сына. Но и по Моей собственной — тоже.
Так было и у нее.
Она упражнялась в добродетелях в то время, когда другие предавались страстям. Не ведая часа и со всей преданностью Спасителю. Подражая Христу, она распиналась на духовном кресте сострадания Его крестным мукам. Но не жаловалась. И не укоряла Господа за то, что Он слишком суров к ней. Бремя своего подвига она несла с любовью. Так победила она все искушения бесовские. И сделалась мертвой для греха и недоступной ему. Чтобы жить в Боге и свидетельствовать вместе со святым апостолом: «Не я живу, но Христос во мне».
Со вздохами, трепетом и материнскими слезами следила Я за ее шествованием через греховную долину. Бодрствовала над нею, как и над всеми людьми. Ибо все люди суть чада Мои.
Я переживала из-за каждого ее промаха. Но относительно исхода была уверена уже давно. Ибо знала, что она, даже оступившись, не падет окончательно. Поскольку причина ее неудач крылась не в личной склонности ко греху, но как раз наоборот — в неискушенности чистой души, не научившейся тотчас распознавать коварство лукавого. Однако я все равно скорбела, видя те страшные мучения, которые она претерпевала. Одна. С постоянной мыслью о Сыне Моем как единственном своем утешении.
Я всех их жалела. Всех чад веры Христовой. Каждый из них был Моим сердечным воздыханием. Господь и Сын Мой Иисус Христос. Святые апостолы и евангелисты. Священномученики. Подвижники. Девственницы, сохранявшие верность Небесному Жениху ценой ужасных мук. И те, кто, поправ демонское лукавство и подлость, сохранили себя от скверны. Я жалела их. Ибо их жертва была их молитвой Богу. Кровавыми слезами омывали они свою душу. Очищали сердце любовью нелицемерной. За то я их и любила. И гордилась ими, как всякая мать гордится подвигами детей своих.
«Я ухожу из міра сего победителем!» — с полным правом мог сказать любой из них. Но ни один не сказал. Столь кротки и смиренны были сии великие души. Чистые и беззлобные, подобные малому дитяти.
Вот и она, Параскева. Когда почувствовала приближение смертного часа, воззвала к Спасителю: «Владыко Человеколюбец, не презри грешной рабы Своей, но пошли Ангела мира восприять убогую мою душу и сподоби меня достойно предстать пред святым Твоим престолом, да будет благословенно имя Твое. Ныне и присно, и во веки веков. Аминь».
Она и не помышляла, и надеяться не смела в сокрушенном смирении своем, что Сама Царица Небесная придет забрать ее чистую душу. А ведь вся пламенела любовью и дышала молитвой.
«Слава Богу за всё!» — рек в свой смертный час святой Иоанн Златоуст. Она повторила его слова. Вручая Мне свою душу, прошептала: «Слава Богу за всё».И улыбнулась.
Она не воздвигла Крест в пустыне. Но созидала Церковь. Ибо вся ее жизнь была великим подвигом любви к Богу. Любя Бога, она полюбила и людей. Потому что одно без другого просто невозможно. Так, украшая себя любовью, она сделалась обителью Святаго Духа, храмом Бога Живаго.
Ныне пребывает она в Царствии Небесном. Но одновременно по-прежнему остается Божией помощницей посреди людей. Его мыслью и десницей. Молитвой Ему.
В течение своей земной жизни она томилась от жажды в пустыне. И одновременно томилась духовной жаждой богопознания и познания истины. Потому и насладилась, как мало кто другой, водой из чистого источника, придающей силу и крепость. Ныне очищает она от ила и смрада воды міра сего. Дабы всюду струились прозрачные потоки, дарующие здравие и укрепляющие духовные и телесные силы в человеке. И люди ведают, что сие совершается ее трудами. И называют все новые и новые источники ее именем.
Сердце ее по-прежнему бодрствует, ибо нет предела любви ее. Оно охраняет покой всех. И отверзается для тех, кто сам ищет ее помощи. Ибо любящее сердце никогда не забывает чужие страдания и всегда стремится облегчить их.
«Любовь же превыше всего, ибо ею нарицается Бог», — рек святой апостол.
Сие должно помнить вечно. Потому как Бог есть любовь!
ГЕОРГИЙ, МУЖ ТРУДОЛЮБИВЫЙ И ХРИСТОЛЮБИВЫЙ
Я был человек простой и без всякого ремесла. Но от работы никогда не бегал. Жена, дети да крепкие, хотя и не сильно искусные руки — вот и все мое богатство. Надо ли было копать землю, подметать улицы, колоть дрова, таскать на спине тюки с товарами — я всегда был тут как тут. Ибо всегда откликался на любое предложение. Позовут меня — я и иду.
И я, и мои домашние верили в Бога. Мы всегда молились Господу и всем святым. По обычным дням — в утренние часы, чтобы потом трудиться с благословением Божиим. А по воскресным и праздничным дням — шли в церковь. Постились же не только во время поста, но случалось, что и в другие дни. Ибо жили мы бедно и питались скудно. Но поскольку делали это по своей воле, то никто из нас, естественно, не считал это за подвиг поста.
