Франсис Риверс - Книжник
Я отправил известие в Рим. Павел хотел повидать Петра и всех старейшин иудейской общины, кто сможет прийти.
Через несколько дней по прибытии Павла в Рим, знатные иудеи собрались в снятом им доме, послушать, что он имеет им сказать.
— Я нахожусь в узах за то, что верю, что надежда Израиля — Мессия — уже пришел.
Они покачали головами.
— Мы не получали о тебе никаких писем из Иудеи, и никто из приезжавших сюда ничего не говорил о тебе. Знаем об этом учении одно — что его повсюду осуждают.
Это была правда. Нас осуждали многие, чьи сердца так затвердели, что в них невозможно было заронить семя истины. И иудеи, и язычники. Мы беспрерывно молились, чтобы нам было дано время проповедовать Благую Весть в Риме, ибо все дороги ведут в этот великий город. Эти же дороги поведут христиан во все станы мира.
Назначили еще встречу. Явилось много больше слушателей. Павел проповедовал целый день, с утра до вечера, приводя доказательства из Пятикнижия Моисеева и Пророков.
Когда он закончил, старейшины иудеев встали.
— Мы обсудим это между собой.
Безразличие, прозвучавшее в этих словах, повергло меня в отчаяние. Я понимал, что вера тех, кто поверил сейчас, не настолько сильна, чтобы они вернулись еще послушать. Прочие же в своей упрямой высокомерной гордыне не допускали мысли, что Мессия предпочел умереть, а не призвать ангельское воинство, чтобы избавить Израиль от римских угнетателей. Они не удовлетворялись меньшим: их Мессия должен был восстановить их царство, как во времена Соломона. Им нужен был воин, царь Давид, а не Князь мира, Царь Иисус.
Поднялся и Павел, лицо его пылало, глаза метали молнии.
— Дух Святой правильно сказал отцам вашим: «огрубело сердце людей сих, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули…»
Они ощетинились.
Он успокоился, но продолжал возвещать истину с дерзновением, безо всякого намека на компромисс.
— Да будет вам известно, что спасение Божье послано язычникам, и они услышат.
Они удалились. С самого начала Писание провозглашало Иисуса Господом всей земли. Всякий, кто обратится к нему, будет принят. Бог обещал праотцу Аврааму, что сделает его благословением для других, что благословит через него все племена и роды земные. Мессия же придет из иудеев.
Если бы только они приняли Его!
Я часто плачу о своем народе. Молюсь, чтобы они обратились сердцами к Богу, возвратились к Нему. И буду молиться об этом до последнего вздоха.
Конечно же, Павел продолжал принимать посетителей и учить в снятом нами для него доме. Он радушно принимал всякого, кто приходил к нему, говорил истину и обратил ко Христу многих, включая и Юлия, которого, в конце концов, перевели на новое место, нам неизвестное. Каждый день мы молились, чтобы Бог сохранил его. Случился пожар, и большая часть Рима выгорела. Явились римские стражники с предписанием отвести Павла в императорскую темницу. Мы знали, что конец близок.
Нерон, дорвавшийся до власти, вел себя, как взбалмошный ребенок, и приговаривал к смерти всякого, кого заподозрит в заговоре против него. Эта участь постигла и его собственную мать, Агриппину, хоть я и считаю, что это справедливый исход для женщины, столь же порочной, как жена царя Ахава, Иезавель, склонившая к идолопоклонству такое множество израильтян. Она провозгласила своего убитого мужа Клавдия богом, а себя — его верховной жрицей, хотя после ее смерти этот культ быстро сделался в Риме предметом шуток.
Погибли Сенека и Бурр, а вместе с ними — надежда на справедливость. Ныне Нерон прислушивается к советам Тигеллина, возродившего закон об измене. Многие знатные римляне казнены по подозрению в заговоре против императора. Никто не может укрыться от опасности. Лишена жизни даже Октавия, отвергнутая Нероном жена благородных кровей, а новая императрица Поппея тем временем тешит свое раздутое тщеславие.
Истину говорит пословица: «Когда на престоле восседает зло, добрые люди укрываются».
Только христиане имеют уверенность в небесном.
Император возложил вину за пожар на христиан ввиду того, что Павел и Петр пророчествовали о суде огненном, который будет в последние времена. Ходят слухи, что Нерон сам приказал поджечь город, чтобы расчистить место для нового Рима (перестроенного по его собственному плану), который будет переименован в город Нерона, Нерополис. Одному Богу известно, кто и почему это сделал, но страдаем мы. Нас выслеживают. Нас привязывают к столбам на арене, обливают смолой и поджигают, чтобы живые факелы освещали Нероновы игры.
Мы теряем своих любимых.
Павел обезглавлен. У меня остался присланный им плащ, драгоценный дар, переданный мне Иерусалимским советом.
Петр и его жена умерли на кресте.
Сотни христиан вынуждены скрываться, собираясь в катакомбах и храня веру во тьме.
Лука покинул Рим.
Мой дом — не в этом мире. Каждый день, прожитый мной здесь, — это сражение. Я напоминаю себе, что битва выиграна, победа обеспечена, и моя жизнь в безопасности в руках Иисуса, и Он приведет меня в мой дом на небесах. И все же каждый день приходится бороться за то, чтобы удержаться в истине, которая мне хорошо известна.
О, как я ожидаю дня, когда Христос позовет меня домой, и эта война с самим собой окончится навсегда!
Но вот что я точно знаю сейчас, сидя в тихой комнате в Путеолах: Господь не случайно оставил меня в этом мире. Я должен двигаться дальше. Должен до конца пробежать дистанцию, о которой так часто говорил Павел. Мой друг достиг финишной черты и увенчан лавровым венцом победителя. Я воображаю, как сейчас он там, на небесном стадионе, болеет за меня.
Для Петра жизнь была, как путь по морю, и паруса его наполнял Дух Святой. Господь привел их с женой к желаемой пристани.
Те, кого я так сильно любил, не потеряны — лишь недосягаемы моему зрению.
Я не могу сдаться!
Я не могу потерпеть поражение!
Я должен идти вперед!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Сила отложил в сторону перо и аккуратно отрезал остаток папируса, чтобы не тратить зря. Скатал пустой кусок и засунул в свой мешок. Подул на последние буквы, написанные его рукой. Убрав гирьки, дал свитку своих воспоминаний закрыться самому собой. С глубоким вздохом удовлетворения облокотился на стол и провел рукой по лицу. Поручение Епенета и остальных было выполнено.
Списки посланий Петра отправлены верным друзьям в пять Асийских провинций, каждому блюстителю церкви, взращенному Павлом. Он несколько раз переписал и письмо Павла римским христианам, один список отдал Патробасу.
— Отнеси это на север Иоанну Марку. Если его нет в Риме, передай Амплию. Он будет хранить письмо, как зеницу ока.
Он сделал список и для Епенета. Это поможет ему учить вверенных его заботе.
И еще он переписал письмо, которое Павел когда-то попросил его составить для всех христиан из иудеев, разбросанных по свету. Перед тем, как сесть за то письмо, он постился и молился. Господь показал ему, как заповеди, обряды и пророчества отображают Божьи обетования и показывают путь к прощению и спасению посредством Иисуса Христа, долгожданного Мессии. Он прекрасно знал, что такое борьба старой веры и новой жизни во Христе, потому что прошел это сам. Изливая свое сердце в послании, он жаждал, чтобы все иудеи познали, что Иисус превосходит ангелов, правителей и священников. Древний завет в Нем исполнился, а новый — даровал свободу во Христе. Святилище уже не в Иерусалимском Храме — Господь обитает в сердце каждого, кто признает Его своим Господом и Спасителем. Христос, совершенная жертва, освободил их. В письме братьям и сестрам было заповедано крепко держаться новой веры, увещевать и поддерживать друг друга, и ожидать возвращения Христа. В нем содержалось и наставление, как жить благочестивой жизнью.
Павел, когда прочитал, улыбнулся ему довольной улыбкой:
— Хорошо написано, друг!
Воистину, это была высокая похвала — от человека, которым Сила искренне восхищался. Но он не мог отнести ее на свой счет.
— Это Господь дал мне слова.
— В этом, Сила, я не сомневаюсь.
Как тосковал Сила по разговорам с Павлом о Божьем Слове! Ему не хватало Павловой страстности, преданности делу, непоколебимой настойчивости. Силе довелось быть свидетелем того, как с годами Павел менялся, возрастая в смирении, и к концу жизни видеть его столь же исполненным любви и сострадания к окружающим, как сам Христос. Прикосновение Павла исцеляло многих, слова его возвещали истину. Бог в своей бесконечной мудрости избрал врага и превратил его в ближайшего друга.
Сила выложил перед собой свитки. Дело его жизни. Он не расстанется с ними, будет хранить оригиналы писем, продиктованных ему Павлом, и те, что помогал писать Петру, и то, что написал сам и оставил неподписанным. Он взвесил на руке письмо Павла к римлянам, держа в другой несколько свитков поменьше, и улыбнулся. Ученому Павлу надо было говорить часами, а рыбак Петр мог изложить вековую мудрость за пару минут. И оба посрамляли величайшие умы империи, — ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом.
![Франсин Риверс - Книжник [The Scribe]](/uploads/posts/books/267096/267096.jpg)
![Франсин Риверс - Воин [The Warrior]](/uploads/posts/books/270045/270045.jpg)