Василий Великий - Толкование на Книгу пророка Исаии
Но иные говорят, что седмь жен суть семь духов, которых сей же самый Пророк исчислит несколько после, как почивающих на Том, Кто процветет от корене Иессеова: дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия, дух страха Божия (ср.: Ис. 11, 1–3). Сии-то духи, поскольку вси уклонишася и вкупе неключими быша (Пс. 13, 3), не имея на ком почить с любовью, приемлют человека Господня и совершают написанное у Пророка. Ибо дух ведения и благочестия пребывает в бездействии в те времена, когда несть разумеваяй, несть взыскаяй Бога (ср.: Пс. 13, 2), и добродетелям обращается как бы в укоризну, что нет людей, прилепившихся к ним, и сами они как бы вдовствуют по недостатку приемлющей их души. Поскольку никого не могут пленить своей красотой, но остаются в одиночестве, то сие по-видимому как бы огорчает добродетели. Но Имеющий показать на Себе в высшем совершенстве все роды добродетелей снимает с них укоризну. И поскольку видят, что и не знающие Бога заботятся о ведении, разуме, совете, крепости, премудрости и благочестии, то молят, чтобы наречено было на сих добродетелях имя Христово.
(2) В день оный возсияет Господь в совете со славою на земли, еже вознести и прославити останок Израиля. Сие согласно со сказанным выше. За Кого седмь жен взяты как за мужа, Тот возсияет как Господь. Поскольку они усильно желали, чтобы имя Его наречено было на них, то Бог, приемлющий их усердие, возсияет на них в совете со славою на земли, то есть рассудительно и осмотрительно уделяя благо по суду, а не без рассуждения и разбора. День же есть тот, в который возсияет Бог со славою, тот, который творит Сам Он, Солнце правды (Мал. 4, 2), Господь наш, научающий о Себе, что, пока Он в мире, свет есть миру (ср.: Ин. 9, 5); почему и увещевает делати, дондеже день есть (ср.: Ин. 9, 4). Но должно заметить, что по различному образу представления как настоящая жизнь называется днем, а день суда — ночью, так и обратно: настоящее состояние — ночью, а ожидаемый век — днем. Слова дондеже день есть явно относятся к настоящей жизни, озаряемой познанием Христовым; а слова приидет нощь (ср.: Ин. 9, 4) сказаны о будущем веке, которому дано такое наименование потому, что будет печален и труден для обретшихся во грехах. Также и Пророк тем, которые преданы делам лукавым и желают, чтобы скорее пришел день воздаяния, говорит: вскую вам день Господень? сей бо есть тма, а не свет (ср.: Ам. 5, 18). И наоборот, Апостол настоящую жизнь называет ночью и по примечаемой в ней слитности, и по тому омрачению, какое всего чаще производится в уме плотью и житейскими заботами. Нощь прейде, а день приближися (Рим. 13, 12). Итак, в каком значении ни возьмешь слово день, возсияет Бог в совете со славою на земли. Поскольку же воссиявает с рассуждением, то соделаем самих себя достойными к принятию Его просвещения, чтобы Подающий озарение по мере способности каждого, при большем душевном нашем усердии, даровал нам большие и совершеннейшие Свои блага. И вознесет останок Израиля, то есть по избранию благодати останок (ср.: Рим 11, 5) Израиля поставит выше вещественного и приведет к созерцанию бесплотного. А если желаешь узнать, что такое, по Писанию, та слава, которой будут прославлены святые, то представь себе священнолепное состояние созерцающих умом своим великое и божественное, каково было состояние Моисея, когда он удостоен видеть Бога. Поскольку же возсияет Бог в совете со славою, то к сим двум понятиям Пророк присовокупил другие два: вознести и прославити, дабы ты разумел, что возвышение есть дело совета, а прославление — славы.
(3) И будет останок в Сионе и останок во Иерусалиме, святи нарекутся вси написаннии в жизнь во Иерусалиме. — По избранию благодати останок Израиля нарекутся святи, и напишутся в жизнь во Иерусалиме просвещенные пришествием Бога и вознесенные славой Его. Святи нарекутся те, которых Бог оставих Себе за подражание не преклонившим колена пред Ваалом (ср.: Рим 11, 4). Почему же одни в Сионе, а другие во Иерусалиме? Потому что и в спасаемых есть разность: кийждо во своем чину (ср.: 1 Кор. 15, 23) приобщится и насладится Божиих благ. Поскольку же спасаемых мало,
то Писание выразило сие не во множественном, но в единственном числе: не сказано оставшиеся, но останок. Кажется же, что остаток в Сионе принадлежит к низшему чину и как бы оставлен позади поспешающими в предняя (см.: Иез. 2, 10), а совершеннейший чин, по заслуге дел, удостоен вселения в самом Иерусалиме. Да и история представляет нам разность сих чинов в том, что Сион — город древний и низший, а Иерусалим — город царственный, в котором святыня. Но все напишутся в жизнь во Иерусалиме, и блажен удостоившийся написания во Иерусалиме! Ибо в оном Иерусалиме должна быть та книга живых, в которую вписываются ученики Христовы. Сказано: радуйтеся, яко имена ваша написана суть на небесех (Лк. 10, 20). Поскольку же к словам написаннии во Иерусалиме присовокуплено в жизнь, то необходимо знать, нет ли таких, которые написаны, но не в жизнь, по слову Иеремии: отступающии на земли да напишутся (Иер. 17, 13). Посему сообразно с сим разумей два написания: одних — в жизнь, других — в погибель. А нередко бывает и изменение написания, когда сами мы, оставив добродетель, впадаем в порок. Ибо: Да потребятся от книги живых, и с праведными да не напишутся (Пс. 68, 29), и изглади мя из книги Твоея (Исх. 32, 32) говорится как бы об удостоенных уже написания в книге Божией.
(4) Яко омыет Господь скверну сынов и дщерей Сионских и кровь Иерусалимску очистит от среды их духом суда и духом зноя. Слово сие явственно возвещает то же, что Иоанн, который говорит о Господе: Той вы крестит Духом Святым и огнем, о себе же: аз убо крещаю водою в покаяние (ср.: Мф. 3, 11). Поскольку же Господь соединил оба крещения: и водой в покаяние, и Духом в возрождение, то и пророческое слово подразумевает оба крещения. И может быть, и три есть понятия крещения, как очищения от скверны, как возрождения Духом и как огненного истязания на суде, так что слово омыет употреблено о здешнем отложении греха, а слова духом суда и духом зноя — об огненном испытании в будущем веке. Грехи неведения, будучи как бы некоторой скверной, обезображивая внешность души и повреждая естественную ее красоту, имеют нужду в очищении чрез омовение. А грехи к смерти волею согрешающих по приятии разума (ср.: Евр. 10, 26) требуют знойного суда. Но исповедующийся молит об омовении и об очищении: он сознает, что беззаконие требует омовения, а грех — очищения, говоря: Наипаче омый мя от беззакония моего и от греха моего очисти мя (Пс. 50, 4). Которые вовсе не слыхали божественных наставлений и согрешили прежде, нежели узнали слово, те как бы осквернены и имеют нужду в очищении водой. А которые, по приятии жизни, сами к себе злокозненны, те, будучи повинны крови, имеют нужду в огненном очищении. Но можно разуметь сие и проще, а именно, что грехи легкие уподобляются какой-то скверне, а грехи глубоко укоренившиеся, по причине расположения согрешающих к злу, подобны крови. А потому и говорится, что в согрешающих кровь очищается духом зноя.
(5) И приидет Господь, и будет все место горы Сиони, и вся яже окрест ея осенит облак во дни, и яко дыма и света огненна горяща в нощи, всею славою покрыется. (6) И будет в сень от зноя и в покров и в сокровение от жестости и дождя. Пророк говорит, что, по очищении в купели и по очищении покаянием, придет время, когда всякое место освоится с горой Сионом, то есть станет высоко и удостоится быть местом зрения вещей небесных; после того как имутся за мужа седмь жен и возсияет Господь со славою в совете, будет вознесен и прославлен останок Израиля. Когда, по омытии скверны дщерей Сионских и по очищении крови от среды их, нарекутся святи, тогда окрест Иерусалима осенит облак во дни, так что доставит сень от зноя и покров от жестости и дождя. И ночь будет рассеяна горящим светом, и слава будет как бы дым, все покрывающий собой. Думаю же, что все сие обещано достойным упокоения. Поскольку многи обители в дому Отца (ср.: Ин. 14, 2) и различные жребии назначены в земле наследия, которую наследят кротции (ср.: Мф. 5, 5), то явно, что иные упокоятся во светлости Божия явления, а иные — под покровом Небесных сил, другие же во славе света закроются как бы дымом. Или, может быть, самому Сиону воссияет свет, а окрест Сиона воссияет облак во дни, не от иного чего происходящий, но от самого света. Как дым бывает от огня, так сие облако составляется светом. Обитающие под ним будут наслаждаться великой славой, как озаряемые самым облаком, которое во время зноя распространяется над их головами и осенением своим доставляет приятную прохладу, а когда прольют жестокие дожди, заменяет непроницаемые завесы, достаточно закрывает собой требующих укрытия и своей густотой преграждает взоры. Таков был облак светел, окруживший учеников при преображении Господа (ср.: Мф. 17, 5). Поскольку же стояние и как бы отвердение облака служат знаком тишины в воздухе, то непоколебимостью облачного покрова указывается на безмятежие тогдашнего состояния. Чтобы более, нежели ясно, видеть, что значит быть в сокровении покрова, объясним это следующим примером. Кого-нибудь ищут враги, а свои охраняют его в таком доме, который трудно найти. Надобно себе представить, что подобное нечто бывает со святым, когда покрывает его это божественное облако, чтобы он не впал в руки врагов. Столько сказано, чтобы яснее могли мы уразуметь, какая помощь будет окрест Сиона оттого, что днем осеняет их облако для защищения от зноя, а ночью горит для них свет огненный, освещающий их, днем же и ночью делает их безопасными от злоумышляющих.
