Мишель Блаво - 33 лучших дыхательных упражнения из всех методик и практик
Мы заходим в пещеру
Мессинг закончил чтение. Мне запомнилось, что он как бы пропевал текст. Поучилось красиво, мелодично. Потом уже вспомнил, что это называют мелодекламацией. Мы стали наблюдать воздействие, которое должно было оказать заклятие Мессинга на обитателей пещеры.
Как только Мишель закончил мелодекламацию, из пещеры на свет выползли две громадные кобры. Признаться, когда я увидел этих кобр, невольно припомнил иллюстрацию ко «Второй книге джунглей» Редьярда Киплинга, к знаменитой сказке про героя-мангуста. Помните? Мангуст Рикки-Тикки-Тави сражался с двумя кобрами — Нагом и Нагайной. Кобры напомнили мне своих рисованных сородичей. Было жутковато, но змеи так стремительно покидали свое убежище, что толком испугаться никто из нас даже не успел. Краем глаза глянул я на Леонида, несколько опасаясь за него. Нет, мой друг был спокоен. Видимо, текст заклятья оказал воздействие не только на самих змей, но и на людей, которые страшатся пресмыкающихся. Кстати, с того самого момента Леонид перестал бояться змей, более того, даже увлекся описаниями жизни этих существ, правда, дома у себя завести змею так и не решился.
Но вернусь к событиям того дня. Кобры вскоре исчезли в траве. Выждав пару минут, мы проследовали внутрь.
Первым с факелом шел Петрович, дальше Мессинг и я, за нами — Настя и Леонид. Сразу в глаза мне бросилось змеиное гнездо. Однако нас обиталище кобр остальных интересовало мало. Важно было понять, что охраняют здесь змеи. Наконец, нельзя было забывать, что, согласно ипсилону Мессинга, в одной из трех пещер Кайласа нам встретится спящий гигант — атлант, лемуриец, а может быть, даже сам Будда. В последнее, правда, не верилось, но все же, все же…
«Граффити»
Пещера оказалась совсем не велика — буквально одна «зала» (если, конечно, можно так назвать внутреннее пространство пещеры), в которую вел только один ход, по которому мы пришли сюда. Вдруг свет факела вырвал из темноты часть стены. На ее желтоватом фоне нетрудно было рассмотреть зеленый рисунок. Мы все замерли в восторге и недоумении.
Со стены на нас смотрело огромных размеров человеческое лицо. И лицо это озаряла улыбка. На долю секунды мрачную тьму пещеры осветила вспышка — это Настя запечатлела увиденное на фотоаппарат. Петрович посветил факелом, чтобы каждый из нас мог внимательнее всмотреться в зеленое лицо. Каждый старался сохранить это лицо в памяти — очень важной посчитали мы данную находку в первой пещере Кайласа.
Как ни старались мы изучить каждый сантиметр единственной «залы», из которой состояла эта пещера, ничего интересного больше обнаружить нам не удалось. Однако и рисунка на стене было достаточно, чтобы по выходе Мессинг резюмировал:
— Самое главное, коллеги, даже не сам факт обнаружения этого рисунка в пещере, а улыбка на рисунке! Это не просто хороший знак для нас. Это, коллеги, прямое указание на одну из дыхательных техник. Продолжим же наш путь по пещерам Кайласа, коих осталось две!
Ночная стража
Впрочем, продолжение пути пришлось отложить до завтра — неумолимо приближалась ночь, первая для нас ночь на Кайласе в полевых условиях, под открытым небом. Что ж, меня такая перспектива вполне устраивала. Всех моих товарищей — тоже. Вернее сказать, почти всех, потому что Леонид, когда стали мы устраиваться на ночлег под открытым небом, слегка поворчал о внезапно набежавших облаках, усилившемся ветре и похолодании.
Как бы там ни было, на ночлег мы разместились рядом с входом в пещеру. Вы спросите, почему не в пещере? Оставаться внутри незнакомой скалы было небезопасно. Кобры, конечно, пещеру покинули, но мало ли что еще могло поджидать нас за этим входом, кроме парочки змей? Мы решили не рисковать. До полуночи караульным вызвался быть Петрович, после полуночи его должен был сменить я, а в три часа ночи наступал черед Мессинга. Подъем был запланирован на шесть утра. По нашим подсчетам, второй пещеры достичь мы могли спокойным шагом к полудню.
В двенадцать часов ночи я проснулся и сменил на страже Петровича. Тот сразу отправился спать, а я чувствовал себя отдохнувшим, потому все три часа нес свой караул бодро. К началу моего дежурства облака рассеялись, и взор мог до бесконечности наслаждаться изобилием звезд в черном небе над Кайласом. Звезды здесь были синие, зеленые, оранжевые, желтые, красные, сиреневые, фиолетовые… А может, они и у нас разного цвета? Просто мы не так часто успеваем в нашей жизни смотреть на ночное небо, не успеваем видеть эту красоту, что дарована нам свыше… И заметил я, что тишина после ухода кобр нарушалась разными звуками: стрекотаньем цикад, уханьем ночной птицы. Возможно, здесь водятся филин, выпь или цапля.
Наконец, вдоволь накричавшись, представитель мира пернатых отправился спать, уступив место в сонно-сфере Кайласа зверю явно крупному и хищному. Неужели, тигру? Я, помнится, читал, что тигра можно встретить в здешних горах. К тому же рычание это, как шипенье змей несколько часов назад, заставило все прочие звуки горного массива замолкнуть. Наверное, другие звери, заслышав хищника (может быть, и не тигра, а гиену или шакала), старались затаиться и сидеть тихо-тихо. Признаюсь, что и мне сделалось немного не по себе от этого воя и рычания. Но замолчал и этот зверь, и вновь шорохи и шепоты горного леса стали заполнять пространство под разноцветными звездами. Я все время просто наслаждался тем, что я живу, что могу видеть и слышать этот мир, могу вдыхать этот чистый воздух, могу мыслить, а значит — существовать. Не так уж и много порою нужно человеку для счастья…
«Люди в черном»
Вот уже часы мои показывали начало четвертого, а спать не хотелось. Решил я не будить Мессинга — пусть поспит, раз уж я в силах нести караул и дальше. Звезды по-прежнему сияли на небе своим разноцветьем, звуки ночи заполняли воздух, я наслаждался жизнью и думал… И думы мои устремлялись к Насте и Леониду, я видел их рядом, рука об руку шли они в моем видении по какому-то широкому проспекту, входили в парк… стояла редкая и короткая пора золотой осени. Видел я отчетливо, как смотрят Настя и Леонид друг на друга такими глазами, что… Это не было сном; скорее, таким вот представлением что ли, желанной мечтой, иллюзией. Желанной? Приходилось констатировать, что да, ведь и Настя, и Леонид были так одиноки в этом мире. А кто из нас не одинок? Все больше тянуло меня на размышления философского характера, ведь вокруг были эти звуки, эти звезды, этот воздух гор…
Пусть все у них — Насти и Леонида — получится! Пусть все у них будет хорошо! Пусть все у всех будет хорошо! Пусть… Мечты мои летели к звездному многоцветью. И верилось, что все будет так, как задумано, как мечтается, как хочется. Люди не должны быть одиноки в этом мире, не должны терять друг друга, ведь жизнь — величайшее благо, данное нам, а потому расходовать понапрасну это благо никак нельзя…
Появление «шпионов»
Увлекшись своими мыслями, я и сам не заметил, как на Кайласе забрезжил рассвет. Мягкая дымка легкого тумана стала заполнять тающие сумерки. Спать мне так и не хотелось, а будить товарищей было еще рано. Ничто вокруг не предвещало опасности, потому решил я немного пройтись — насладиться чарующей чистотой раннего горного утра. Свежесть витала в воздухе, пронизывая все живое до самой последней клеточки, и все живое отвечало утренней свежести Кайласа мягким шелестом.
В этом шелесте я вдруг различил шаги. Неужели проснулся кто-то из наших? Но звуки шагов слышались со стороны пещеры. Я насторожился и притаился за ближайшим камнем, чтобы мне открывался вид на горную тропу. Шаги приближались, я замер. Теперь к звуку шагов добавился стук моего сердца, которое готово было вырваться из груди. Ожидание становилось томительным, потому что таило в себе опасность.
Не знаю, можно ли сказать, что мое терпение в итоге было вознаграждено — результат оказался неожиданным: на тропе показались два человека. Это были не монахи, а двое неизвестных европейского, а точнее, скандинавского вида. Два сравнительно молодых человека, одного роста, похожие друг на друга, словно братья. Причем эти двое крались, воровато оглядываясь по сторонам и делая друг другу знаки жестами. Эти жесты выдавали в них профессионалов вполне определенной сферы, коллег нашего Петровича по цеху — разведчиков.
Я чувствовал, что от этих людей исходит опасность для меня и моих спутников, которые сейчас мирно спали. Как ночной стражник, я обязан был что-то предпринять, чтобы помешать этим людям, крадущимся сейчас по тропе, добраться до места ночлега нашей группы. Но как это сделать? Как предупредить моих друзей?
Неожиданно все произошло само собой — я неловко повернулся, отчего ветка под ногой звонко хрустнула. Оба неизвестных замерли и посмотрели в мою сторону. Я затаил дыхание. Тем временем один из визитеров остановился и положил руку в карман длинного черного пальто. Второй приближался ко мне. Оба передвигались абсолютно бесшумно. Ни оружия, ни чего-то, что можно было использовать для обороны, у меня не было. Между тем я понимал, что обязан любой ценой предупредить моих друзей.
