Георгий Крейдун - Алтайская духовная миссия в 1830–1919 годы: структура и деятельность
Первая церковь при общине была маленькой, деревянной, как и многие сибирские церкви. В 1913 г. в общине была построена новая церковь во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Освящение нового храма состоялось 15 июля 1914 г. Его совершил постоянный радетель и покровитель общины – митрополит Макарий (Невский), приезжавший в то лето на Алтай. Месяцем раньше Лидия Михайлова была пострижена в мантию с именем Людмилы.
С началом Первой мировой войны настали тревожные времена. Но и в эти дни община старалась жить прежним укладом. В церквах служили молебны о даровании победы. В том же 1914 г. был заложен фундамент для постройки новой школы, которая была открыта в 1915 г.
Согласно финансовым отчетам, для занятий приобреталось все необходимое: учебники, книги, ноты и струны, чернила, бумага, тетради, карандаши, ручки и перья, мел, доски и грифели, готовальни, ножи перочинные, конверты, табели и программы, рукодельные принадлежности. Приобреталась также одежда и обувь для учениц, продукты и инвентарь для содержания здания школы. Община участвовала в сборе денег на устройство курсов для увечных воинов. Собирали деньги в пользу беднейших храмов в России.
В 1916 г., накануне трагических революционных перемен, Святейшему Синоду было сделано представление о преобразовании Чемальской женской общины в общежительный монастырь. Но этому не суждено было осуществиться.
С приходом новой власти чемальская школа, видимо, продержалась дольше всех миссионерских: в 1918–1921 гг. она еще функционировала. В Чемал со всего Горного Алтая съехались учительницы и фельдшерицы. В общине стало очень тесно, жили в кельях по два-три человека. Была надежда, что школу не закроют и достроят больницу… Точных сведений о времени закрытия Чемальской общины обнаружить не удалось.
В здании бывшей приютской школы еще долгое время учились дети Чемала. В 1997 г. деревянное здание, к сожалению, было полностью уничтожено пожаром. Сегодня от построек общины сохранилось два старинных здания, находящихся на территории новой чемальской школы.
Александро-Невский мужской скит
На Алтае известен ряд уникальных памятников истории в виде рукотворных пещер, устроенных отшельниками. Так, в архивном фонде Бийского полицейского управления имеется рапорт за 1899 г. «о самовольном устройстве пещеры-молельни» у села Усть-Каменный Исток[249]. Уже давно известны рукотворные пещеры в Среднем Причумышье. Как минимум есть три места в этом районе, где находятся остатки пещерных жилищ монахов. Только монахи, оставив обычаи мирской жизни, освободившись от житейской суеты, способны были на такой титанический труд – приспосабливать для проживания земляные «убежища».
Монашеские традиции – это особые страницы человеческой истории. Пещерные монастыри в истории христианства не редкость. Но оставим в стороне исследование причин того, почему подвижники избирали столь необычный способ проживания, и попытаемся проследить недолгую историю одного из таких мест, которое находится недалеко от села Жуланиха Заринского района. Несмотря на годы гонений, люди до сих пор сохраняют уважение к местам, связанным с религиозной историей. Помнят жители села Жуланиха Святой ключ и то, что там жили монахи, знают также их кончину. Борцы за новую власть в 20-х гг. прошлого столетия были немилосердны – расстреляли большую часть насельников скита.
Сейчас трудно установить, когда началось почитание Святого ключа близ Жуланихи. Документально же нам известно, что с начала 1900-х годов жители окрестных деревень уже приходили к этому роднику и пользовались его водой как святыней. Здесь служились молебны, были случаи исцелений. Благоустройство скита началось несколько позднее. В 1910 г. «в местечке, именуемом “Святым Ключом”, крестьянин Тобольской губернии и уезда, Новосельцевской волости и села Федор Попиевич Разбойников… построил церковь»[250]. Возможно, это произошло в 1908 г.[251] В 1911 г. Ф. П. Разбойников пожертвовал все сооружения Алтайской духовной миссии. Согласно распоряжению томского епархиального начальства (в лице викарного епископа Иннокентия, начальника миссии), постройки были переданы в собственность Чулышманского Благовещенского мужского монастыря.
В то время на ключе были построены часовня (над самим источником) и четыре дома[252]. Обнаруженный нами в архиве план скита не датирован. Вероятнее всего, он был составлен в 1911 г., поскольку результаты работ землеустроительной комиссии Алтайского округа были утверждены «Журналом общаго присутствия Томскаго Губернскаго Управления» от 17 марта 1912 г. за № 383[253]. Усадьбы, изображенные на плане, показывают, что на этом месте было жилье. Жили здесь те, кто почувствовал на себе особенную святость этого места. Первые постоянные насельники появились в 1912 г. Согласно послужному списку братии Александро-Невской пустыни, 13 ноября 1912 г. заведующим Жуланихинским подворьем был назначен иеромонах Петр (59 лет, из мещан, в миру Георгий Стефанович Сильверстов)[254]. В том же 1912 г. в пустынь поступили монах Макарий (16 августа), послушник Евфимий Блинов (1 марта) и послушник Ермил Малышев (20 июня) [255].
До иеромонаха Петра заведовал пустынькой иеромонах Антоний. Последний совместно с Ф. П. Разбойниковым подавал ходатайство в «Общее Присутствие Губернского Управления» о «выделе из землепользования крестьян села Жуланихи, Мариинской волости, Барнаульского уезда, земли под эту пустынь»[256]. Данное ходатайство осталось «без последствий». Это дало повод недоброжелателям создаваемой обители требовать через суд от Алтайской духовной миссии сноса (!) всех построек на Святом ключе и взыскания значительной суммы – 10 тыс. тысяч рублей – за «неправомерное владение и пользование названным участком земли» размером около десяти десятин в течение пяти лет (с 1911 по 1915 г.)[257]. Еще в 1913 г. епископ Иннокентий писал о наличии недоброжелателей «по отношению к нашей зарождающейся обители, желающих ея небытия, ея уничтожения и употребляющих к этому все зависящие от них средства». Впрочем, как заметил владыка Иннокентий, «всегда были и всегда будут противники иноческого жития»[258].
Развязка этой истории была такова. Епископ Томский Анатолий приписал к Александро-Невской пустыни жуланихинский приход, и таким образом было узаконено землепользование скитом участка, принадлежавшего этому приходу. Однако это не решило «земельного вопроса Скита». Земли принадлежали приходу, и с назначением нового настоятеля Жуланихинской церкви вновь могли возникнуть споры. Проблему собственности на земельный участок можно было решить только через Святейший Синод и Кабинет. Для этого преосвященный Анатолий, епископ Томский, предложил наместнику иеромонаху Сергию написать отчет о делах пустыни за 1916 г. В резолюции Преосвященный всецело поддержал деятельность зарождающегося монастыря и порекомендовал преобразовать школу в церковно-приходскую, «открыть какую-нибудь мастерскую или завести огород и пасеку под руководством опытных людей». Кроме того, консистории было предписано «выдать иеромонаху Сергию доверенность на укрепление земли, находящейся теперь под Пустынью во владении ея»[259].
О чем заботились насельники пустыни? Круглогодичное посещение скита большим количеством паломников требовало от монахов ведения хозяйственной деятельности. Они возводили постройки, обжигали кирпич, рубили лес, добывали фундаментный камень, рыли погреба, косили траву, ухаживали за скотом[260]. Были у монахов и помощники. Так, в 1913 г. в пустыни было два иеромонаха и три послушника. В 1915 г. – два иеромонаха, два иеродиакона и еще несколько послушников. Все они были незнатного происхождения и домашнего или школьного образования[261]. Но это не умаляло духа обители. Богослужебный церковный чин строго выполнялся, пение иночествующей братии было стройно и вполне в церковном и молитвенном духе. Епископ Иннокентий, который неоднократно посещал обитель, писал: «Душа тут невольно располагается к молитве, воодушевляется благоговейною молитвою предстоящих и вступает в благодатное общение с Господом. Умиленная душа готова бывает тут излить пред Господом все, что только тяготит ее»[262].
Постепенно небольшая обитель начинает оказывать все больше благотворного религиозно-нравственного влияния на целый округ. Об этом писал епископ Иннокентий в письме протоиерею Петру Бенедиктову 20 июля 1915 г.[263] В 1915 г. при «Александровской пустыни» открыта школа[264]. Обитель вполне стала оправдывать свою принадлежность к Алтайской духовной миссии. Сюда стекались искатели Божественной благодативерующие с расстояния до 500 верст. В 1916 г. «юную обитель» посетили около 10 тыс. человек[265].
Однако душа монаха требовала и уединенной молитвы, и отрешенности от мира. Следуя древним подвижническим традициям, насельники Пустыни стали рыть себе пещеры, куда и стали на время удаляться для личного общения с Богом. Сегодня большинство пещерных ходов обвалилось. Остались местами лишь узкие (до полуметра) лазы. Можно предположить, что пещеры тянулись на десятки метров. Было несколько входов в пещеры; рядом с некоторыми были устроены срубы. В пещерах располагались молитвенные комнаты и кельи. По сведениям местных жителей, в нескольких километрах от Святого ключа, недалеко от берега реки Жуланихи, также находится небольшая группа рукотворных пещер. Уходя в пещеры, монахи не отгораживались от мира и нужд ближних. В архиве сохранился рапорт иеромонаха Петра от 29 декабря 1914 г., где извещается о пересылке 5 руб. «для комитета Ея Императорского Высочества Великой Княгини Елизаветы Федоровны для оказания помощи семьям лиц, призванных на войну»[266]. Также в архиве имеется финансовый документ – «Ведомость о приходе и расходе денег по Александро-Невской пустыни с 1-го января 1915 г. по 1-е января 1916 г.».[267] Этот документ позволяет выявить почти весь спектр деятельности общины. Пустынь обеспечивала себя сама и при этом еще выплачивала пособие Чулышманскому Благовещенскому монастырю (500 руб.), к которому в 1915 г. была приписана[268]. В 1916 г. это пособие составило 300 руб.[269] В пустыньке находилась местночтимая святыня – Казанская икона Божией Матери. Основную часть доходов, почти половину, составляли пожертвования «за молебны со святою иконою К. Б. М. иеромонаха Пантелеимона»[270] – 3216 руб. Часть доходов составляли пожертвования «Из пещерной кружки» (64 руб. 57 коп). Остальные доходные статьи были обычными для любого храма (продажа свечей, просфор, молебны, проскомидии, тарелочный сбор, личная выручка и «за огарок»). Общий «бюджет» обители за 1915 г. составил 7365 руб. 20 коп.
