Бенгт Хеггланд - История теологии
тым Вселенским Собором (Константинополь. 680-681, т. наз.
Трулльский Собор). Этот собор стремился соединить диофелит-
ство с идеей энипостасии, то есть подчеркнуть самостоятельность
природ и существование человеческой природы в божественной.
Однако решения были неясными; реформаторы не признали ре-
шений Шестого Вселенского Собора.
ИОАНН ДАМАСКИН
из книги БЕНГТ ХЕГГЛУНД - ИСТОРИЯ ТЕОЛОГИИ
Древнецерковная христология обретает некоторое завершение в
трудах Иоанна Дамаскина (VIII век; год рождения и смерти неиз-
вестен), который прежде других обобщил традицию, позднее став-
шую нормативной для православной церкви. Однако он также имел
большое влияние на Западе. Иоанн Дамаскин отражает теологию
ранних отцов Церкви и излагает ее в единых формулировках с по-
мощью аппарата философских понятий, который он использует. Его
основной труд «7гг|уг| yvmoemq», «Источник знания», состоит из
трех частей. Первая часть, диалектическая, рассматривает лишь
философские вопросы, вторая часть описывает ереси, а третья
часть — это собственно догматика, «екВеок; тгц; орВобо^ои
тасхгщ», «Изложение православной веры». В дальнейшем
последняя часть стала нормативной догматикой православной
церкви.
Дамаскин использует философию Аристотеля и неоплатоников,
заимствует оттуда понятия и схемы рассуждений, которыми он
подкрепляет изложение богословия. Иными словами, он использует
схоластический способ изложения и является первым, кто
81
ввел этот метод в догматику. В остальном Дамаскин собрал идеи
прошлого и сформулировал их более точно, не стремясь при этом к
какой-то самостоятельности. Его основным вкладом является
именно схоластический инструментарий. В своем подробном из-
ложении христологии он присоединяется к идеям Леонтия Визан-
тийского и Максима Исповедника.
Дамаскин решительно подчеркивает единство личности Христа:
«uia aei теп) Вест ^oyou xmoaxaaic,» («Ипостась Бога Слова
всегда едина»). Эта единая ипостась одновременно есть ипостась
Логоса и ипостась человеческого тела и души. Таким образом,
человеческая природа не имеет самостоятельного личностного
бытия, но существует в божественной.
В то же время Дамаскин подчеркивает различие между двумя
природами и придерживается диофелитской точки зрения. Он
подробно рассматривает вопрос о том, как две природы
соотносятся друг с другом и вводит здесь новые формулировки. На
основании единства личности происходит «взаимное проникновение»,
«я?рг%юрг|ся,<;», так что ЛОГОС принимает в Себя человеческое и, в
Свою очередь, сообщает Свои качества плоти. Поэтому можно,
например, говорить о том, что «Господь славы» был распят или, с
другой стороны, о том, что человек Иисус не сотворен и
бесконечен. Однако при этом обе природы сохраняют своеобразие
и отдельность. У Да-маскина есть особенно сильные выражения
для этого, так что временами представляется, что они
противоречат идее взаимного проникновения. Так, он говорит, что
только божественная природа пронизывает человеческую, а не
наоборот. Тем самым он желает подчеркнуть, что Божество как
таковое должно оставаться неизменным, не затронутым
страданием и смертью. Так же, как лучи солнца, освещающие
дерево, не будут затронуты, если дерево срубят, так и Бог
находится над страданием, которое терпит Христос. Если говорить
о природах в абстрактном смысле слова (Божество —
человечество), то их следует строго различать: божественная не
становится человеческой, а человеческая — божественной. Но
если рассматривать Христа как конкретную личность, на первый
план выступает единство. Он целиком и полностью есть Бог, и
также целиком и полностью человек в тождестве и единстве
личности. При этом ипостась Слова является образующей
единство, она также становится ипостасью человеческой природы,
проявившейся во Христе. Характер, который приобрел образ
Христа в схоластических формулировках Иоанна Дамаскина, также
своеобразно отражается в православном изобразительном
искусстве (иконах), в котором сильно подчеркнуты
трансцендентные и величественные черты.
82
По мере того как подчеркивается абсолютная
трансцендентность божественного, важную роль начинают играть
символы. Не случайно, что Иоанн Дамаскин теологически
защищает «иконопочи-тание» (при этом, однако, предполагается не
поклонение в собственном смысле слова, но оказание почтения).
Символы служат для передачи божественного как чего-то
доступного чувствам, представляющего невидимое, небесное.
Предполагается, что изображения реальным образом передают
божественное, и поэтому они могут быть предметами почитания.
После долгих споров между византийскими церковниками
(существовало также сильное сопротивление иконопочитанию)
Восточная церковь приняла решение в пользу иконопочитания на
Никейском Соборе 787 года.
10. РАЗВИТИЕ УЧЕНИЯ О ЦЕРКВИ
из книги БЕНГТ ХЕГГЛУНД - ИСТОРИЯ ТЕОЛОГИИ
Как любая теология, которая формировалась в борьбе против
ересей и искажений, учение о церкви также отчасти обретало
форму в противостоянии с гностицизмом и другими чуждыми на-
правлениями.
Развитие, происходящее в этой области в эпоху древней церкви
выражается отчасти в укреплении церковной организации, отчасти
в появлении идей, которые мотивируют и поддерживают эту
внешнюю консолидацию церковного сообщества. В то же время
разворачивается борьба друг против друга различных мнений о
сущности церкви, о ее святости и о ее отношении к окружающему
обществу.
Уже ИГНАТИЙ подчеркивает важность епископского служения
как связующей нити в церкви. Гностики своим ложным учением
угрожают уничтожить веру и единство церкви. Поэтому верующие
должны сплотиться вокруг епископа, который вместо апостолов
является руководителем церкви. Епископ занимает это положение,
поскольку он представляет апостольское предание и тем самым
гарантирует чистоту учения и неразрывную связь с апостолами.
Божественное установление таково, что церковь сплочена под
единой главой, так же как апостолы сплотились вокруг Христа.
Церковь является святой и вселенской, поскольку она хранит ис-
тинное апостольское предание. Но это единство
воплощается в епископе. Другая идея, которая связана с
вышеупомянутой, мотивирует церковное единство тем, что церковь
является единственным управителем средствами спасения. Не
только Слово, истинное учение, но и таинства составляют церковь
и делают необходимой тесную связь с ее служением. Такие идеи
встречаются
83
также в трудах других богословов, представляющих раннюю вос-
точную традицию, например у ИРИНЕЯ.
Более позднее римское учение о церкви, напротив, формируется
на земле Запада. Здесь вопрос о церкви рассматривается в ином
плане, нежели в греческой теологии. Это развитие представления о
церкви на Западе обусловлено множеством различных вопросов,
затрагивающих как теорию, так и практику церкви. Римское поня-
тие о церкви сформировалось в ходе продолжительных дискуссий,
например, о покаянии, о святости церкви и о действительности
крещения еретиков.
Учение о покаянии и практика покаяния, характерные для
древней церкви, представлены в своих основных чертах уже у
ТЕРТУЛ-ЛИАНА. Следует отметить, что понятие покаяния здесь
иное, нежели в протестантизме. В ранней протестантской
традиции покаяние описывается как действие закона и Евангелия,
при котором человек сокрушается через закон и восстанавливается
через Евангелие. Таким образом, покаяние определяется как
«contritio» и «fides», сокрушение и вера. У Тертуллиана покаяние в
большей степени рассматривается как путь, который нужно пройти
человеку для того, чтобы восстановить мир с Богом. Бог гневается
на грешника и наказывает грех согласно Своей праведности но Он
по Своей милости дал человеку возможность восстановить
общение с Богом и обрести прощение грехов. Такой возможностью
является покаяние, которое в некоторой степени считается
достойным деянием, умилостивляющим гнев Божий. Оно состоит
из сокрушения, исповедания и добрых дел. Первое покаяние
связано с крещением, которое является подтверждением
прощения грехов. После крещения христианин должен избегать
явных грехов. Но если он падет, он может еще раз исправится
через второе покаяние. Однако после крещения допускалась лишь
