Айзек Азимов - Путеводитель по Библии
Рим., 6: 15. …мы не под Законом, а под благодатью…
Павел перечисляет некоторые духовные дары, которыми люди награждаются Божьей милостью; эти дары включают в себя: мудрость, веру, действие чудес, пророчества и языковой дар. Павел признает, что все это полезные дары, но есть один, который превосходит все остальное:
1 Кор., 13: 1–2. Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто.
Павел использует здесь греческое слово «агапэ», которое обычно и переводится как «любовь», означающая любовь к ближнему, милосердие.
В латинском переводе Библии «агапэ» переводится как «caritas», означающее «дорогой». Это то, что не может быть приобретено даже за большую цену. Если вы что-то любите, то считаете это дорогим, независимо от его внутренней ценности.
По этой причине «агапэ», означающее «любовь», и «caritas» в значении «считать дорогим» имеют много общего. В Библии короля Якова используется ближайший аналог последнего и переводится как «милосердие».
К сожалению, такой перевод «агапэ» упускает нечто существенное, заложенное в этом слове. Слово «милосердие» стало применяться конкретно к одному аспекту «считания дорогим» — как способность считать бедных и неудачливых такими дорогими, что должно быть желание разделять с ними собственное богатство и удачу. Поэтому милосердие было сужено так, что стало подразумевать раздачу милостыни, а так как милостыня часто дается неохотно и с презрением, а принимается с оскорблением и приглушенным негодованием, то слово «милосердие» даже стало иметь несколько отравленный дух.
Подобным образом слово «любовь» стало применяться к той разновидности «считания дорогим», которое подразумевает сексуальную привлекательность. Тех, кто привык к слову «любовь» в духе популярных песен, почти смущает читать, как Павел восхваляет ее. Иногда появляется стремление определить «агапэ» по-другому и переводить его как «божественная любовь», «святая любовь», «духовная любовь» или даже «христианская любовь». Однако те, кто хоть немного чувствует «агапэ», прекрасно знают, что подразумевал Павел.
Что касается оставшихся духовных даров, то Павел считает, что дар пророчества выше дара языков. Чтобы не было шума во время службы, Павел рекомендует, чтобы люди говорили только по одному и то только тогда, когда присутствует кто-нибудь с соответствующим даром истолкования. Интересно, что Павел различает между пророчеством и языками, потому что первоначально эти два дара были одним и тем же.
Ради порядка во время службы в будущем Павел рекомендует, чтобы пророки также говорили только по одному и чтобы женщины не говорили вообще.
Эфес
В конце послания Павел искренне проповедует учение о воскресении тела. Он указывает на то, что если бы не было никакого воскресения, то и Иисус не мог воскреснуть. А если Иисус не воскрес, то все христианское учение рушится. А если это так, то какова же цель всех их усилий? Почему бы всем не жить текущим моментом?
1 Кор., 15: 32. По рассуждению человеческому, когда я боролся со зверями в Ефесе, какая мне польза, если мертвые не воскресают? Станем есть и пить, ибо завтра умрем!
Фраза о борьбе со зверями, возможно, предполагалась как чисто аллегорическая. Возможно, Павел имел в виду свои труды, направленные против зверей неверия и греха.
Возможно, тем не менее, что в этом есть также что-то буквальное. Может быть, Павел имел в виду беспорядки, поднятые серебряных дел мастерами? Были ли зверями эти мятежники? Или, возможно, он подразумевал возможность осуждения его за богохульство и, как следствие, такое наказание, когда человека бросают на публичную арену к диким животным? Трудно сказать.
12. ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ К КОРИНФЯНАМ
Тимофей * Коринф * Тит
Тимофей
Первое послание к коринфянам, возможно, было дано Стефану и другим, чтобы они взяли его с собой назад в Коринф. Однако вместе с ними Павел послал в качестве своего личного посланника своего любимого друга Тимофея. Оно было предназначено для того, чтобы снова наставлять их в учении Павла:
1 Кор., 4: 17. Для сего я послал к вам Тимофея, моего возлюбленного и верного в Господе сына, который напомнит вам о путях моих во Христе, как я учу везде во всякой церкви.
Он убеждает коринфян хорошо принять Тимофея:
1 Кор., 16: 10. Если же придет к вам Тимофей, смотрите, чтобы он был у вас безопасен…
Это посылание Тимофея описано также в Деяниях. Во время пребывания Павла в Эфесе в ходе третьего миссионерского путешествия и непосредственно перед тем, как произошел бунт серебряных дел мастеров, он посылает его своим эмиссаром:
Деян., 19: 22. И, послав в Македонию двоих из служивших ему, Тимофея и Ераста, сам остался на время в Асии.
Если этот Эраст — тот же, который упомянут в конце Послания к римлянам, то он — коринфянин и ехал домой.
Первая и вторая поездки Павла
Коринф
В конечном счете, Павел и сам планирует поехать в Коринф:
1 Кор., 16: 5–6. Я приду к вам, когда пройду Македонию; ибо я иду через Македонию. У вас же, может быть, поживу, или и перезимую, чтобы вы меня проводили, куда пойду.
Это также, согласно Деяниям, было исполнено, так как после мятежа серебряных дел мастеров:
Деян., 20: 1. По прекращении мятежа Павел, призвав учеников и дав им наставления и простившись с ними, вышел и пошел в Македонию. Пройдя же те места и преподав верующим обильные наставления, пришел в Елладу. Там пробыл он три месяца…
Если бы он оставался в Коринфе три месяца, что, по-видимому, весьма вероятно, то это и было второе посещение этого города, упомянутое в Деяниях. Очевидно, именно во время пути следования в Коринф в 57 г. было написано Второе послание к коринфянам (или часть его). Таким образом, оба послания к коринфянам были написаны до послания к римлянам, которое было составлено после того, как Павел достиг Коринфа и обосновался там. В отношении своей поездки в Коринф Павел говорит:
2 Кор., 13: 1. В третий уже раз иду к вам. При устах двух или трех свидетелей будет твердо всякое слово.
Очевидно, между первым и вторым посещением Коринфа, которые упоминаются в Деяниях, было еще одно посещение. Обычно предполагается, что миссия Тимофея оказалась неудачной и встретила сильное сопротивление со стороны тех коринфян, которые следовали за другими апостолами, а не за Павлом. Именно это заставило Павла попытаться лично посетить Коринф.
Очевидно, стремительный визит Павла не состоялся (и возможно, именно поэтому об этом не упоминается в Деяниях), и после возвращения он написал гневное послание:
2 Кор., 2: 4. От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами…
Это послание, написанное, как считается, в терзаниях, действительно содержится во Втором послании к коринфянам, которое мы теперь имеем, и составляет последние четыре главы.
Тит
Гневное послание было принесено в Коринф Титом, спутником Павла, о котором никогда не упоминается в Деяниях, но о котором несколько раз говорится в посланиях.
Тит — язычник, поскольку в Послании к галатам Павел описывает свое собственное прибытие в Иерусалим в 48 г. с целью посетить Иерусалимский совет:
Гал., 2: 3. Но они и Тита, бывшего со мною, хотя и еллина, не принуждали обрезаться.
Так как центральной проблемой, стоявшей перед советом, был как раз вопрос о необрезании Павлом язычников после обращения, Павел совершенно ясно и искренне высказывал свое отношение прямо по сути возражения.
Именно с этим Титом Павел послал свое гневное послание в Коринф, думая, что это послание сделает свое дело и ему не придется снова ехать в Коринф:
2 Кор., 2: 1. Итак я рассудил сам в себе не приходить к вам опять с огорчением.
Однако, когда после мятежа серебряных дел мастеров Павел покинул Эфес и отправился на запад в Троаду, он был обеспокоен тем, что Тит не вернулся:
2 Кор., 2: 13. Я не имел покоя духу моему, потому что не нашел там брата моего Тита; но, простившись с ними, я пошел в Македонию.
Там были хорошие новости. Он встретил Тита, который принес весть о том, что фракция Павла в Коринфе добилась успеха:
