Борис Гладков - Толкование Евангелия
Се, Царь ваш!
Когда ввели Иисуса, Пилат, указав на Него, сказал: се, Царь ваш! (Ин 19:14). Что хотел он выразить этим возгласом? Хотя Евангелист и не дает ответа на этот вопрос, но надо полагать, что Пилат и тут еще пытался освободить Иисуса от казни, и что, указывая на Него, как на Царя Иудейского, он как бы так говорил: «Вы обвиняете этого Человека в присвоении царской власти, в наименовании Себя Царем Иудейским; вы считаете Его из-за этого врагом кесаря, намеревающимся лишить его власти над вами; вы и меня называете недругом кесаря за то, что я не соглашаюсь с вами; но посмотрите же сами на Него, неужели Он может быть опасен могущественному кесарю? Ведь только вы и считаете Его опасным; и если вы правы в этом, значит, Он действительно Царь ваш!»
Тут голос Пилата был заглушен неистовым криком: возьми, возьми, распни Его!
«Как? Распять вашего Царя?» – спросил Пилат. Нет у нас царя, кроме кесаря (Ин 19:15), – отвечали первосвященники.
Было время, когда первосвященники говорили: «Нет у нас иного Царя, кроме Бога». Да и теперь ни Анан, ни Каиафа не могли отвергать того, что все евреи ждут такого Мессию, который должен восстановить самостоятельное царство иудейское; если они сами, как саддукеи, относились равнодушно к религии и не верили ни в будущую жизнь, ни в воздаяние за грехи земной жизни, то должны же были понимать, что народ, именем которого они говорили, с нетерпением ждал своего Царя. Но все это они забыли теперь и произнесли над народом еврейским вечный приговор: никогда не иметь иного царя, кроме кесаря, то есть вечно быть в изгнании, всегда подчиняться царям тех народов, среди которых евреям придется проживать, вечно повторять: нет у нас царя, кроме кесаря!
Пилат убедился теперь, что враги Христовы не пойдут ни на какие соглашения; все средства к миролюбивому окончанию дела исчерпаны, ничто не помогло. Откладывать дальше разбор дела значило еще более усиливать смятение народа, и без того уже достаточно возбужденного своими вождями. Надо было скорее кончить, надо было, наконец, произнести приговор. Но какой? Оправдать и освободить Иисуса – значит навлечь лично на себя обвинение в государственном преступлении; но и осудить на смерть тоже нельзя, так как это было бы явной несправедливостью. И вот, по некотором размышлении, Пилат придумал такой лукавый исход: лично не произносить обвинительного приговора и не присуждать Невинного к смерти, но вместе с тем и не препятствовать первосвященникам привести в исполнение поставленный синедрионом смертный приговор. Приняв такое решение, он захотел еще раз всенародно объявить, что не находит никакой вины в Иисусе, но так как толпа народа была слишком велика и слова Пилата не могли быть расслышаны стоящими в отдалении от него, то он воспользовался установившимся среди евреев обычаем без слов выражать свою непричастность к делу.
Умывание рук Пилатом
По закону Моисея (Втор 21:1–9), если найден будет неизвестно кем убитый, то старейшины ближайшего города должны над трупом нарочно для этого убитой телицы омыть руки свои и сказать: руки наши не пролили крови сей, и глаза наши не видели; очисти народ Твой, Израиля, который Ты, Господи, освободил… и не вмени народу Твоему, Израилю, невинной крови. И они очистятся от крови (Втор 21:7–8). Это исключительное повеление закона применялось и к другим случаям, и таким образом установился фарисейски-лицемерный обычай: формальным омовением рук успокаивать свою совесть и уверять людей, что руки их чисты, не участвовали в совершении преступления или какого-либо гнусного дела, а, следовательно, и весь человек непричастен к делу. Руки? Да разве только руками совершаются преступления?
Жалкий Пилат хотел укрыться этим обычаем, оправдаться им! Он всенародно омывает руки свои и говорит: «Я невиновен буду в пролитии крови Праведника Сего; вы домогаетесь Его смерти, вам же и отвечать за нее; смотрите же! Не я, а вы виновны будете!»
Первосвященники крикнули: кровь Его на нас и на детях наших (Мф 27:25). Многотысячная толпа подхватила этот возглас, и прогремело перекатами страшное проклятие, призываемое народом на себя. Кровь Его на нас и на детях наших – неистово кричала озверелая толпа, забывшая, что требует крови Того, Кого пять дней назад величала Сыном Давидовым и встречала победными криками: «Осанна!»
Предание Пилатом Иисуса во власть синедриона
Тогда (как свидетельствует Евангелист Лука) Пилат решил быть по прошению их, и отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу (Варавву), которого они просили; а Иисуса предал в их волю.
Так свершился суд людской над Божественной Правдой. Греховный мир, погрязший во зле, не мог перенести этой правды и восстал на Нее; и в этом восстании проявилась отчаянная борьба зла за удержание своего векового господства над людьми. И если зло не в силах победить Божественную Правду, то все-таки в этой ожесточенной борьбе Глашатай Правды, как Человек, должен был быть не побежден, нет, а умерщвлен. Смерть Его предвидели и предвещали вдохновленные Богом Пророки. Даже лучшие люди из язычников понимали, что против Правды, если она когда-либо осуществится в Человеке, ополчится почти весь мир людской; так, например, греческий мудрец Платон за триста лет до явления Христа говорил, что если когда-нибудь явится на земле Праведник, то Его будут бичевать, мучить, свяжут и, после всевозможных поруганий, пригвоздят на столбе. И в этой смерти Вестника Божественной Правды зло дерзало торжествовать свою победу; но оно ошиблось: смерть эта и победила зло! Только после смерти и Воскресения Христа люди поняли, хотя не все и не сразу, что они восстали против Самого Бога; сознав это, они познали волю Божию и подчинились ей; они поняли, что, страдая и умирая на Кресте, Христос Сам добровольно, согласно с волей Отца, принес Себя в Жертву за грехи человечества и что Жертва эта стала для них искупительной.
О суде над Иисусом Пилат донес Тиверию, как о том свидетельствуют Иустин Философ и Тертуллиан; Тиверий так был поражен этим донесением, что предложил Сенату включить Иисуса Христа в число римских богов; Сенат не согласился с этим, и Тиверий ограничился приказом не преследовать христиан.
Смерть Пилата
Пилат окончил жизнь самоубийством, но подражатели его живы даже и до сего дня.
Подражатели его
Архиепископ Иннокентий в своем громоносном слове в Великую Пятницу перед плащаницей призывал всех общественных деятелей стать у Гроба Христа и дать отчет и, обращаясь к судьям, сказал: «Властелин судьбы ближних, кому дано право вязать и решить, стань у Гроба сего и дай отчет! И ты не имеешь никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; и ты творишь суд Божий. Помнишь ли это и со страхом ли Божиим держишь весы правды? Чтоб ты не страшился за истину потерять, в случае нужды, имя друга кесарева, приязнь сильных земли, Голгофский Страдалец приобрел для тебя имя друга Божия; чтобы ты всегда умел отличать невинность от преступления, слабость от злонамеренности, Он, в помощь мерцанию твоей совести, придал светильник слова Своего. Пользуешься ли ты сим средством во благо ближних и твердо ли идешь путем закона и долга? Если ты не зришь на лица, живешь по истине, как бы она ни была презрена другими; если твой Лифостротон не омыт ни кровью, ни слезами неправедно осужденных, то приступи к будущему Судии своему и Господу, лобызай язвы Его и вдыхай из них новую силу к побеждению лжи и лукавства, к сражению с искушениями и соблазнами, к священнодействию правды. Там, на всемирном Суде, и ты станешь одесную, примешь милость и будешь увенчан венцом правды. Но если ты, имея власть пустить невинного и зная невинность его, тем не менее готов предать его в руки врагов, чтобы не оскорбить их гордости; если, вместо суда и защиты невинности, ты глумишься над ее несчастьями и заставляешь ее влачиться из одного судилища в другое; если твоя правда состоит только в омовении рук пред народом, – то удались от Гроба сего! Твое место не здесь, а в претории Пилата!» (Сочинения архиепископа Иннокентия. 2-е изд. Вольфа. 9, С. 234).
Глава 44
Шествие на Голгофу. Распятие Иисуса и двух разбойников. Смерть Иисуса. Снятие тела Иисуса со креста и погребение Его. Приставление стражи ко гробу
Когда Пилат решил быть по прошению первосвященников и Иисуса предал в их волю (Лк 23:24–25), воины взяли Иисуса, сняли с Него багряницу, одели Его в собственные одежды Его; и вышел Он со двора претории, неся крест Свой; и повели Его к месту казни, за город. Место это называлось лобным, или Голгофой. Еврейское слово Голгофа означало – лоб, череп; поэтому и место, именуемое Голгофой, называлось также лобным местом. По древнейшему еврейскому преданию, на этом месте погребен Адам, поэтому принято изображать человеческий череп под крестом Иисуса Христа.
