Франсис Риверс - Книжник
— Пошли, — махнул он нам.
Одна служанка при виде Тимофея шепнула что-то на ухо подруге, та захихикала.
Первой инициативу проявила женщина в народном платье с пурпурной отделкой. Шикнув на девчонок, она поднялась и смерила Павла властным взглядом.
— Мы — еврейки и ищем тихое место для молитвы нашему Богу.
Я воспринял эти слова как просьбу удалиться и оставить их в покое. Но Павла не так-то легко было поколебать.
— Мы тоже евреи — сказал он. — Эти двое — мужи, чтущие Бога. — Он представил каждого из нас. — Мы принесли вам Благую весть.
Женщина нахмурилась.
— Что за «благая весть»?
— Мы — последователи Мессии, Господа нашего Иисуса. Он был распят, погребен и по прошествии трех дней воскрес из мертвых. Этот человек, — он указал на меня, — много раз встречал Иисуса — и своими глазами видел, как Он вознесся на небо.
— Прошу вас, — она сделала жест рукой, усаживаясь на дорогое вавилонское покрывало, — присоединяйтесь к нам.
Лука с Тимофеем продолжали стоять.
— Вы все! — она улыбнулась. — Я Лидия из Фиатир. Торгую в Филиппах. Продаю пурпурные ткани. А это мои служанки — все достойные девушки. — Она зацепила острым взглядом ту, что украдкой придвинулась поближе к Тимофею, и постучала ладонью рядом с собой. Девушка повиновалась.
— Расскажите нам еще об этом Иисусе, — попросила Лидия.
Что мы и сделали с большим удовольствием. Она слушала очень внимательно и верила каждому слову, как и все ее спутницы.
— Что мешает нам креститься прямо здесь? — хотела знать Лидия. — Сегодня?
Павел рассмеялся.
— Ничего!
Молоденькие девушки веселились, плескали из реки друг на друга, а Лидия, исполненная величественного достоинства, стояла на берегу, ожидая, пока с нее стечет вода.
— Идемте ко мне домой. Там хватит места, живите у меня, сколько захотите.
Павел покачал головой.
— Спасибо за такое щедрое предложение, Лилия, но мы не хотим вас стеснять.
— Павел, у меня большой дом.
— Я уверен, даже здесь, в Македонии, соседей будет интересовать, что делают у вас дома незнакомые мужчины.
Лидия отмела это соображение одним взмахом руки.
— Если вы действительно признали меня верной Господу, приходите и живите в моем доме. Соседи меня знают, и я-то уж постараюсь, чтобы узнали и вас поскорее. И вы расскажете им, что рассказали мне.
У Лидии действительно был большой дом, и она обращалась с нами, как с самыми почетными гостями. Через несколько дней в доме у нее образовалась маленькая церковь. Часто мы возвращались на берег реки крестить новообращенных и проповедовать тем, кто останавливался, чтобы посмотреть на это зрелище.
А потом начались неприятности — как всегда бывало, когда к Христу обращались многие.
Однажды из города увязалась за нами молодая рабыня. Она выкрикивала каждому встречному:
— Эти люди — рабы Бога Всевышнего! Они возвещают вам путь ко спасению!
Павел остановился и в упор посмотрел на нее.
Лидия покачала головой.
— Оставь ее, Павел. Скажешь ей что-нибудь — нам всем будет плохо. Это известная прорицательница. Ее хозяева — люди влиятельные в этом городе, и ее прорицания приносят им немалый доход.
Я оглянулся на девушку.
— Сейчас она говорит правду.
— Но не в любви, — заметил Павел.
Рабыня сопровождала нас до самых городских ворот. Она корчила гримасы и дергалась всем телом, указывая на нас:
— Эти люди — рабы Бога Всевышнего…
Несколько человек, пошедших, было, за нами, побоялись пройти мимо нее и отстали.
На следующий день девушка появилась снова. На этот раз она вышла за ворота следом за нами и встала на дороге у берега. Павел пытался проповедовать, но она все кричала, не давая никому прислушаться ни к Павлу, ни к нам с Тимофеем. Все внимание присутствующих было занято ею — этой бедной одержимой девушкой.
Когда она в очередной раз увязалась за нами, мы все же попытались подойти и заговорить с ней. Она убежала в дом одного из своих хозяев.
— Хочешь встретиться с ней — плати, — заявил Павлу сторож.
— Я не прорицания слушать пришел, а с ней поговорить.
— Никому не дозволяется говорить с ней, не заплатив вперед господину.
Мы размышляли, что делать.
— Остается только не обращать на нее внимания, — предложил я, — и надеяться, что когда-нибудь ей это надоест.
— А тем временем наши братья и сестры остаются без назидания. — Давайте по-прежнему собираться у меня в доме.
— Там и так уже слишком тесно, Лидия. На реке может собраться гораздо больше народа.
— Если вы попробуете ее приструнить, это принесет нам всем одни неприятности.
Изо дня в день рабыня преследовала нас с громким криком. Я видел ее лицо, искаженное мукой и злобой, и вспоминал Марию Магдалину, из которой Иисус изгнал семь терзавших ее бесов. Я молился, но она продолжала неотвязно сопровождать нас.
Мне было жаль девушку — Павел же негодовал все сильнее.
— Эти крики и вопли портят все дело. Нечистый дух не дает нам учить, а остальным — слушать Божье Слово!
И однажды, когда она бежала за нами по пятам с яростными криками, Павел резко обернулся к ней.
— Молчи, бес! — Он ткнул в нее пальцем. — Именем Иисуса Христа повелеваю тебе выйти из нее и никогда не возвращаться!
На мгновение девушка застыла с широко раскрытыми глазами, потом издала глубокий вздох. Я успел подхватить ее, не дав ей рухнуть на землю. Люди подбежали, столпились вокруг.
— Она умерла?
— Он убил ее!
— Она жива, — возразил Лука. — Расступитесь, дайте ей побольше воздуха!
Она приподнялась, лицо ее разгладилось в удивлении.
— Он ушел, — детский голос звучал ошеломленно и с надеждой.
— Да, — я помог ей твердо встать на ноги. — Нечистый дух ушел.
Глаза ее налились слезами.
— Он вернется.
Павел положил ей руку на плечо.
— Нет. Если ты уверуешь и исповедуешь Иисуса своим Господом, он наполнит тебя Святым Духом, и никакой демон больше не сумеет тобой завладеть.
— А кто это — Иисус?
— Пропустите! — донесся до нас голос через толпу. — Прочь с дороги!
К нам протолкался мужчина. Одного взгляда на лицо девушки хватило ему, чтобы не на шутку встревожиться.
— Что вы натворили? — Он схватил девушку за руку и подтащил к себе. — Что вы с ней сделали?
Все разом зашумели.
— Они изгнали демона!
— Этот человек велел ей замолчать.
— Он вызвал из нее духа!
Мужчина толкнул девушку к Павлу.
— Зови его обратно!
— Иисус… — девушка зарыдала, закрыв лицо руками. — Иисус!
— Заткнись, девчонка. Не время. — Он обжег Павла взглядом. — Делай, что я сказал.
— Никогда.
— Ты испортил ее и заплатишь за это!
Появились и другие, заявлявшие своя права в рабыню, и вместе с ним накинулись на Павла.
— Сделай, как было, иначе подадим на тебя в суд!
— Мы жили на доход от нее!
С криками они схватили нас. Тычки и пинки свалили меня на землю. Меня куда-то потащили, краем глаза я увидел Павла, у него были в кровь разбиты губы. Тимофей и Лука пытались нас защищать. но их оттолкнули:
— Убирайтесь отсюда! Не лезьте не в свое дело!
Хозяева рабыни не слишком нежно приволокли нас на торговую площадь:
— Эти люди нанесли вред вашему имуществу!
Городские чиновники попробовали утихомирить наших недругов, во те распалялись все больше.
— Зовите главного магистрата. Он знает девицу. Она несколько раз делала ему благоприятные прорицания. Скажите ему, что из-за этих евреев она утратила пророческий дар! Он рассудит в нашу пользу!
Когда появился магистрат, они завопили еще громче, и в чем только они нас ни обвиняли!
— Эти евреи возмущают наш город! Вы знаете, сколько от них бед, и вот они еще явились сюда и насаждают обычаи, которых нам, римлянам не следует ни принимать, ни исполнять!
— Неправда! — выкрикнул Павел.
Я рванулся из рук, цепко державших меня.
— Дайте нам объяснить дело! — Меня тут же ударили по голове.
Тот, кто первым пришел за девушкой, крикнул:
— Это запрещено, ибо римским гражданам не позволяется следовать никакой религии, не разрешенной императором!
— Император Клавдий изгнал евреев из Рима, потому что они приносит несчастья…
— Они говорят плохо о наших богах!
Их ненависть к нам перекинулась на всех евреев.
— Мы говорим только о Господе Иисусе Христе, Спасителе… — крикнул Павел.
— Они сеют смуту!
Магистрат приказал нас бить.
Я воззвал к толпе:
— Господь прислал нас к нам с Благой вестью…
Никто не слушал.
— Покажите им, что будет с евреями, которые чинят беспорядки!
В меня вцепились руки. Они тащили, толкали, дергали, сорвали со спины одежду, меня растянули и привязали к столбу. От первого же палочного удара тело пронзила дикая боль, и я закричал.
![Франсин Риверс - Книжник [The Scribe]](/uploads/posts/books/267096/267096.jpg)
![Франсин Риверс - Воин [The Warrior]](/uploads/posts/books/270045/270045.jpg)